Где работали русские рэперы, часть вторая

От момента записи первых треков до успешных концертов часто проходит много времени. В течение которого приходится как-то себя обеспечивать. The Flow выяснил у российских рэперов, кем и где они работали на старте своих карьер. И чем зарабатывают сейчас кроме музыки.

Первую часть материала читайте здесь.

ШЫМ

Дело происходило в 2001 году. На тот момент группа Каста уже состоялась. Мы регулярно давали концерты и снимали клипы. Все шло хорошо, вот только денег такая деятельность приносила меньше, чем хотелось. На повестке дня стоял вопрос, где подзаработать?

Я жил тогда, как впрочем и сейчас, в Ростове-на-Дону. Мой друган работал в местной типографии. И вот однажды мы с ним задумались, как бы воспользоваться её возможностями для собственного обогащения? Идею печатать деньги мы, конечно, всерьез не обсуждали. Среди вариантов значились производство игральных карт, подделка кормов для попугайчиков, календарики, настольные игры. Но арифметика показывала, что добавочная стоимость такой продукции слишком мала. Проще говоря, это не особо выгодно.

И вот как-то мой товарищ откопал на работе негативы для печати коробочек “Майского чая". То есть кто-то их на типографии уже воспроизводил. Ну то есть подделывал.

Мы поехали на ростовский базар, нашли на задних рядах громкую грузинку, продававшую ароматный крупнолистовой грузинский чай на развес, договорились о хорошей цене, прикинули экономику и поняли — это то, что нам нужно!

Производство организовали на кухне у моего друга. Прикупили вечерком пивка и взялись за процесс. Чай мы фасовали в пакеты, которые запаивали разогретыми на плите ножницами. Потом рассовывали их по коробкам и запаковывали. Результат выходил просто загляденье! От оригинала не отличить! За ночь мы долбанули три сотни коробок.

Это, напомню, происходило во времена стихийной коммерции. Мы быстро нашли точку сбыта на одном из оптово-розничных рынков. Хозяин торговой палатки с радостью забрал весь товар, благо мы не ломили высокую цену. Деньги вышли хорошие, и весь заработок мы с партнером пустили в оборот. То есть купили еще грузинского чая, пакетиков, и напечатали очередной тираж упаковок.

Через недельку я вновь пришел к нашему покупателю с новой партией чая. Однако в этот раз коммерсант почему-то встретил меня с нескрываемой злобой.

— Нет уж, ребятки! — заявил он. — До сих пор каюсь, что с вами связался! На меня покупатели толпами пишут жалобы в администрацию рынка. И деньги требуют вернуть.

— А в чем собственно дело? — опешил я.

Продавец посмотрел на меня, как на идиота.

— Ты сам-то свой чай пробовал?

Я понял, что произошла какая-то неожиданная лажа. Вернувшись на “производство", мы с товарищем распечатали одну из новеньких коробочек “Майского чая". Принюхались. Запах отличный! Положили щепотку в стакан, залили кипятком и дали настояться несколько минут. Вода в стакане приобрела характерный красновато-коричневый оттенок. Я сделал глоток. Что за дерьмо?! От запаха чая не осталось и следа. Жидкость в стакане приобрела сильнейший аромат козла. Вот так подстава!

В общем это был провал. Мы с товарищем многозначительно посмотрели друг на друга и больше к чайной теме не возвращались.

Потом, через годик, я открыл в Ростове магазин хип-хоп одежды “Точка", успешно просуществовавший более 5 лет. Но это была совершенно другая история. Легальная и позитивная.

Сегодня моё хобби и семейный бизнес — это пермакультурное бюро “Землематика". Мы занимаемся проектированием и строительством пермакультуры Зеппа Хольцера. Создаем оазисы, где все живые существа чувствуют себя очень комфортно. Я верю, что эта штука — реальный способ сохранить жизнь на нашей планете в ее нынешнем многообразии и дать дом и пищу всем обитателям Земли. В душе я — крестьянин, но пока что без собственной земли. Когда-нибудь у меня будет ферма. Семейная эко-ферма.

