Черная Экономика: "Нам грех жаловаться"

Черная Экономика сформировалась в конце нулевых в среде граффитчиков и фанатов рэпа. Что изначально было приколом для своих позже переросло в важную для московского хип-хопа группу, на которой выросли современные звезды жанра. В 2013 году Черная Экономика выпустила альбом "Плоды" и замолчала на 9 лет — сказался арест ее участника Magu.

В начале февраля группа вернулась с альбомом "Нестыд".

В большом интервью Гуляй Рванина, Magu и ОВЩ говорят про зарождение группы, дни угара, граффити-движ, свое положение в русском рэпе и не только.

— Вы в курсе, что если вбить на ютубе “Черная Экономика”, попадешь на канал с летсплеями?

Magu: Да, видели.

ОВЩ: Я когда это слышу, сразу же вспоминаю два трека: “Я хочу, чтобы мусора сосали” и про “ты любишь отношения, а я люблю только шишки”.

Гуляй Рванина: Многие почему-то решили, что это мы.

Magu: Когда Никиту Оста принимали, мусора думали, что это он читает.

Гуляй Рванина: На ютубе взяли видео с моего дня рождения и наложили сверху этот трек.

Magu: Так там на видео типа я “читаю”! А они видят перед собой Оста и как-то со мной путают.

Гуляй Рванина: Короче, с этим игровым каналом та же тема. Пацаны нормально вспомнили. Хотя для меня это непонятная тема, когда чуваки часами смотрят, как кто-то во что-то играет. Или когда смотрят, как кто-то комментирует, как кто-то играет.

ОВЩ: Я один раз их посмотрел — передавали привет Черной Экономике.

Гуляй Рванина: В даркнете есть магазин с "роскомнадзор", называется “Чёрная Экономика”. Мы к нему не имеем никакого отношения. Мне присылали скриншоты! Уроды!


— Черной Экономике около 15 лет. Вы могли себе представить в конце нулевых, что в 2022 году эта движуха еще будет жить?

Гуляй Рванина: В 2008 году я был мелким и излишне самоуверенны. Тогда я бы сказал: “Да, мы будем всегда!” А сейчас это кажется чудом.


— У вас вышел альбом “Нестыд” и в первые дни попал в топ-5 Apple Music. Ожидали?

Гуляй Рванина: Я представлял разные варианты. Честно говоря, хотелось бы лучше. Мы выпустили альбом и у меня постепенно начало зарождаться ощущение пустоты. Что мы полностью высказались, а должной отдачи нет.

ОВЩ: Я вчера смотрел во ВКонтакте — было 412 тысяч прослушиваний, за день стало 452 тысячи. Уже четыре или пять дней прошло. Люди слушают до сих пор.

Magu: Были опасения, что это пройдет мимо. Мы выкладывали пару треков с альбома — и не особо была реакция.

Гуляй Рванина: Сейчас настолько большая конкуренция, что тяжело достучаться. То что наш альбом расходится шире, чем синглы, — это очень радует.

Magu: Отзывы в основном хорошие. Кто мог, тот максимально поддержал.

Гуляй Рванина: Есть Рыночные Отношения, которые ассоциируются с нами, хотя мы разные группы и разные люди с разным мировоззрением. У них была история с задержанием, которая дала определенный хайп — и он в том числе подогрел интерес к их альбомам. У нас же 9 лет была группа ВК, в которой ничего не постилось. Не было никакого инфоповода, никакого хайпа.

Magu: Ну и я сидел, но это нигде особо не освещалось.

Гуляй Рванина: Нам грех жаловаться. Остались люди, которые ценят. Очень благодарим их за поддержку.

"Староверы" — первый сингл, выпущенный в поддержку альбома "Нестыд"

— Как формировалась тусовка, которая позже стала Черной Экономикой?

ОВЩ: Зураб [Magu] и Женя [Рванина] были граффитчиками, а мы просто в том районе жили.

Magu: Тяжело сказать, в какой момент это произошло. Русик, Артем [ОВЩ], Mesr и Женек начали записывать треки. Черной Экономики еще не существовало. Я к этому не очень серьезно относился. Даже желания слушать не было — какой-то пьяный угар на хатах. Хотя некоторые стали легендарными.

И по любому на это все повлияли Рыночные Отношения и Бразилец, который подтянул Русика писать треки.

