“Берешь две гантели и побежал”: Словетский — про первый концерт за 5 лет, бокс и альбом с Гио Пикой

Валентин “Словетский”, участник дуэта Константа, к которому так и тянет добавить эпитет “культовый”, пожалуй, лучше других женит блатную российскую романтику с нью-йоркским уличным стилем. Его вальяжный слог трудно понять, но легко полюбить. 19 мая он даст первый за несколько лет сольный концерт в московском “Агломерате” и The Flow пообщался с ним о концертах и не только.

— Формальный повод нашего общения — это твой первый концерт за 5 лет, это правда?

— Такого формата — да. В Москве что-то было еще, помимо всяких там дней рождения, корпоративов. Что-то было сокращенного формата, какой-то экстрим быстрый, так сказать, незапланированный. Но учитывая масштаб этого концерта, да, первый. Сольный концерт, подготовка заранее, немаленькое место.


— Что для тебя как для артиста концерт?

— Я чувствую ответственность перед слушателем. Навязав какое-то свое мнение в виде музыки, я у человека забираю время, эфир. Мне нужно нет-нет и давать им то, что они хотят, помимо музыки. Они же хотят и увидеть тебя, и сфотографироваться, и послушать вживую. А для себя это и выброс энергии и заряд от слушателя.


— Помнишь свое эталонное выступление?

— Самый запомнившийся был в Полтаве. На сцену выскочило 30-40 человек из зала и мы так дали прожарки, что до сих пор перед глазами. Лет 8 назад.


— Вот где ты был 8 лет назад. А как зритель помнишь какой-то концерт?

— Это был концерт Шона Прайса и всей его банды: Original Gunn Clappaz, Smif-N-Wessun. Я вообще не любитель ходить по концертам, я лучше в тачке послушаю, но мой хороший друг, царство ему небесное, позвал, мы скрутили хорошо, залетели заранее, встали у сцены и это был просто эталон. Они еще до того, как стали выходить на сцену, прогуливались по залу, тоже крутанули. А потом уже, конечно, когда они все собрались, пошла вода в хату, это я не могу забыть.


— Нам в интервью Митя говорил, что ты из первого поколения hip-hop.ru, когда там еще сидели участники Krec, Касты и так далее.

— Слушай, может быть, но думаю, что они на пару-тройку лет раньше меня. Я был тогда их фанатом, все это слушал, но даже не было такой мысли, что я буду заниматься музыкой. Когда вышли "Трехмерные рифмы", я вообще не думал, что буду сам что-то делать. Тогда меня очень сильно вдохновил Radj. Я сидел в этих форумах, кайфовал, и познакомился там с ним. Оказывается, что он в Канаде, я в Америке, скидывает мне демки, я слушаю и понимаю, о чем он. Эта тема эмигрантская. Зазвучало по-другому — и тут же я начал заниматься этим сам.


— В одном твоем интервью я прочитал, что главным источником твоего языка было общение с людьми разных поколений эмиграции в США, Брайтон и так далее. А сейчас что является питательной средой для твоего языка?

— Смотри, я очень люблю язык. Люблю слушать людей, у которых складно складывается, у которых речь интересная, речь харизматичная, такая веселая, знаешь, с такими оборотами. Я это люблю, прям проглатываю, поглощаю. К сожалению, этого не так много. Сейчас летел рейсом и включил фильм "Асса". Я думал, что смотрел его, а оказалось, что нет, только первую серию. И там тоже вот это есть, я не мог оторваться. Фишки Гребенщикова, фишки Свана, окружающих людей, Чирея. Меня это окунуло в "Место встречи изменить нельзя", но там было советское кино, а это уже другое, арт-хаус, рок-н-ролл на грани с блатной педали. Я любитель блатной романтики, шансона. Сколько мы с Митей прокатались под Розенбаума, Наговицына! И сейчас я постоянно гоняю Розенбаума с братьями Жемчужными. Я люблю это всё. Литература тоже, но её такой немного. Ну "Колымские рассказы", ну Шукшин.

Это является основным источником вдохновения. Но я так же заряжаюсь, когда включаю Рэйквона. Одно с другим. В одной руке одна гантель, наша блатная романтика, в другой — Нью Йорк 97 года. Берешь две гантели и побежал.


— Я не слышал в твоей речи мата: это влияние блатной романтики или воспитания?

— Надеюсь, что это воспитание. Хотя, когда я рос, всем было не до этого. Такие времена, что все занимались, чтобы было что-то на столе и в чем-то были одеты. Иногда я могу себе позволить, но стараюсь все-таки тормозить себя. Тем более вокруг могут быть взрослые люди, а я такой человек, что мне становится стыдно. Меня можно, знаешь, пожурить.



— Ты представитель двух культур и всегда есть стереотип, что Америка — это рациональность, расчетливость, а Россия — душа.