КАРАНДАШ

У меня два основных места работы. Первое — это телеканал “Россия 24". Там я арт-директор, отвечаю за всю визуалку, компьютерную графику, ну и так далее. По сути, я такой глобальный дизайнер, но который при этом больше занимается концепцией и стратегией развития на ближайший год. Второе место — КХЛ. Я арт-директор “КХЛ-ТВ", ну и там все то же самое в принципе.

Я учился на худграфе Чебоксарского Педагогического Университета. Недоучился, бросил на четвертом курсе, потому что меня позвали в Москву, сказали, что есть работа. Выбирая между учебой и работой, выбрал работу. Поехал работать простым аниматором, на зарплату типа 230 долларов.

Москва приняла меня очень приятно: я увидел, что есть возможность зарабатывать для тех, кто хорошо работает и при этом не чей-то друг, брат или сват. В самом начале карьеры я вообще полотенца подносил — смотрел, что дизайнеры делают, и искал для них картинки. А потом дорос до специалиста — довольно серьезного на территории России.

Телевизионный дизайн — очень специфичная вещь внутри себя. Если в двух словах, то он пытается быть и на уровне компьютерной график в играх, и на уровне серьезной инфографики. Это визуальная часть информации, если проще говорить. И самое главное — телевизионный дизайн не терпит усидчивости, долгой работы. Есть телеэфиры — ты должен создать нечто за очень-очень сжатые сроки. Материал может готовиться за час — и за этот час ты должен сгенерить продукт, который увидят миллионы людей.

Рабочий день у меня ненормирован. В среднем я работаю по 15-16 часов, меньше 12 за последние полтора года не работал. Суббота и воскресенье тоже в принципе рабочие дни. За мной никто не следит — нет начальства, нет графика жесткого — просто так много дел. И я знаю, что от меня зависят зарплаты нескольких десятков людей: если я не буду держать руку на пульсе, у людей тоже работа не будет двигаться. Если я выпаду на два-три дня, это серьезно затормозит процесс.

Но самое главное: так много времени я провожу на работе, потому что она мне чертовски нравится. Обожаю свою работу, это чистое творчество! Мне пару раз говорили: “Там же политические каналы, цензура", но я могу сказать, что ни с чем таким я не сталкивался. Мы просто знаем свое дело и делаем его хорошо.

На работе многие знают, что я рэп-артист. Либо узнают об этом в течение месяца-двух. Говорят: “О, а мы не знали!". Сам я никогда, конечно, не озвучиваю это. Как с концертами совмещаю? Если у меня в этом месяце, например, три концерта, я планирую, что меня не будет на работе полтора-два дня в неделю. Поэтому у меня начинается концентрированная неделя: за пять дней стараюсь сделать то, что делал бы семь. Ну и во время гастролей проверяю почту, отвечаю на письма оперативно. Это возможно, надо просто поменьше сидеть в соцсетях и то время, которые тратится на них, уделять работе. Вы садитесь в кафе и начинаете листать инстаграм — а я почту проверяю. Я не считаю свою жизнь странной: просто мои увлечения и дела чуть-чуть скорректированы в пользу зарабатывания денег.

SLIM

В 2003 году я закончил Финансовую Академию в Москве. Недобрал баллы на другой факультет, на который хотел, и прошел на “Страхование". Отучился пять лет, на пятом курсе началась практика, которую я прошел в страховой компании "Жива". Закончил институт — и уже как состоявшийся специалист занялся автострахованием. Наверно, мне тогда было это ближе, чем страхование жизни или имущества. Да и в машинах я в принципе разбираюсь более или менее.

Я четыре года отработал в офисах, сменил несколько компаний. Особого энтузиазма работа не вызывала: наверное, не для меня это. Не любил офис: всегда раздражение вызывала корпоративная этика и осознание того, что ты работаешь на кого-то. Начал в автосалоне дилера “Шкоды", продавал страховки. Сидел там за столиком, большую часть времени занимался своими делами: можно было два дня сидеть — и никто ничего не страхует. Тексты пишешь в это время, как вариант.

