Lovv66 про самоцензуру: "Я не готов жертвовать будущим из-за прошлого"

Lovv66 стал гостем подкаста Эльдара Джарахова.

Там у автора трека "Май-май" спросили, почему он отредактировал старые песни, убрав из них упоминания запрещенных веществ, и почему публика так негативно реагирует, когда артисты вроде Scally Milano цензурируют свое творчество.

Полностью подкаст можно посмотреть по ссылке.


— Мы услышали, что ты в паре треков изменил текст.

— Ну в паре альбомов (смеется).

Если задать себе вопрос, ведомый ли я человек, то да, на меня компания сильное влияние оказывает. Все идентифицируется от того, к какой стае ты себя присоединяешь. Если касаемо цензуры, мои треки какую-то грязь заимели только из-за того, что это просто было трендом, модой. Еще я с компанией общался, где парни прям сильно были сконцентрированы на панчах и музыке усложненной именно в смысловой нагрузке. У меня никогда этого не было. Тот этап творчества, где у меня это появилось, был из-за того, что я реально старался угодить, признание получить от парней, показать: “Ребята, не думайте, что я что-то не умею, я тоже так делаю”.

А так эталоном для меня всегда были Майкл Джексон и Akon. У них все текста всегда про любовь, чистенько. А если грязь где-то, — мат или грубость, — то это все равно так плавненько и сладенько звучало. Вот я к этому стремился.

Сейчас такой этап карьеры наступил, что это уместно. Если в повестке сегодняшнего дня за это меня могут меня начать грузить по законодательству, то мне просто не нужны проблемы из-за того, что я сказал какие-то слова. Из-за того, что я просто считал это модным. Я не считаю, что это то, за что я готов топить, типа: “Я говорил: “Наркотики” — и я должен теперь всегда отстаивать, что я так считаю”. Время идет и я уже давно считаю, что наркотики — самое бесполезное времяпрепровождение.

Если я сейчас использую в строчке мат и слышу, что он режет, то лучше его заменить. Если уместно и по слогам он так затекает, будто и нет мата, я его оставляю.

Касаемо наркотиков и всей этой истории, лучше сделать без нее, чем с ней. Так я сейчас это вижу.

Дальше уже каждый для себя решение примет. Я для себя такое принял. Для меня мой путь, который у меня будет дальше, хочется вести к более светлой музыке. Отходить от рэпа, потому что это всегда протест, зависимости, конфликты. Очень много конфликтов. А мне хотелось к какому-то блэссу прийти. Сейчас я на пути к этой истории.

Я понимаю, что я не готов всем своим будущим отрезком жизни жертвовать из-за прошлого, которое у меня останется. Люди все запомнили, люди все знают, все видят. Фанаты — не глупые ребята. Они видят ситуацию, приносят плакаты те же “Нет наркотикам!”, передают их на сцену. Тем самым они нам помогают, поддерживают.


— Тем не менее видел много негативной реакции в тиктоке том же касаемо Scally Milano. Много приколов про то, что он взял и теперь все запикал. Я нормально к этому отношусь, потому что свобода намного дороже.

— Тут уже вопрос приоритетов. “Свобода” — понятие не абсолютное, а относительное. Сегодня один инфоповод, тебя могут заклевать, много негативной реакции. Если это не какой-то жесткий репутационный поступок, мы говорим о чем-то таком, как со Scally Milano произошло. Сегодня будут это обсуждать, а завтра у кого-то другого другая ситуация случится — и будут уже об этом говорить. Загоняться о таком глупо. Людям нужно хлеба и зрелищ, это все в копилку этого идет.


— Когда убирают упоминания наркотиков из треков, это часто неслушабельно. У тебя есть пример, когда ты круто [зацензурировал слово]?

— Есть пример, но это не про упоминание наркотиков. История такая: когда я начинал заниматься, мне было 20. Так получилось, что источником вдохновения одного из треков стала девочка, она мне сказала, что она совершеннолетняя. Но ей вот-вот исполнялось 18. Я записал строчку типа: “Мы с ней провели время, ей 18 через месяц — и что?”. А это очень давний текст. Мне было 20 лет. В принципе тебе 20, девочка на три года младше — это нормально вполне. Но я этот текст вспомнил и перезаписал, когда мне было 23-24. Потому что уже как-то странно это звучало.

Мы с DooMee, когда трек писали, он так порезал это, так мелодично [эта фраза] пропикалась прикольно, поэтому получился пример, где [цензурирование] очень круто звучит.


— Почему аудитория хейтит то, что вы цензурите? Низвержение рок-н-ролльности вашего образа?

— Я думаю, это какой-то ярлык. Если ты пишешь рэп, значит, ты рэпер. Значит, ты автоматически должен топить за то, что ты “тру”, ты должен то, должен это. Я к этому отношусь как к музыке в целом. Я начал с рэпа, потому что это проще всего. Понятно, что я сейчас не обесцениваю заслуги и уровень скилла каких-то именитых эмси.

Для меня Василий Михайлович Баста — пример талантливого человека. Музыкант, рэпер. Он хорошо рифмует, музыка у него крутая, куча проектов, где он поет, а есть проекты без слов, как Gorilla Zippo. Я к музыке отношусь так же.

В мою сторону же тоже много было хейта в отношении того, что я кого-то байтанул. Загоняться по этому поводу и быть зависимым от чужого мнения — это как зайти в ресторан, хавать курицу, тебе пятно жира капнуло — и ты идешь по улице и думаешь, что все вокруг на это пятно смотрят. А людям так похуй! Это может кого-то интересовать, но не в масштабах того, что это вокруг твоей жизни будет всегда, что тебе будут теперь всегда это припоминать. Все вот здесь (показывает на голову) находится, формирует просто твой магнит внутри головы, как ты это все к себе притягиваешь или отдаляешь, ты сам регулируешь актуальность этого.




В мае в сети обратили внимание на то, что Lovv66 вычистил из треков упоминания наркотиков (эвфемизмы типа "отрава" тоже запикали).