Журналист 20 лет расследовал преступления R. Kelly. Он рассказал об этом в интервью
Издание Rolling Stone взяло интервью у журналиста Джима Дерогатиса, написавшего книгу "Souless: the Case Against R.Kelly" ("Бездушный: Дело R.Kelly"). Она посвящена расследованиям преступлений сексуального характера певца, о которых шумел интернет и медиа в начале 2019 года.
"Вы говорите о [предполагаемом] серийном насильнике, уничтожившем жизни 48 женщин, которых я знал, понятно? И если я знаю многих, то сколько их еще? 30 лет они были на глазах у всего мира", — произносит Дерогатис в начале беседы.
Журналист начал расследование в 2000-м году — ему прислали факс, где было написано: "Проблема Роберта (имя R. Kelly — прим. The Flow) заключается в молоденьких девочках. Это его многолетняя проблема". После этого он с коллегой начал расследовать истории несовершеннолетних девочек и судебные иски, поданные на певца. В то же время ему анонимно прислали два секс-видео, которые он передал властям. На одной из них была 14-летняя девочка. Позже это привело к 21 пункту обвинений в детской порнографии, которые со временем снизились до 14.
В период с 2000-го по 2008-й года Дерогатис написал 33 статьи о R. Kelly, но их почти никто не публиковал. В 2017 году на Buzzfeed вышел его материал о секс-культе певца. После чего с ним стали связываться женщины, имевшие дело с музыкантом.
А в начале 2019 года вышел нашумевший документальный фильм "Surviving R. Kelly". Огромная часть информации оттуда содержалась в расследовании Дерогатиса. В медиа поднялась шумиха, певца арестовали, а он дал интервью, в котором отвергал все обвинения и даже разрыдался.
Ниже — главные моменты и цитаты из новой беседы журналиста с Rolling Stone.
Насколько было тяжело восстановить все 19 лет расследований и привести их в порядок:
Адски тяжело... Но это все равно казалось необходимым, потому что люди не знают историю. Она про Чикаго, во многом про общество и Америку, которая постоянно и на всех уровнях подводит молодых черных девушек: церкви, школы, правоохранительные органы, один нелепый судья, один невероятно циничный адвокат по гражданским делам, журналистика, критика... Харви Вайнштейн был ужасным хищником, но при этом находился почти что в тени: он продюсер, индустрия его знает. А R. Kelly выступает на открытии зимней Олимпиады и Кубка Мира. Он продает 100 млн альбомов, и его никто не может остановить. Вместо этого тысячи людей позволяют ему все это — в буквальном смысле передают его номер телефона детям и подростками, Jive Records делает миллиарды на продажах альбомов, и никто даже не думает остановить этот поезд. Ужасная циничная история.
Почему жертвы продолжали любить и жалеть его:
Я не понимаю этого, но я общался с психологами и экспертами в вопросах сексуального насилия и знаю, что это невероятно сложный вопрос. Существует множество реакций на это, а в случаях домашнего насилия все может зависеть от того, с кем ты говоришь — с психологом или копом на месте. "О, нет, это недоразумение, ничего не случилось — он любит меня, а я его". И мне кажется, так и было с тем первым факсом, где говорилось: "Ему нужна помощь. Может, вы сможете помочь остановить его". Потом в личной беседе автор письма произнесла: "Я любила его, а он меня". Не было ненависти. Люди никогда не пытались стереть эту супер-успешную черную звезду. Мы слышим эти истории снова и снова от людей, которые никогда не общались друг с другом и живут в разных частях страны, а его адвокаты называют их лжецами. Я не понимаю, как это возможно.
О беседе с одной из предполагаемых жертв, певицей Тиффани Хоупкинс:
Я верил в честность и силу этого вида искусства. Но беседа закончилась, и она произнесла: "Я больше не пою". Это девушка из Чикаго, которая повидала Амстердам, Париж, Лондон, всю Америку, пела вместе со своей лучшей подругой Aaliyah — и она больше не может петь. Но не только петь. Она еще и не может слушать музыку. И тут мое сердце разбивается ко всем чертям.
Почему, по его мнению, вину певца не доказали в 2008 году (тогда состоялось судебное заседание о детской порнографии):
Я частично виню судью Винсента Гоана, который в течение шести лет устраивал закрытые слушания и скрывал информацию от прессы. Она не обнародована по сей день. Мы знаем лишь часть того, что произошло во время судебного разбирательства над R. Kelly. Все что происходило за закрытыми дверями в течение шести лет — до сих пор тайна, скрываемая им и вышестоящими судами Иллинойса.
Но ведь было достаточно других доказательств:
У него самые лучшие и высокооплачиваемые адвокаты в Чикаго. Четверо их. Один из них хвастался, что "это дело обеспечит моим внукам колледж". Он обошел систему при помощи денег. Разница между ним в 2008 году и в 2019 в том, что сейчас он на мели. Почему так? Потому что все эти 30 лет куча денег шла на адвокатов и прикрытия, урегулирования и соглашения о неразглашении.
Почему он также винит журналистов и музыкальных критиков:
У R. Kelly никогда не было столько власти, сколько в течение тех шести лет, когда шло судебное заседание о детской порнографии (2002-2008 год — прим. The Flow). Меня тошнит от этого. В популярной музыке и рок-н-ролле есть что-то такое, из-за чего нас так привлекают самые скандальные люди? Меня это сильно тревожит. Это такая странная вещь, которую мы еще не начали обдумывать. Она возникает из-за того, что в музыке есть что-то невесомое, она становится частью нашей жизни. Я понимаю людей, у которых играла "Step in the Name of Love" на свадьбе или "I Believe I Can Fly" на выпускном. Отвернуться от этого для них означает отринуть часть жизни. Это их песня.
Поэтому здесь нет правильного и неправильного. Я не знаю, каким должен был быть ответ от журналистов и критиков. Журналисты должны были провести расследование, но вот критики... Было хорошее время, когда я все еще обозревал его музыку и концерты. Я пытался совместить то, что я знал об обвинениях с тем, что слышу в его песнях. Я слышал и видел отсылки к тому, что происходило на кассетах и к "золотому дождю". И это один из примеров.
Вот почему я не могу простить критиков. Он никогда не скрывал этого — от альбома "Age Nothing But a Number" ("Возраст — это всего лишь цифра") до песни "I Admit" ("Я признаюсь"). Он говорил об этом. Вот почему это был провал для критиков. Если это в музыке, мы не можем этого игнорировать. Вот мое определение критики. Моя работа в том, чтобы слушать, думать и помещать в контекст. А если вы слушаете "Trapped in the Closet", "In the Kitchen" и другие песни, и говорите, что это все притворство — вы либо не в курсе контекста, либо слепы. В критике это непозволительно. Я не говорю, что критика бы его подмяла. Я говорю, что она решила в этом не участвовать.
Тем не менее он вряд ли продолжит расследование
Я мог бы жить очень счастливо, если бы не написал эту книгу. Если бы я ее не написал, то все эти женщины не звонили бы мне и не рассказывали про разрушенные жизни. Это нормальный компромисс. Но я верю, что сейчас есть механизмы. Женщины могут обратиться во многие места.