Потом поступил в “ОСАО Россия", был обычным специалистом-андеррайтером. То есть занимался оценкой стоимости автомобиля. Человек приходит, хочет застраховать машину, и она, допустим, не новая, два года ей. Ты прикидываешь, какую сумму можно дать за это — смотришь, оцениваешь, даешь вердикт. Может, у нее рыночная цена миллион рублей, а застраховать он ее хочет на два. Плюс тебе приносят страховые полисы, ты смотришь, правильно ли там все оформлено. В общем, такая техническая работа. Но меня устраивало то, что ты работаешь в бэк-офисе и не работаешь с населением — никогда это не любил.

Был опыт работы в “Ингосстрахе", но там не задержался. Есть ряд крупных компаний-монстров рынка, где считается, что каждый принятый сотрудник должен быть счастлив от того, что он часть этой огромной системы. То есть уйти в семь вечера с работы — моветон, ну и так далее. В итоге я несколько лет проработал в компании, аффилированной с “Банком Москвы". Последняя моя должность звучала так: “Начальник отдела по работе с Московским регионом управления андеррайтинга департамента автострахования". Подчиненных было три человека.

Страховой хастл бывает разный. Ты врезался в кого-то, а у тебя машина не застрахована. Все, ты ничего не получаешь. Хорошо, если у тебя есть знакомый, который задним чиcлом оформляет страховку — а ты ему с нее даешь, например, 20%. Либо можно завысить стоимость ремонта, если выплата идет деньгами.

Можно разобрать машину и продать по частям, а потом заявить, что ее угнали. И тебе, соответственно, возмещает убыток страховая компания. Много разных схем, но все это влечет за собой уголовную ответственность.

Потом у нас с группой Centr начались концерты. Первые разы я отпрашивался, подгадывал как-то. И однажды у меня случился конфликт с начальником: я договорился с начальником управления, что он меня отпускает — а со своим прямым начальником не стал договариваться. Не получалось у меня с ним общий язык найти. И его это взбесило. В итоге был еще один конфликт, и я решил уйти. Мне потом предлагали перейти в другое подразделение, почему-то не хотели со мной расставаться. Но я не согласился — спокойно ушел, выдохнул и поехал гастролировать по нашей необъятной родине.

А через пару лет изложил всё подробно в треке "Застрахуй машину".

КРАВЦ

В первый раз я попал на работу в рыбный цех компании “Форель". Это было между школой и институтом. Мы пришли с другом, две недели покрутились, подняли денег и послали все куда подальше.

В цеху стояли огромные чаны. В них сваливали рыбу, а мы ее посыпали килограммами соли. Платили нам 300 рублей в день. Из тех времен мне запомнился стойкий запах рыбы. Неважно сколько геля ты выливал на себя в душе. Вонь никуда не исчезала!

После этого я занялся организацией хип-хоп движух. До сих пор не могу забыть первую вечеринку. Она проходила в казино, которое таким образом отмывало деньги. От нас требовалось приводить как можно больше людей. За тусовку боссы платили 400 баксов в руки! Это продолжалось с месяц, пока какой-то дебил не написал слово “хуй!" на красивой стене. Владелец казино, конкретный мужик, шутку не оценил, и нас поперли.

Дальше мы начали делать тусы на открытом воздухе. У нас был мини-гольф, два шатра и громкий музон. За вертушками стояли DJ Dlee, царствие ему небесное, и DJ BAK$, который сейчас играет в группе “Градусы". После пятой вечеринки наше сборище разогнали менты. Почему? Да, просто мы жестко нарушали общественный порядок!