— Правда в этом есть. Здесь у нас больше экспромта, люди больше по-шальному. В Америке это тоже присуще эмиграции, а сами американцы чересчур консервативны, закрыты. Но сейчас все поменялось, люди и здесь поохладели. Гостеприимства уже не везде встретишь.


— Что в тебе самом преобладает? Американец в тебе есть?

— Надеюсь, преобладает наша душа, рубаха-парень. Я все-таки за такое. Американец, когда дело касается деловых отношений. Говорить "нет" — это талант, ему надо учиться. Для меня это тяжелое, поэтому постоянно попадаю в такие ситуации, что потом сам в очередной раз на себя сетую. Надо было просто отморозиться, сказать "нет и все" на берегу, понимаешь? Я больше говорю о том, что надо быть открытым, не бояться людей. Ты идешь по району, человек на тебя смотрит, ну никому хуже не станет, что ты поздороваешься. Бабушке сказать "добрый день, добрый вечер". Я не привык разговаривать через дверной глазок.


— Вернемся к Мите и его интервью. На вопрос "почему у Константы так и не вышел альбом", он сказал, что у него не было серьезного отношения плюс была параллельная работа. Ты как считаешь?

— Я бы не стал полностью это на него перекладывать. Нам не довелось до сих пор сесть где-то, затариться, уделить этому время. Творчество, оно приходит, оно уходит, нет такого, чтобы постоянно бил поток. Может быть, мое упущение тоже, потому что я не там, не могу на него повлиять. В нем много задора, еще не на один альбом хватит, но окружающая среда не способствует. Наверно, не пришло еще то время, но я уверен, что это не конец. Где-нибудь сможем на нейтральной территории секануться, все сделать. Опять же: семья-дети. У Roc Marciano есть такой скит, там человек говорит про творчество. Когда дело касается творчества, ты должен быть максимально эгоистичным. А как ты можешь быть эгоистичным, когда ты не один, ты не можешь себе этого позволить. Быть эгоистом — это роскошь.


— Мне кажется, что ты делал музыку в стиле Griselda еще до того, как они появились, так ли это? Как тебе всё это движение?

— Это то, что я слушаю сейчас. Мой плейлист сейчас, если посмотреть: Conway, всё из Roc Marciano, альбом Ларри Джуна с Алкемистом.


— Что в них такого нового, что все их полюбили?

— Звук и настроение. Вся новизна в настроении. Если раньше такие артисты звучали грубо, неотесанно, то теперь причесанно. Они не стоят у телефонных аппаратов, они с айфонами и на поршах. Гладенькое, блестящее, жирное, лоснящееся. И с возрастом тебе тоже хочется более комфортного. И мы повзрослели и музыка стала более комфортной. Продакшн стал выверенным, такую музыку можно слушать в оперных аудиториях.


— Когда-то давно я слышал, что группа Каспийский груз сильно ограничивала допуск слушателей к себе в гримерку. Как я понял по той причине, что к ним очень стремились попасть люди, которые принимали песни за чистую монету — сидевшие, криминалитет. У тебя были такие слушатели, которые абсолютно доверяли тому, что ты говорил в песнях, и пытались пообщаться, порасспрашивать именно на блатной педали?

— Частенько бывает. Им интересен человек, который такое транслирует. Бывают ситуации, когда они себе могут позволить лишнего. Иногда начинают цитировать разные твои строки, спрашивать, как это было, что ты имел в виду. А я могу вообще не помнить, о чем речь. В клубах, где проходят концерты, люди могут накидаться, барагозить, рваться в гримерку, так что тему с ограничениями я разделяю. С другой стороны, это твой слушатель и кого-то нужно подпускать к себе. Отбитых не так много. Люди могут задавать странные вопросы, но это не делает их плохими.


— Ты в начале упомянул корпоративы. Что такое корпоратив Словетского?

— В основном, для молодых ребят, хороших, состоятельных. День рождения, банкет на 15-20 человек. Как-то был корпоратив в суши-баре в Жуковке: парень и две девушки. И всё.


— Испытываешь неудобство в такие моменты?

— Наверное, чуть-чуть не в своей тарелке, но когда ты занимаешься своим делом, когда песня льется, так пусть она льется и для троих, и для 200.


— Как родилась серия "Montana" с DJ Nik One?

— Мы давно знакомы с Никитой, я его фанат и он фанат Константы, у нас очень много общих знакомых. В очередной раз мы встретились и решили как-то плодотворно проводить время. Он подобрал папку минусов, устроили сессию и решили периодически устраивать их. Почему-то это обрело монтановский колорит. Монтана — слово звучное, персонаж неоднозначный и настолько всеми избитый, что мы решили сделать его на свой лад. Родника из него влупим. Сразу чтобы это была как минимум трилогия. Никита хочет сделать сейчас еще чисто инструментальную.