ОВЩ: В январе 2008 года у нас накопилось условно 20 треков, а писались мы с 2006. В то время люди стали записываться дома, появились программы. Kunteynir начал так делать — они тоже на нас повлияли.

Гуляй Рванина: Рыночные и Kunteynir в принципе были одной движухой. Был баттл, в который Рынок вписался просто по приколу и ******** рэперов в снэпбеках. И стало очевидно, что существует такой постироничный стебный рэп.

Magu: Они же в Underwater входили. СД, Дуня и Бразилец дружили — это была одна туса.


— А у вас изначально была мысль делать группу или это был просто прикол?

ОВЩ: Я жил рядом с Пушкинской и там часто собирались разные люди. Некоторые разруливали ситуации фристайлом — и ты понимал, что в этот момент музыка сама собой создается.

Гуляй Рванина: Я с детства слушал рэп, что-то сочинял, делал биты. Всегда видел, что запишу сольник. Тогда же толком ни у кого не было оборудования — и были чуваки, которые писались дома. Я по приколу записал с ними пару треков.

Magu: И я по приколу что-то записал. Включая этот ужасный “Панели прибывают в спот”.

Гуляй Рванина: У меня была демка, которую я записывал на ЦАО Рекордс. Меня записывал Птаха, а сводил Слим. Эту демку тоже засунули в альбом без моего ведома. Вообще, меня в Чёрную Экономику взяли без моего согласия на то.


— А вы все друг друга знали, когда записывали треки с первого альбома?

ОВЩ: Это было так: “Я видел тебя на той пьянке, ты стоял там”.

Magu: Левых с улицы не было.

ОВЩ: Я тогда брейк танцевал. У нас был кружок, где преподавали брейк и граффити. Так что мы быстро задружились.


— Это правда, что ты постоянно ходил с тетрадкой со стихами?

ОВЩ: В рюкзаке носил. Я один раз Бразильцу читал пару текстов, он мне ответил: “Ну можешь продолжать”. Я до всех докапывался своими текстами, мне говорили делать эмоциональнее. А я писал холодный рэп.


— И работал в Следственном комитете?

ОВЩ: Я занимался исключительно бумажной работой и ничем другим. А после работы тусил на улице с обычными ребятами, которые в СМИ назывались такими и сякими. Дослужился до высокой должности среди технических помощников и уволился.


— У тебя было внутреннее противоречие?

ОВЩ: Из-за этого и уволился. И пошел своим путем.


— Кстати, почему ОВЩ?

ОВЩ: Я накуривался и зеленел сразу.

Magu: И говорил очень тихо (смеется). Мы вечно тусили на хате у Обросова, где такое происходило и в таких масштабах — все кувырком, постоянные пьянки, драки, все лежат, кто на ком просыпается. У него еще квартира двухэтажная — некоторые падали с лестницы и ломали ноги. Я единственный раз в жизни набухался у него так, что ничего не помнил. Встал с кровати с третьего раза, у меня отколот зуб, болят руки, жесть. И в этом хаосе ОВЩ — хлоп — поймал тишину и сидит без движения.

ОВЩ: Но на самом деле ОВЩ, потому что зеленел.

(все смеются)

Гуляй Рванина: Еще такая обстановка, изрисованная тегами стена, за ночь могло пройти 30 человек. В какой-то момент могли сказать: “Оп, все” — убирали стол из центра комнаты и начинался махач.

Magu: Годами творился алкотрэш.

Гуляй Рванина: Помню, мы бухали, а наш друг Сева заснул. Его по приколу замотали скотчем, руки к ногам, рот заклеили, закрутили — и куда-то ушли в другие комнаты. Часа через два кто-то зашел в комнату и обнаружил, что Сева давно проснулся, пытается орать с заклееным ртом и пытается выбраться. Я бы ***** на его месте. И чел начинает его разматывать, а Сева начинает его ******* — и тут начинается массовый махач, все ****** Севу.

Magu: Сейчас я не представляю себе такую хату.

Гуляй Рванина: Сейчас я бы не вывез.

ОВЩ: Я там один раз накурился на балконе, потерял сознание и разбил любимый пивной стакан Обросова. Меня подняли и отнесли в спальню, где я приходил в себя.

"Шляпа" — дебютный альбом Черной Экономики

— Тусовка граффитчиков некоторыми воспринималась как правое движение. Вас это коснулось?

