Как герой рэп-подполья 90-х стал поп-хитмейкером 10-х

Карьера Звонкого — это двадцатилетний путь от андерграундного артиста до поп-хитмейкера.

В 90-х Андрей участвовал в Ритм-У и Дереве Жизни — двух абсолютно знаковых для андерграунд-рэпа тех лет группах. В 00-х он заморозил карьеру артиста, занявшись студийной работой и аранжировками. В 10-х — помог Burito стать большим поп-артистом и сам превратился в хитмейкера. Дуэты с Карандашом, Рем Диггой и Елкой, полный доброй грусти и мелодизма альбом "Мир моих иллюзий" и большой хит "Голоса" этому помогли.

В большом интервью The Flow Звонкий рассказывает о том, почему уходил в аранжировщики, почему снова не получилось с Деревом Жизни, зачем нужно было идти на шоу "Голос" и как стать поп-звездой в солидном для рэп-артиста возрасте.




— Какое-то время ты был участником Bad B. Альянса. Как ты туда попал и как познакомился с Шеффом?

— Мы познакомились на рэп-тусовках. Честно говоря, у нас ничего не срослось, поэтому я про это время даже не вспоминаю. Мне всегда было интересно делать свой проект, где я буду писать то музло, которое меня лично прет. А в Bad B. Альянсе надо было подстраиваться под кого-то, воплощать музыкальные идеи Влада. Это не моя тема.



— Юный Децл в те годы — каким он тебе запомнился?

— Слушай, Децл всегда был идейным чуваком. С ним у меня как раз-таки были точки пересечения, потому что мы оба любили регги. Я к нему всегда относился с симпатией: для него именно музыкальная история была на первом месте.



— Еще во времена Ритм-У и Дерева Жизни ты записывался на студии Павиан Рекордз. Я слышал, что там же записывались молодые Жуков и Потехин.

— Слушай, блин, такие вещи вспоминаешь (смеется). В общем да, они там что-то записывали, а мы свое писали и не пересекались вообще никак. Но знаю, что Руки Вверх хотели делать какой-то рэп-проект.






— После распада Дерева Жизни тебя пригласили работать аранжировщиком в студию, где записывались поп-звезды. Как это вышло?

— Да, пригласили, потому что людям нравились аранжировки Дерева Жизни. Клиентами студии в основном были поп-артисты. Но я понимал, что должен уметь работать в разных жанрах, поэтому мне и было интересно с точки зрения развития поработать с поп-музыкой.

Есть ребята оттуда, с которыми я до сих пор общаюсь. В частности, Андрюха Белый (музыкант, аранжировщик, ответственный, в частности, за звук на альбоме “XL” Лигалайза — прим. The Flow), который с Банд’Эрос работал после этого.

На тот момент я принял самое, наверное, важное решение в своей жизни – заниматься музыкой и зарабатывать только этим. Я ушел со всех работ. Мне было неважно, что это будет: аранжировки, сведение или создание своих песен.



— Было ощущение, что ты попал в инородную среду?

— Понимаешь, я же не делал там шансон. А качественно сделать поп-музыку мне было интересно.

В студию приходило много совсем молодых артистов. Лютых и олдовых попсарей там не было, слава богу — видимо, они писались у уже проверенных (смеется).



— Можешь несколько имен назвать?

— Слушай, я сейчас не припомню — в основном были начинающие артисты.

Понимаешь, у меня не было такой смекалки: мол, если я развиваюсь как саундпродюсер, то нужно обязательно сделать хит известному чуваку. Я и не думал стать саундпродюсером, я просто набивал руку. Я хотел стать независимым, чтобы в дальнейшем для себя все делать самому и не обращаться ни к аранжировщикам, ни к тем, кто сводит. Изучить разные жанры, найти себя что ли.

Кстати, я до сих пор поделываю продакшн. Пока не могу отпустить эту историю.



— А хочется отпустить?

— И да, и нет. Просто надо уделять много времени своему проекту, нехватка времени огромная, поэтому я бы отпустил. Нет, ну мы работаем с Burito постоянно — и будем продолжать, это мое детище что ли, я много вложил в этот проект и не намерен сдаваться (смеется), даже если времени нет. А остальное, да, сливаю потихонечку.



— По поводу Burito. Как познакомился с ним? Как начали работать?