— Какая часть тебе заходит больше всего?

— Первые две. Самая — первая, с ней особая ностальгия, минуса на жирных сэмплах. Третью мы делали уже на удаленке, Никиты не было в Москве. Для первых двух мы встречались на студии, я ему выносил мозг до последней, потому что я очень дотошный, когда дело касается саунддизайна. И ему это тоже нравится, чувствую, что мы растем вместе. К сожалению, с третьей нам так не удалось, но она тоже получилась своеобразная.


— Кто из гостей тебе понравился больше?

— Меня порадовал blago white. Я особо не слежу за сценой и когда мы делали альбом с D.masta, он нас познакомил на студии. Необычный молодой человек, креативный, открытый, душа. И как он интересно звучит на куплетах. Считаю, что "Боинг", который мы делали с Димастой, он и вывез. Снимаю шляпу: Джино, Крипл — мастодонты. Но настолько свежее впечатление произвел Благо, что отмечу его.


— У тебя на аватарке стоит Майк Тайсон. Знаю, что ты не на спорте, но на физической активности: цигун, гвозди, бокс. Скажи, про бокс — насколько это важная часть жизни.

— Это для меня как физкультура, как ОФП. Много ребят в окружении, кто занимается боксом — куда ни кинься, везде бокс. Раз-два в неделю встречаемся и тренируемся. И наверно, один из немногих видов спорта, за которым я слежу. К баскетболу охладел, не успеваешь за ним следить, много там всего. Прелесть того, когда смотрели "Чикаго Буллс", как-то выветрилась. Бокса все-таки поменьше.


— Кто любимчик?

— Джервонта Дэвис.


— Я смотрел один из последний боев Мейвезера, где он, разумеется, победил, но боксировал осторожно. Для обывателя, мне кажется, чемпион обязан драться ярко, агрессивно, а ты сам как зритель, что в боксе ценишь: шахматы или драку?

— С возрастом перешел на шахматы. Бокс — это не мордобой совсем. Это искусство, просто им мало кто владеет. Мейвезер величайший, и то что он может себе позволить так выиграть, еще раз говорит о его величии. У этого человека были спорные моменты, но давай не будем забывать, что это большие деньги, политика. Где-то его вытаскивали за уши, но отрицать его величие мы не можем.


— Однажды я встретил в метро человека, который, я на 99% уверен, хотел выглядеть Словетским: шляпа, мягкие повадки, остальное. Ты встречал таких?

— Конечно. Я бы, конечно, хотел, чтобы человек, который стал меня имитировать, пробовал и что-то свое параллельно. Панамка на бок и прочее — кому-то идет, кому-то нет, но люди не анализируют себя со стороны, видимо. Когда есть возможность пообщаться с такими, просто стараешься немного развернуть его. Здорово, что он стремится, старается, но, блин, это не совсем его история. Хочется его подбодрить, направить в то же время не обидеть. Я думаю, у меня получается. Все это обычно с юмором, и ребята, я надеюсь, меня понимают.





— Твой бренд "Blatosphera" — в связи с импортозамещением, с уходом множества зарубежных компаний, есть у него рост?

— У компании огромный потенциал и рост есть, нужно работать. Открою небольшой секрет: в ближайшее время открываем первый офлайн-магазин. Онлайн это понятно, но на склад люди не приходят.


— Какой ваш самый хитовый айтем?

— Люди любят принты с Тайсоном, с Пабло. Но из последнего: такая футболка вышла, "обнал лига". С одной стороны запястья считают деньги, а с другой стороны небольшой принт, а-ля джерси, там написано "obnal league". Это зашло, понравилось. Люди хотят быть причастны к запретному. Кто-то иронически на это смотрит, кто-то всерьез, но история неплохо пошла.


— У тебя недавно вышел сингл "Братья Жемчужные", а какой-то большой формат готовится?

— С Пиковым (Гио Пика) у нас практически готов альбом. Там есть трек, которому уже лет семь. Альбом разносторонний, жирный. Мы хотели его поторопить, но не получается, маринуется. Есть же фильмы, которые снимают 10 лет? Вот и там есть треки по 5-7 лет и свежие тоже. Это даже дает ему некоторое превосходство. Хочу дописать еще пару треков, свести и готово.


— Гио сейчас на подъеме: хит с Каспийским грузом, хит с Кравцем.

— Он очень продуктивный, талантлив как поэт плюс человек который обладает невероятным голосом. Вот он на своем месте. Дай бог все будет продолжаться таким же образом дальше. Он неспокоен, все время что-то делает, дышит-пышет этим, он одержимый. Гио красавчик.

Смоки Мо записал шедевр. Но как? (ВИДЕО)