Гуляй Рванина: В какой-то момент она стала пересекаться с тусой фанатов. Наверное, поэтому и сложилось такое мнение.

Magu: А нам пофиг на футбол.

Гуляй Рванина: Были постоянно драки, замесы. Просто гуляли или бухали, а на нас нападают “кони” и прыгает "мясо". Я всегда дрался, если так получалось, но мне футбол абсолютно безразличен.

Magu: Женьку прилетало нормально. (смеется)

Гуляй Рванина: Общие интересы были, но не с точки зрения идеологии. Ну посмотри на нас (смеется). Для меня любая идеология — это зашквар. Потом появились антифашисты, которые увидели в нас врагов.

Magu: Десять человек одного бьют, потому что он в “эйрмаксах”. Грубо говоря.

Гуляй Рванина: Это довольно долго продолжалось. Сейчас уже дико вспоминать. Но с другой стороны, есть Никита Дуга из первого состава ЧЭ. Добрейшей души человек.

Magu: Ни в коем случае не правый. И не левый.

Гуляй Рванина: Помешанный на граффити до сих пор. Так вот у него нет почки.

Magu: Восемь ножевых… А, нет, это у Обросова.

Гуляй Рванина: Вся спина изрезана. Попал под антифашистов.

Magu: Удалили почку в 2008 году.

Гуляй Рванина: Надеюсь, это не вернется. Ни одна идеология не стоит здоровья и человеческой жизни.

Magu: Эти антифашисты реально верили, что Черная Экономика и Рыночные Отношения — это правый рэп. Цепляли кого-то на наших концертах. Хотя я грузин, Бразилец — наполовину ассириец с армянскими корнями.

Гуляй Рванина: Даже туса Go Vegas считалась правой. Хотя я знаю нескольких человек оттуда, которые учились в одной еврейской школе (смеется)!

В детстве я был мелкий, носил широкие штаны, лазил по адским районам. Мне все время пытались дать ***** скины, а потом я подрос — и появились антифашисты (смеется).


— Ваша команда SAR рисовала на поездах. Насколько это опасно?

Magu: Максимально.

Гуляй Рванина: Это отдельная каста людей, которые рисуют на поездах. Если ты занимаешься этим больше пары лет — это такой штамп о неисправимости.

Magu: Субкультура в субкультуре. Кто-то легально рисует, кто-то теги делает, кто-то флопы простые. Есть ребята, которые вообще метро делают, но они этим болеют.

Мы и легально делаем. Вот я недавно с ребятами обклеил трафаретами пару помещений и изобразил какие-то узоры. Копейку заработали. Но наш фундамент нелегален.

Гуляй Рванина: В России сейчас все ужесточается — если большой ущерб, то можно и присесть. Хоть и нет специального закона, просто подводят под хулиганство или вандализм. А то и по экстремизму подвести могут.

ОВЩ: А междугородные поезда вы рисовали?

Гуляй Рванина: Вот Артем вообще не понимает, чем мы занимаемся (смеется).

Magu: Столько лет вместе делаем музыку, а он очень далек от этого.

ОВЩ: Я на домах фломастерами рожицы рисовал.

---

---

— Я наткнулся на некролог Андрея Трэша из вашей команды. Что это был за человек?

Гуляй Рванина: Клевый парень. Очень рано ушел. У нас в команде раньше все бухали и употребляли, а Андрей вел очень размеренный образ жизни.

Magu: Он разбился на мотоцикле. Темно, дождь. Он отдал девушке шлем — с ней все было нормально, а он ударился головой и умер после трех дней в коме. 28 лет.


— У вас было чувство, что граффити умерло как движение?

Magu: Меня посадили в 2012 году (за разбой — прим. The Flow). Уже тогда стало появляться больше [городских видео]камер и штрафов. Чувствовалась ежовая рукавица.

Гуляй Рванина: Ежовая рукавица Собянина.

Magu: Мне дали 8,5 лет. Я думаю: “Выйду — и вообще ничего не будет. Ни граффити, ни рэпа”. Что было с рэпом в 2012 году? Гуф, Баста? Нас только во ВКонтакте можно было услышать. Хотя мы были одними из первых андеграундных ребят, которые собрали больше тысячи в клубе Milk.