— Закрылась студия, где я работал. Я позвонил Андрюхе Белому, он сказал, что у Гарика из Банд’Эрос есть помещение: он собрал небольшую студию для себя и хотел бы обучиться всему студийному процессу. Я ему позвонил: можно я у тебя поработаю, у меня есть свои клиенты. Он как-то сразу согласился.

Мы заобщались. Он мне показал свои демки, сказал, что хочет сольный проект делать. Сначала я помогал ему понемногу какими-то фишками отдельными, а потом как-то так нарулилось, что получился целый прикольный проект, некая смесь Гарика и меня с моим регги-посылом. Мы сделали его совместный трек с Елкой и один из моих любимых треков "Мама", которые стали большими хитами. Так все и пошло: мы стали все вместе общаться — я, Гарик, Ёлка, Velvet Music — все закрутилось комом.



— Ты пытался возродить Дерево Жизни, но помешали "человеческий фактор и обстоятельства". О чем идет речь?

— Слушай, была проблема с Муком. Он, скажем так, бухает. Мы потеряли связь, куда-то он канул. Никто не знает, что с ним сейчас происходит. Деловой сейчас живет не в Москве.

Почему не получилось? Во-первых, у нас не было команды. Ребятам казалось, что никто и не нужен — мы все сами сможем. Но я, поварившись уже в этой теме, понимал, какая огромная работа предстоит. Что нужны хоть какие-то вложения. Плюс, пришлось бы взвалить на себя весь продакшн Дерева Жизни.

Я все-таки решил попробовать и посмотреть, как все будет — и мы написали 3 трека. Но ни Мук, ни Деловой не были готовы к тому, что это работа, в которую нужно впрягаться всем вместе.






— "Голос". Участие в шоу что-то дало твоей карьере?

— Наверное, нет. "Голос" — это история, которая не связана напрямую с шоу-бизнесом. Это, скорее, телепроект. Почему я туда пошел? Да просто надо было с чего-то начинать. Это опыт и пинок самому себе под зад.

Я хотел понять, каково это — участвовать в конкурсах. Почувствовать съемки, сцену. Я на себя со стороны посмотрел, стал работать над какими-то вещами.



— То есть, это для тебя это был челлендж?

— Да. Оказалось, что я вообще не был к этому готов.

Третий "Голос" отличался тем, что они решили брать субкультурных чуваков, и тут я попался. Я подумал: раз такая возможность есть, наверное, это для чего-то мне надо — и пошел. Хотя я терпеть не могу конкурсы.

Я тогда сделал два кавера — на Coldplay и Агузарову в своем стиле, они их послушали и сказали: "О, ништяк, давай на прослушивание приходи. Если дальше пройдешь, попадешь на "слепые", если нет, то нет". Я пришел, что-то попел, почитал раггу какую-то и меня пригласили на "слепые".



— Что ты вынес и запомнил из «Голоса»?

— Да я просто понял, что нужно дальше что-то делать. Это, наверное, слишком просто, подумаешь ты, но у творческих людей очень много сомнений. А тут я точно это осознал: что надо любыми силами идти вперед одному, как сольный проект.

Я ощутил вот эту атмосферу, знаешь: Первый канал, прямой эфир, все на тебя смотрят. Такая, прям, встряска.

Понятно, что я до этого выступал. Но я выступал перед своей аудиторией в моем жанре, а тут абсолютно другие люди. А если ты делаешь проект с нуля и расширяешь аудиторию, то тебе нужно уметь работать и для других людей.

— Velvet Music. Как я понимаю, ты сначала работал с ними как сонграйтер и аранжировщик, а уже потом они подписали тебя как артиста. Все верно?

— Да. Сначала я работал вместе с Гариком как саундпродюсер. Затем мы, естественно, все познакомились, я рассказал, что тоже пишу треки, но, наверное, не на широкие массы.

Прямо работа с Velvet Music началась, когда я записал трек "Иногда". Хотя нет, сначала даже был трек "Двое", с которым они попробовали поработать и даже сразу поставили, по-моему, на Like FM.

А уже после трека "Иногда" мы все больше и больше начали общаться с продюсером Аленой Михайловой и с командой Velvet. Я как-то очень проникся всем тем, что делают и как делают эти люди. Когда она позвала меня и предложила мне контракт, я прям был очень рад, хотя у меня был не самый лучший опыт с продюсерскими компаниями: но тут подписал, не глядя, и до сих пор безумно рад, что я именно с ними.