От тусовок мы перешли к организации корпоративов и выпускных вечеров. Там и пересеклись с Пашей Волей. Однажды он “вырулил" безнадежный вечер, где была куча косяков, и мы подружились. Постепенно познакомился с другими “камедюшниками" и даже побывал креативщиком в команде Незлобина.Параллельно я подрабатывал ведущим англоязычных вечеринок. Меня подтягивал товарищ – очень крутой переводчик, который сопровождал в России Памелу Андерсон, Дольфа Лундгрена и других знаменитостей.

Особо запомнился конкурс красоты, организованный для сына Каддафи. Там работали 10 моделей топлесс и сотня девочек, большинство которых, скорее всего, были элитными шлюхами. Финалисток выбирали сын бывшего лидера Ливии и его друзья. После конкурса они забрали пятерых победительниц к себе в лимузин.

Сейчас я в основном живу на гонорары с концертов. Еще пробую себя в качестве актера, и уже получил пару эпизодических ролей. Кино – отличная ниша для самореализации. Я постоянно придумываю идеи сценариев и кидаю их друзьям-режиссерам. Возможно, однажды из этого родится что-то большое.

BIG RUSSIAN BO$$

У меня два высших образования: мировая экономика, финансы и кредит. Когда я выпустился из универа, концерты уже были, но мне моча в голову ударила. Захотелось, чтобы в трудовой книжке появилась хотя бы одна запись. Поэтому я параллельно с музыкой устроился работать в банк. Он в Майами, ну, то есть в Самаре. Через год его лишили лицензии. К счастью, не из-за меня.

До моего прихода в банке царила строгая деловая атмосфера. Я внес в нее расхлябанность. За 12 месяцев не больше четырех раз пришел на работу вовремя. Зато регулярно приносил печенье, так что телки-сотрудницы меня любили.

График позволял гастролировать. Порой я вкалывал без продыху 8-9 дней подряд, а потом срывался в мини-туры. С них я привозил больше кэша, чем получал в банке. Платили-то там немного, максимум 36 тысяч рублей в месяц.

На работе мне скидывали самых сложных клиентов. Попадались ебанутые бабки, какие-то дерганные мужики, недосчитавшиеся процентов. Я объяснял им все на пальцах. А потом либо отшучивался, либо бесил их еще сильнее.

Я, кстати, был единственным человеком в банке, который знал, что такое ставка рефинансирования. В плане профессионализма там творился реальный пиздец, половину сотрудниц приняли по блату. Неудивительно, что контора развалилась.

Глобальный трэш начался, когда нас лишали лицензии. Одна клиентка, которой я продал вексель на 250 тысяч рублей, даже грозила мне уголовкой за мошенничество. Пришлось тактично послать её на хуй! Она знала, на что шла, подобные вклады не страхуются.

Зато деньги другой женщины мы реально спасли. У нее на счету лежала внушительная сумма. Государственное страхование же покрывало вклады не превышающие 700 тысяч рублей. На календаре воскресенье, завтра нас закроют. Денег в кассе нет. Тут она звонит на панике, мол, что делать? В итоге мы с коллегами придумали схему.

Она привезла с собой родственников, мы ей формально внутри кассы закрыли вклад. Сумму раскидали на несколько человек, чтобы каждый потом смог по страховке вытащить деньги. Часть средств я провел через себя, позже отдал ей их наликом.

Время в банке вспоминаю с теплотой, как хороший опыт. С другой стороны в тот период не получалось ничего сочинять. Мозг деградировал быстрыми темпами. Любая офисная работа — худшее, что можно придумать для артиста.

BAHH TEE

Первый опыт работы был у меня лет в 13. Перед Новым Годом у нас в магазинах появились шапочки Деда Мороза. Я копил деньги на них и решил купить не у нас на районе, а на Черкизоне. У нас они 150 рублей стоили, приехал туда — там по 40. Приехал обратно, рассказал во дворе. Все собрали деньги, поехали туда и закупились. Эти шапки у нас в школе раскупили в первый день, просто смели. И мы стали гонять на Черкизон, затариваться этими шапками — и в переходе их продавать. Мне было лет 13, мы заработали тысяч по 40 на человека. Это были дикие деньги!