Гуляй Рванина: Возвращаясь к граффити. Был период, когда мне казалось, что я прошел все стадии. Это же не про рисунок — это комплекс дел: сделать эскиз, найти место, купить краску, сбежать от ментов, пообщаться с гопотой, который до тебя ********, выстроить отношения с другими граффитчиками.

И в один момент мне показалось, что мне это больше не интересно. Прошло время, я многое переосмыслил и пришел к выводу, что граффити — это последняя андеграундная субкультура. Брейкданс и скейтбординг зародились на улице, но стали мейнстримом. Граффити зародилось на улице и там и осталось. Субкультура ради субкультуры. Настоящий андеграунд!

Magu: Граффити-коммьюнити — уникальная вещь. Огромная солидарность и поддержка. У нас болеет друг, так в разных городах России и даже Европы сейчас за него делают сотни рисунков. В рэпе все наоборот: бифы, диссы, все такое.

Гуляй Рванина: И все это существует не в инстаграме или другой соцсети.

Magu: Хотите, назовите это культом. Мне вот написал 15-летний парень, что хочет рисовать на поезде. Я ему отвечаю: “Не иди пока, адаптируйся, окрепни”.

Гуляй Рванина: Я в 15 сделал (смеется). Никого не слушал.





— Объясните мне, что происходит на этой фотке?

Magu: (смеется и поворачивается к Рванине) А чего у тебя пакет на башке?

Гуляй Рванина: К нам приезжал фоткать Scut36 на легендарную студию в Перово.

Magu: Притон (смеется).

Гуляй Рванина: Подвальное помещение, маленькая комната, компьютер и микрофон. В соседней комнате ремонтировали телефоны, а еще на одной двери была вывеска “Гадалка”.

Мы в то время не палили лица и было не очень понятно, как нас фоткать. Ну я и взял целлофановый пакет, намотал на голову. Говорю: "Все, теперь фоткай".

Magu: Мы на этой студии дофига всего записали.

Гуляй Рванина: Альбом “ЧЭ РО” с Рыночными Отношениями, где сорок с лишним треков. Я сказал, что сам его сведу, отвез домой, посидел и понял, что вообще не знаю, что делать. Отнес его чуваку на районе — он эти демки каким-то максимайзером сделал громче. Мы бухали всю ночь, а мне утром нужно было уезжать в Киев — я просто выложил все, что он сделал, даже не послушав. Там половина треков с косяками. Мы его потом перезаливали — это была ****** трагедия.

Magu: Мы вообще не заморачивались.

ОВЩ: Я тогда был в армии. Буквально месяц назад прочитал комментарий, что этот альбом сделал Экономику известной. А я 10 лет жил с другим ощущением.


— Раз мы заговорили про “ЧЭ РО”. Что произошло в Самаре?

Magu: Ничего не сожгли (смеется).

Гуляй Рванина: Это был первый раз, когда мы поехали в другой город на концерт. Пришло 50 человек, но мы тусили так, будто сами пошли на рейв. Было угарно.

Нас заселили в “Жигули” в центре города. Это была такая советская лютая гостишка с зелеными стенами как в подъезде. Мы тегаем в номерах на стенах, сто человек спят друг на друге, бухают, плюхи раздают.

Magu: После концерта почти весь зал пошел за нами гулять по городу. Ор, крики, кто-то прибавился по дороге, все тегают на стенах.


— Вопрос, который меня долгое время беспокоил. Почему ты в начале трека “Космос” называешь Бразильца *******?

Magu: Это было как раз на той студии в Перово. Это не прямое обозначение. Бразилец записывался первым, с одного-двух раз все сделал и пошел курить. А я раза с десятого только. У нас еще был загон такой — делать все в один тейк, а не кусочками писать. Ну и я в итоге сказал: “Ну Бразилец ****”. Потому что ему вот так все легко далось (щелкает пальцами).


— И последняя загадка. Почему на альбоме “В итоге” есть трек под названием “Приуэт”? Что это значит?

Magu: Это “Приют” вообще.

Гуляй Рванина: Я альбом под грибами выкладывал. Сделал несколько ошибок.

Magu: (включает трек) Слышишь писк? Это не мы делали, это глюк. Мы решили, что пофигу.

Гуляй Рванина: Там еще есть трек “Фитишь” — он на самом деле “Финиш”. Я сидел за компом, уже закинулся, а пацаны были на кухне. У меня все начало перед глазами двигаться. Я кричу: “Зурик, пожалуйста! Я не могу тут один!” Так и выложили тот альбом. Странно, что всего две ошибки в названиях, могло быть больше (смеется).