Знаешь, Velvet Music — больше семейный лейбл. Там нет продюсеров, которые тебя пинают: давай вот это пиши, а это не пиши. Это лояльно-дружеско-семейная история, в которой ты полностью свободен, это так круто, реально я прям на все 200 доверяю им.



— А как ты познакомился с Рем Диггой и Ёлкой?

— Рем Дигга — фанат Дерева Жизни. Он писал мне в ВК, что вдохновлялся Деревом, и мы повлияли на его творчество общим стилем и подачей. Мы заобщались и в какой-то момент решили сделать что-то совместное.

Мы довольно долго переписывались, но как-то подходящего трека не было. А потом я написал "Из окон" прям перед своим сольником и не успел его даже записать на студии, мы с ребятами музыкантами вживую сыграли его на концерте, и все кричали: "Давай еще, еще".

После концерта кто-то подошел ко мне, чтобы сказать: "Это хит, выпускай его быстрее". Я начал его записывать и решил, что читка Дигги круто дополнит трек. Он как-то быстро тоже отреагировал и запилил куплетик.

А с Ёлкой мы были заочно знакомы: я знал ее, и, как оказалось, она меня тоже знала, она еще та любительница хип-хопчика. Она классная, идейная такая, смешная, мы очень хорошо общаемся сейчас.







— А часто тебе за Ритм-У и Дерево Жизни летели респекты от людей из, скажем так, других рэп-поколений? Или от того, от кого бы ты вообще не ожидал их услышать?

— Мне как-то респектовал Потап. Мы с ним иногда переписываемся в инстаграме. Бумбокс респектовали — хотя я был удивлен, не ожидал.



— Ты говорил о предыдущем альбоме, что в широкие массы это не пошло. Почему пошло сейчас?

— Это как раз зависит от того, кто продвигает твой альбом и как он это делает. Плюс, материал зашел, потому что время пришло, что ли. Раньше я много же ходил всем, показывал материал, а продюсеры пожимали плечами и говорили: "Ну, это не продать, чувак".

А сейчас показываешь то же самое, и уже реакция: о, прикольно. Думаю, это удача — в нужное время все случается плюс нужные люди рядом, волшебство. Все сошлось как-то: появилась команда, появились треки, пришло время, появилось четкое понимание процесса. Все вместе это дает результат.



— "Голоса". Ты сразу понял, что это большой хит?

— У меня была мысль, что это прикольная песня на альбом, но не более. Это как раз проделки Алены Михайловой, она главный человек на Velvet Music. Она очень четко определяет хитовость песен.

Я ей прислал эту песню: "Алён, мы тут альбом доделываем, не успеваем, а я еще пару треков сделал — послушайте, ничего, нормально, как вам?". И она такая: "Андрюх, ты че, это же хитяра!" Я даже не поверил, если честно. Думал, что есть треки и посильнее, но она меня уже не слушала (смеется)

Кстати, такая же тема была с "Из окон". После концерта подошла Лиза Елка и говорит: "Андрюха, вот увидишь, как это стрельнет".

Когда ты сам делаешь песню, ты не можешь совсем адекватно ее оценить. Бывает такое: все готово уже, аранжировка, сведение — все нравится. Потом проходит несколько дней, и я нажимаю delete.







— Успех "Из окон" и "Голосов" был неожиданным? Или была реакция в духе "ну наконец-то"?

— Скажем так: конечно, было неожиданно, что именно эти треки стали хитами. Мне понравилось, что я нашел и четко сформулировал свою магическую формулу. Мне стало приятно, что именно это начало работать.

Я постоянно экспериментирую и что-то пробую, точнее, очень много экспериментирую и пробую — хочется найти несколько таких формул, чтобы все было максимально хитовым, но разнообразным. Не хочу стопориться на одной схеме, как наши поп-артисты, которые под дип читают рэп, и это заходит.



— По поводу прямой бочки: во времена Ритм-У (когда ты говорил, что продюсер пытался сделать из вас Руки Вверх) ты сказал, что ты ни за что не будешь читать под прямую бочку.

— Смотри, тут такая тема. Для меня прямая бочка, скажем, 2000-х — дичь полная. А когда появились Swedish House Mafia — это уже другая прямая бочка, другой стиль. Есть нюанс и он очень важный. В то время прямая бочка вообще была дичью какой-то, сейчас можно очень интересно сделать. Тут все зависит от темпа, грува, саунда, много составляющих.



— Я так понимаю, тебе сейчас не нравится мода на хаус-рэп.