Потом я закончил школу — и у нас в семье тогда были тяжелые времена, кризисы все вот эти. С отцом взяли деньги под проценты и купили “газель", стали возить металл. Не жестяные банки, а швеллера, аккумуляторы. Мы заезжали в организации — и предлагали купить у них лом. Это очень круто пошло, потом папа открыл свою металлобазу, а я пошел учиться в университет. В 2006 году я поступил в Московский университет МВД России.

Есть такой миф, что я работал милиционером, но это не так. Хотя по первому образованию я эксперт-криминалист. У меня воспитание было такое, что мужчина должен служить. А родители в последний момент не захотели отпускать меня в армию — сказали, что лучше отучиться в военизированном вузе. Мне нравился факультет судебной экспертизы.

У меня имеются допуски к проведению экпертиз семи видов. Баллистическая — это экспертиза огнестрельного оружия. Почерковедческая — подписи, почерки. Холодного оружия. Дактилоскопическая. Осмотр места происшествия. Габитоскопия — портретная экспертиза. Это если, допустим, есть двое близнецов, я могу сказать, кто из них совершил преступление. Или имеются ли у них хирургические изменения внешности.

И седьмая — трасология. Это самый сложный (с точки зрения комплексности) вид экспертизы, когда ты изучаешь любые следы на любом носителе. Грубо говоря, тебе приносят дырявую футболку с трупа и нож, и ставят вопрос: “Этим ли ножом оставлены следы на этой футболке?". От твоего ответа зависит, сядет человек в тюрьму или нет.

Я обожал эту тему — закончил универ с красным дипломом, выиграл все возможные олимпиады, написал научные работы по способам подделки подписей и признакам их распознавания. На пятом курсе всем присвоили младшего лейтентанта, я ходил в форме. И уже занимался творчеством, выпускал песни.

С января по май у меня была практика. На моей же улице, пройти надо было два километра пешком. И в феврале мы выпустили клип “Ты меня не стоишь", которые за 20 дней набрал миллион просмотров, и потом каждый день — по 50 тысяч.

А у меня день проходит так: я выхожу из дома, зима, темно. Иду пешком по сугробам на практику. Вечером иду с практики, темно, зима. И в таком ритме я провожу четыре месяца. И не осознаю в полной мере, насколько большая шумиха поднимается вокруг. Спустя четыре месяца я выехал на встречу, приехал в “Атриум" — и вокруг меня собирается сто человек! Я думал, что меня сейчас будут бить, что это скинхеды какие-то! Мне в голову не могло прийти, что столько людей сразу захочет со мной сфотографироваться.

Был случай на преддипломной практике, что девочку изнасиловали — и надо было составить фотоборот преступника. А я умел это делать, меня всегда сажали фотороботы делать, пальцы катать. Я сижу, составляю — смотрю и получается, что составляю сам себя. Говорю ей:

— Я вас вроде сегодня не насиловал.

— Знаете, я просто так люблю ваши песни — увидела вас и все на свете забыла!

Закончил учиться в 2011 году, сразу поехал на гастроли. Потом, в 2014 году, окончил РУДН, защитил диплом на тему “Способы защиты авторских и смежных прав музыкальных произведений" — вот эта тема мне тоже по душе, очень помогает в моей текущей деятельности.

Сейчас, кроме своих концертов, мы делаем ивенты. Часто привозим турецких артистов на корпоративы и свадьбы. Они очень дорогие, но через нас получается дешевле. У меня есть партнер-турок, а у него — эксклюзив почти на всех турецких артистов на территории СНГ, он давно работает с ними. Возили Мустафу Сандала, Рафет эль Романа и кучу других “ноунеймов". Часто спрашивают Таркана, но дико дорогой он.

Сейчас работаем над концертом в Государственном Кремлевском Дворце легендарного танцевального шоу “Огни Анатолии". В конце мая приезжают в Москву, потом повезем в Казань сразу, там еще два концерта.