— В первые пару лет существования группы из нее ушла значительная часть людей. Вы тогда воспринимали это как конец Экономики?

ОВЩ: Они на самом деле не ушли. Просто другим чем-то стали заниматься.

Magu: Да, давай прольем свет. Никогда не было никаких конфликтов, рамсов, обид и так далее.

Гуляй Рванина: Я вообще от Дуги узнал, что Русик ушел. Мне кажется, он тогда понял, что появилась ответственность.

Magu: Что этот рэп не только в его каморке остается.

Гуляй Рванина: Стеснялся выступать. Не хотел лишний раз светиться. Он тогда записал фит с АК-47 у себя дома — а они только начали светиться в интернете. Этот фит жестко захейтили. Русика это, видимо, сильно задело. В общем, у нас были разногласия по позиции, что делать дальше. И он в свойственной ему манере сказал: “Пошло оно все”.

Magu: Но между нами срача не было.

Гуляй Рванина: Возможно, он считал, что без него группа не продолжит существование, потому что все у него дома записывалось. А мы загорелись, хотя я вообще случайно затесался в группу.

Magu: Да и я как будто бы тоже.

ОВЩ: Да и я тогда (смеется).

Гуляй Рванина: Помню, я с Мезром обсуждал на какой-то парковке, что мы берем в группу Зурика. Потом нашли "студию" в Перово. Общественный интерес рос, набирал пик — помню, мы выходим из подвала этого ночью в дождь, темень, ни одного фонаря. Там какие-то малые сидят и спрашивают: “Когда альбом выйдет?”


— Я наткнулся на его твиттер, там отыскался вот такой скрин.

Magu: Да это прикол. У него юмор такой.

Гуляй Рванина: Да и какие могут быть роялти? Если бы он знал, сколько мы зарабатываем с этих треков (смеется)

Magu: Я обсуждал с ним это. Он сказал: “Ты че, это угар”. Когда я сидел, Русик помог мне в одном серьезном моменте, так что мы с ним в теплых отношениях.


— А была мысль подтянуть на альбом других бывших участников кроме Мезра?

Гуляй Рванина: Дугу пытались. Я ему даже текст написал, он сам не смог. Но дальше интереса не было.

Magu: Всем за 30, все взрослые. Чем хотят, тем и занимаются. Вот на примере ОВЩ — кстати, один из немногих, кто мне сам писал [в тюрьму] и предлагал помощь — он захотел быть на альбоме.

ОВЩ: Я к тому времени уже сам настрочил несколько текстов. Мне говорили: “Сейчас может стрельнуть, вот у Рынков же все получилось”.

Гуляй Рванина: ОВЩ не соглашался, но и не был против (смеется).

ОВЩ: Главное — музыка. Я в один момент сказал: “Ты хорошую музыку находишь, Женек”. И стал закидывать его текстами.


— А у тебя же в 2014 году вышел альбом “Вызирп”. Почему ты после него ничего не писал?

ОВЩ: Все минуса делал Степа, чувак с района.

Гуляй Рванина: Артем написал этот альбом за неделю и записался за два дня в этой комнате (смеется).

ОВЩ: Он сказал, что я могу использовать все минуса, которые он выложил на зацен в сеть. И я поймал волну. А потом перестал писать, потому что Степа перестал писать (смеется).

Ну, кстати, со Славой КПСС записался после его победы над Оксимироном — помню, мы сидели в одной гримерке на фестивале “Боль”. Он тогда еще был скромный, а через неделю Мирона выиграл. Мы еще вместе пошли на Хаски посмотреть.





— Зураб, на альбоме “Нестыд” есть песня “Первый сон”. Она про тюрьму?

Magu: Это текст я писал весь срок. Он собирался по частям и только к концу сроку я его закончил. Восемь с половиной лет. За пару лет до освобождения мне скинули минус — я его переслал Жеке, а он ответил: “Так это же Krec!”

Гуляй Рванина: “Еле дыша, я ждал тот час” (напевает). Зурик скинул мне демку, я ему в ответ скинул клип. Короче, пришлось искать другой бит для этого трека. Надеюсь, подобрали хорошо.


— А когда вы писали фит с Фьюзом, кто-то вспомнил трек “Грубость” (трек ЧЭ, частично пародирующий Krec “Нежность” — прим. The Flow)?