— Да не то чтобы не нравится. Его просто много. Мне не нравится однообразный тренд. Хаус-рэп выгодно штамповать: делать его просто, схема понятна, все работает. С точки зрения музыки это уже становится неинтересно. Есть несколько команд нормальных, а остальные уже переходят в копирование друг друга.



— Как повлиял на тебя большой успех?

— Это круто. Происходит то, чего я и хотел. Сейчас вокруг как-то все выстроилось, даже окружающие меня люди. Мне, например, очень важен не только сам успех, но и люди, которые причастны к нему, люди, которые радуются за меня искренне. А не те, которые вдруг теперь тоже начинают вспоминать, что я есть, понимаешь?

Я могу реализоваться и заниматься любимым делом. Я пришел к тому, к чему я шел. Сейчас есть понимание процесса, я чувствую себя достаточно комфортно. Это большая удача, я очень ценю такие моменты.



— Судя по твоим репликам, ты следишь за новой школой. Кого особенно выделишь?

— Мне нравится T-Fest своей музыкальностью. У него какой-то свой прикольный подход. Еще тут как-то я послушал альбом чувака… У него альбом еще, "Гостиница Космос".



— Mnogoznaal

— Да, мне очень понравился этот альбом, очень интересные у него идеи. Oxxxymiron мне нравится — но это уже не новая школа, наверное. GONE.Fludd, на мой взгляд, один из лучших у нас. Bumble Beezy местами крут. OG Buda забавный.

По поводу фрешменов. Знаешь, я тут видел фотку, где десять американских типов с татуировками — такое ощущение, что одного человека клонировали несколько раз. Новая школа — прикольно, но, когда послушаешь одного из них, примерно понимаешь, что происходит у остальных.



— К чему был еще вопрос. По творчеству Ритм-У и Дерева Жизни было понятно, что вы сильно вдохновлялись раггамаффином. Как ты относишься к тем, кто сейчас выводит этот стиль в буквальном смысле на максималки? Имею в виду Miyagi & Andy Panda.

— Естественно, они очень крутые чуваки, забыл про них сказать. Они красавцы. Это круто, что они выводят этот жанр и одни из лучших, кто это делает. Респект чувакам. Я бы хотел с ними сделать что-то совместное, пока нечего предложить просто. Что-то родится, и я обязательно зашлю, если пропрет их, запилим трек.



— Ты застал винтажный русский хип-хоп. В твоем возрасте рэп-артисты обычно превращаются в брюзжащих стариков. А у тебя сейчас — высшая точка в карьере. Как ты миновал Нарнию?

— Я по жизни такой человек: все время развиваюсь и смотрю вперед. Я в теме новой музыки, шмоток, трендов. Плюс я культивирую свою музыкальность, чтобы понимать, что происходит.

И я не люблю ностальгировать — случались крутые штуки, да. Но такого "вот раньше было а круто, а сейчас" у меня нет. Это периоды жизни, и нужно идти дальше.

Идеологически для меня главное — это максимальная музыкальность творчества. Есть какие-то направления, которые я могу не принимать, но я стараюсь всегда вылавливать в новых трендах что-то прикольное для себя.



— Ретроспективный и задротский вопрос. Почему первый и единственный альбом Ритм-У так и не переиздали?

— Слушай, я так понял, там вопрос был с Павианом. Мне многие писали: мол, давай переиздадим. Но у меня нет исходников. Все эти записи хранятся у Валеры Лобанова. Я не знаю даже, есть ли они на диске, или нет.

Я так и не понял: то ли они не хотят его выпускать, то ли что-то еще. Я, если честно, немного устал от вечного копания в прошлом. Да, у меня большой бэкграунд, и я им горжусь, было круто реально. Но, блин, может, уже хватит? Даже интервью получилось олдскульное (смеется), я, кстати, отказываюсь в основном от таких, потому что перетирать одно и то же не люблю.

А смысл его переиздавать то, кстати?



— Чтобы в Apple Music был!

— Слушай, хер его знает. Мне кажется, что это не нужно. Было и было. Оно кому-то надо?



— То есть у тебя вообще нет никаких ностальгических чувств по этому поводу?

Не знаю. Наверное, нет. Было прикольно, но сейчас как-то это смешно слушается. Мне некоторые пишут об этом альбоме что-то из серии «Ух, нифига себе, как круто — это даже сейчас слушается круто». Но мне кажется, что это пишут люди, которые остановились во времени, честно. Я не совсем понимаю, зачем слушать старое. Надо новые хиты делать!