Magu: Да-да-да (смеется).

Гуляй Рванина: Но мы с ним не общались на эту тему.

ОВЩ: Если что, та подколка была сугубо позитивной.

Magu: Возвращаясь к треку “Первый сон”. Женя хотел туда записать припев, но я отказался — и он меня понял.

Гуляй Рванина: Там много аллегорий, отсылок без конкретики. Это в стиле Черной Экономики.

Magu: Я не хотел превращать это в шансон. Решеточка, колючка.


— Там есть строчка “На повороте я тогда зря дал по газам”. Ты мог избежать той ситуации или случайно стал ее участником?

Magu: Мог избежать. Я не притормозил и меня перевернуло. В той ситуации было над чем подумать.

Гуляй Рванина: То время было шальное. Многие вещи делались с расчетом на фарт. И везло до поры до времени.

Magu: Кто-то вовремя остановился. А кто-то как я и Рыночные.

Гуляй Рванина: У меня есть трек, который косвенно посвящен ситуации Зураба и Рыночных. Называется “Своим чередом”. Там довольно длинный текст, который я писал в три этапа на протяжении шести лет. Там про чувака, который едет по пустому шоссе от своей юности до старости — это в том числе аллегория на историю Зураба. Только мой герой в конце разбился.

Magu: Ну я в какой-то мере разбился, но выжил (улыбается).


— Женя в интервью говорил, что когда ты вышел, ему показалось, будто ты совсем не изменился. Как сам считаешь?

Magu: Конечно же изменилось отношение к жизни, к некоторым вещам категорично. Раньше, если что-то лежит не так, я бы это взял при возможности. Сейчас я принципиально это не сделаю. После 34 лет жизни я понял, что легкие деньги — они только в минус тебе идут. Где что-то хапнешь, там же и потеряешь. А лучше всего быть честным перед собой.

Когда человек находится там [в тюрьме], то кажется, что он своем мире. Ну выйдет и увидимся. Я никого за это не ругаю. Но люди, которые за весь мой срок ни разу со мной не связались, а сейчас лезут со своими “брат” — с такими я веду себя осторожно.

Стал более разборчив в людях. Раньше со всеми дружил и всем пытался помочь. Известная история — звонит Обросов в шесть утра, мы после бухича. Говорит, что его бьют. Я не задумываясь еду, потому что свой чувак. Приехали, размотали всех, забрали. Сейчас я более осторожен. В этом плане вырос.

Гуляй Рванина: Я был приятно удивлен, что Зурабу все еще интересно рисовать на стенах и дальше заниматься музыкой. Некоторых людей тюрьма превращает в ретранслятор местных порядков. А с ним нет такого ощущения.

Magu: Но я это все видел. Не в одиночке же сидел.

Гуляй Рванина: Там невозможно, чтобы тебя это стороной обошло.


— Ты вышел в 2021 году. Мог себе представить, что рэп будет таким?

Magu: У меня больше лояльности к тому, что сейчас происходит, потому что это вообще есть. В 2012 году почти ничего не было. Это как с кино — раньше оно было одинаковым, а потом появилась куча жанров от комедийных боевиков до всяких дорам. Комедии популярнее всего — с рэпом то же самое. “Твоя сука такая плоская, я делаю на ней кикфлип”.

Гуляй Рванина: Мы все же про смысл и текст.

Magu: Кино, которое не показывают в кинотеатрах.

Гуляй Рванина: Я так понимаю, что сейчас многим не заходит старый стиль, потому что он себя изжил. Многие слышат эти биты и манеру — и они уже до глубины не докапываются.





— Что это было за ощущение, когда вы снова собрались спустя столько времени?

Гуляй Рванина: Когда освободился Бразилец, то через несколько дней ворвался ко мне на концерт. Где-то через месяц освободился Зураб. Это было крутое радостное чувство, что все снова по-прежнему. Я уже отвык от ощущения, что все вместе и все хорошо.

Magu: Очень сложно было ждать летних концертов. Я вышел в феврале, уже все билеты были проданы.

Гуляй Рванина: Это было просто мясо. Две с половиной тысячи людей в зале. Передо мной столько никогда не было. Они орали как на стадионе.

ОВЩ: А я хоть перед 10 тысячами могу выступать с нашими текстами. Как на записях с концертов Кино, когда поют с закрытыми глазами.

Magu: Все поддерживали, подкидывали строчки. Просто нихера себе! Я же девять лет на сцену не выходил. Я об этом и мечтал, а не выйти и засесть в бытовухе. Мечтать — это очень важная штука.

Гуляй Рванина: Я довольно сложный человек, отдаю себе отчет. Со мной сложно договориться, но с Зурабом этот коннект есть. И когда он вышел, я понял, что все было не зря — депрессии и все плохое позади. Новый альбом в подтверждение.

Magu: И без ОВЩ мы бы не справились.

Гуляй Рванина: Вместе сильнее и лучше. Хоть целуйся после таких речей (смеется).


— На какой трек активнее всего реагируют на концертах?

Magu: (смеется)

Гуляй Рванина: “Оборванцы”. Самый прикол, что в нем нет припева, поэтому мы всегда на концертах читаем “оборванцы, оборванцы, оборванцы”.

Magu: “Космос” все орут жестко. Хотя мы не особо его любим.

Гуляй Рванина: Конечно, явных хитов у нас нет.

Magu: Но мы их намеренно и не писали. Крутой факт — нам аналитики рассказали, что почти все треки с последнего альбома слушают более-менее одинаково по глубине. А не 2-3 трека, которые все слушают. Каждый находит что-то для себя.





— Раз мы перешли на новый альбом. Что для вас “Нестыд”?

Гуляй Рванина: Это аллегорическая штука. Тяжело сказать, что оно точно означает. Это и игра с термином "испанский стыд", и реакция на окружающую стыдобу. Нужно было сконцентрировать внимание, что это новый альбом Черной Экономики. "Нестыд" придумал Зураб — считаю, что это абсолютно в нашей стилистике.

Magu: И нам самим не стыдно.

Гуляй Рванина: Ни за музыку, ни за тексты, ни за сведение. На общем фоне, когда дети с накрашенными волосами поют про фаллоимитаторы и “покатай меня на “порше”, хочу, чтобы жопа была толще”.

Magu: (смеется).


— Это ты только что придумал?

Magu: (смеется еще громче). Запиши.


— Будет первый хит Черной Экономики.

Гуляй Рванина: Почему-то чем тупее и чем примитивнее, тем понятнее. Конечно, это стыдоба. Сейчас много подобного, сами все знаете.

Magu: И альбом вроде не вышел нравоучительным.

Гуляй Рванина: И он звучит не слишком староверчески. Его можно слушать в 22 году, а не когда ты затертую кассету с олдовым русским рэпом поставил и там все шипит. Пара треков вообще под трещотки.


— Часть инструменталов делал White Punk. И сделал бесплатно.

Гуляй Рванина: Он сам написал и предложил посотрудничать. Честно, я не особо понимал, кто он такой. Навел справки. Решил, почему бы и нет. Он приехал в гости, поделали биты, потом скинул мне пак битов.

У меня нет такого, что я принципиально не буду что-то делать с новой школой. Мне интересно с молодыми пообщаться. Думаешь ведь, что старость не за горами (смеется). Злиться на все и ненавидеть — это проще всего. Сложнее всего попытаться понять.

Создание альбома вообще началось с его битов. А почему бесплатно — речь не шла про деньги. У нас их и нет, мы никогда не платили за биты.

---

White Punk на слуху много лет, но таким вы его еще не знали. Большое интервью

---

— Брутто фитовал с Нилетто, Казян с Содой Лавом, Рыночные с Федуком, Лок-Дог с Егором Кридом. Вы бы смогли так?

Гуляй Рванина: Если как в треке с Брутто или Лок-Догом, где понятно, что это трек Черной Экономики, то да. Я даже теоретически представляю фит с Егором Кридом (смеется).


— Артем, объясни мне строчку “Смотри не перейди опасную дорогу / Правда мне поможет позже встретить тебя — носорога”. Почему носорога?

ОВЩ: Потому что носорогов как ловят — человек бежит от него в сторону клетки, потом резко поворачивает, а носорог с громадной тушей на слабых лапках не может свернуть и попадает в клетку. А в треке это про излишне самоуверенного человека.


— Если залезть в паблик и почитать комменты, там часто спрашивают: “А кто третий”? Тебя как участника первого и текущего состава группы это цепляет?

ОВЩ: Я смотрю на это так — кто-то сделает что-то яркое, и обязательно должен быть человек на стороне общества, через которого будут попадать на концерты и брать автографы. Я не считаю, что мне должны. После первых альбомов я чаще о себе думал, а не о других.

Magu: Мне нравится, что мы при этом все разные. Вот сейчас есть трек “мутим с пацанами музыкальный бизнес” (напевает). Это Melon Music. У меня было с ними общение, мне стало интересно, кто из них что читает.

Гуляй Рванина: И ты нихрена не понял (смеется). Мне нравится, как ОВЩ в ЧЭ вписывается — он реально такой темный непонятный персонаж, у него нейтральная подача, при этом он узнаваем. Зураб пишет квадратами, я экспрессивный и меланхоличный, ОВЩ человек без эмоций.






— Вы согласны, что альбом вышел довольно мрачным и депрессивным?

Magu: Он не мрачнее альбомов “Плоды” и “В итоге”.

Гуляй Рванина: Я отлавливал такие комментарии. Темы те же — может, мы стали точнее подбирать слова и образы. Мне не кажется, что это мрачный альбом. Смотря какой запрос — мне вот не нравится веселая музыка. Плюшки, братухи. Про жопы и “порш” я пел уже (смеется).

Magu: Рынок с учетом наших фитов повеселее будет, это так.

Гуляй Рванина: Я когда писал тексты, пытался делать больше традиционного рэпа, меньше уходя в лирику. В этом плане есть отличие от моего сольника.

ОВЩ: Есть личные переживания, в которых есть мрачность. А есть солидарность и точка, в которую нужно попасть.

Magu: На альбоме нет ничего специального. Есть то, что действительно волнует.

Гуляй Рванина: Ну мы такие. Если вы пришли к Черной Экономике, то понимайте это.


— На альбоме есть строчка “на дряблой жопе нанесен партак forever young”. Жень, реально есть?

(все смеются)

Magu: Так и знал! Показывай давай! (смеется)

Гуляй Рванина: У меня нет татуировок. Это аллегория. Каждый старик говорил в юности “forever young”.


— А бывает такое, что вы чувствуете себя дедами? У вас звучит строчка “моду диктуют *******, подрастают терпилы”.

Magu: Это не нужно буквально воспринимать.

Гуляй Рванина: Я могу понять поколение моложе, но вот многие молодые меня вряд ли поймут. Как и я не могу понять тех, кто жил при Брежневе. При том я себя чувствую довольно современным человеком, хоть от некоторых изменений в обществе нельзя быть в восторге. Это я не про музыку или розовые волосы, а про общее состояние мира.

Это как все посмотрели, как Панину в жопу ногу пихают. Все осудили, но все, сука, посмотрели. И это вопрос не к Панину, а к обществу, которое смотрит такое.

Magu: И у меня строчка про общество, а не конкретных людей.


— Почему на альбоме ни разу не звучит фраза “Черная Экономика, тебе не послышалось”? Ее постоянно пишут в комментариях.

Magu: А зачем? 2022 год.

Гуляй Рванина: Даже в голову не пришло, если честно.

Magu: Не хочется удобрять почву чем-то старым.

Гуляй Рванина: У нас альбом вообще получился без репрезентов. Не пришлось никуда.

Magu: Хочется, чтобы нас воспринимали такими, какие мы сейчас есть. Я в целом доволен отдачей, очень много позитива — “крутой альбом, молодцы, с возвращением”. И самое приятное — “это больше, чем я ожидал”. Хотя и другое бывает.

Гуляй Рванина: “Магу лучше всех зачитал, Рванина вообще говно”. Мы просто компания друзей, а люди сидят и выбирают, кто из нас круче, потом строчат гневные комментарии в инстаграм. Смешно!

Magu: Мезр спас альбом! (смеется).


— Ваш первый альбом начинается словами “Все будет нормально у нас, пацаны”. Ваш новый заканчивается словами “Значит, все не зря”. Сбылось?

Гуляй Рванина: Грех жаловаться.

Magu: Наверное, я имею право сказать, что мне вообще грех жаловаться. Могло быть куда печальнее.

ОВЩ: Соглашусь.

Magu: Без ребят я бы ничего не смог. Без каждого из нас ничего этого бы не было.





Концерты Черной Экономики пройдут 25 марта в Москве ("1930 Moscow") и 26 марта в Питере ("Акакао").