Где работали русские рэперы

От момента, когда ты начинаешь записывать свои первые треки, и до первых гонораров с концертов и продаж в iTunes часто проходит много времени. В течение которого приходится как-то себя обеспечивать. The Flow выяснил у российских рэперов, кем и где они работали на старте своих карьер. И чем они зарабатывают сейчас, если музыка не приносит денег. 

МИША МАВАШИ

В середине нулевых я жил в Казахстане и ничего толком не делал. У меня был диплом юриста, но чтобы войти в коллегию адвокатов – нужно заплатить огромные деньги. А идея осесть опером в ментовке мне была не по душе. Три месяца я поработал помощником юриста по гражданским делам, но, поварившись в "наследствах" и "разводах", сбежал из конторы.

В то время я начал фанатеть от спортивных машин, хотя ничего в них не понимал. Соседские пацаны все детство с папой в гараже "Москвич" разбирали, а у нас семья спортивная была. После школы я быстро делал уроки и летел на велосипеде к отцу в швейный цех. Мы вместе шли в бассейн, бегали кроссы или отрабатывали удары.

Когда у меня в юношестве появился старенький "Мерседес" я решил, что пора вникать в устройство автомобиля. Для этого я устроился в крупный магазин немецких автозапчастей. Там можно было и матчасть подтянуть, и денег заработать. Несмотря на то, что я был полным профаном, меня взяли и начали обучать. Платили, правда, совсем ничего. Где-то десять тысяч рублей на нынешние деньги. При этом пришлось отказаться от всех левых дел.

Иногда в магазин приезжали местные заряженные ребятки. Видели меня, удивлялись. Ничего себе, Миша, ты работаешь? Почему нет? Лихие времена закончились, надо было взрослеть.

Косяков в работе у меня не было. Если клиент просил какой-то редкий датчик, я не стремался спросить, о чем идет речь. А потом штудировал методички и вникал в вопрос.

Через семь месяцев мне предложили пойти диспетчером в аэропорт Астаны. Это очень престижная работа. Зарплата под 100 тысяч рублей, полный соцпакет, служебное жилье. Им требовался кандидат с идеальной дикцией, английским и здоровьем. Все это у меня было.

Но я чувствовал, что это не мое. Пятилетний контракт предусматривал, что я застряну надолго в Астане, а Казахстан всегда был для меня перевалочной базой. Но мама уговорила поехать на экзамены, а там будь что будет.

Отбор был тяжелым. Отвечаешь на запутанные вопросы, а над тобой стоит человек и громко-громко в ухо читает отрывки из литературы. Проверяет твою концентрацию. Как будто тебя в спецслужбы берут, а не в аэропорт. С экзаменами я справился, медкомиссию прошел и уже собирался на годичное обучение в Лондон, но в последний момент мне отказали. Оказалось, что на мое место пропихнули чьего-то родственника. Я не сильно расстроился и начал писать альбом.

Через полгода снова звонок из Астаны. У "блатного мальчика" оказался поддельный военный билет, решено было вернуться к моей кандидатуре. Мне предложили немедленно ехать за границу на обучение. Но я отказался в пользу музыки и ни разу не пожалел.

БЛЕДНЫЙ (25/17)

Когда я учился на художественно-графическом факультете, то рисовал шаржи на всяких киркоровых в местную газету для колонки новостей шоу-бизнеса, выполнял заказы по наружной рекламе — витрины, вывески. Вписывали заказчику в смету плоттер за нормальный прайс (в 95-ом слово "плоттер" звучало волшебно), а сами резали плёнку "Оракал" канцелярскими ножами. Деньги тратил на борьбу со здоровьем.

Потом я был типа частным предпринимателем, продавал компакт-диски и видеокассеты. Это было ещё до того, как вышла первая "Матрица". Пиратил рэп на кассетах. Я просто организовывал процесс, всем отсыпал на покурить, и все довольны, всем рэп, налоги я не платил. У меня был неплохой каталог, свежайший "Wu-Tang Forever", помню, хорошо уходил. В то время мы покупали шмаль-конфискат килограммами, ездили к цыганам за черняшкой, потом город накрыл героин, зарабатывать деньги было уже неинтересно, да и некогда. Они сами появлялись и сами исчезали.

Чтобы показать родным, что я вовсе не художник-музыкант-алкоголик и наркоман, я устроился работать на стройку. Помню, как мне сказали ломать стену. Попросил у бригадира перфоратор, он дал мне кувалду — вот твой перфоратор. Это было еще во времена группы Ртуть. Причём стройка находилась рядом с клубом, где мы тогда это называлось, тусили и выступали. День отработал, вымыл цемент из ушей, переоделся, и пошёл на сцену.

Приехав в Москву, я работал дизайнером. Сандер (Ртуть была его группой), уже переехавший в столицу, помог мне с трудоустройством. Потом я стал работать на фрилансе. Заказы поступали разные, в том числе и от крупных производителей чая и газировки, платили нормально. Параллельно занимался организацией мероприятий разного уровня. В 2003 году рекламное агентство, с которым я работал как дизайнер, организовывало для Pepsi серию промо-мероприятий по стране.

Мне предложили быть координатором в Сочи. Один из директоров, бывший (тут принято подмигивать и улыбаться краем рта) ФСБ-шник, выдал мне бумажку с номерами телефонов (их надо было выучить наизусть и бумажку уничтожить), и я поехал "решать вопросы". Встретился с местными авторитетными людьми, говорю им: Нужна охрана. Сколько? А сколько стоит один мент? Столько-то! Тогда беру два автобуса. За несколько лет до этого меня принимали раз в неделю, такие постоянные казаки-разбойники были. А тут я ходил и говорил, что и когда им делать. Ещё нам нужна была модная тогда группа Динамит, но Айзеншпис не давал их без Билана. Билан ещё не был звездой и шёл в нагрузку. Тогда я уже, так сказать, начал новую жизнь, и заработанные деньги потратил на свадьбу.

Потом много чего ещё было, а в 2007 году я всё-таки решил сделать выбор в пользу сочинения песенок как основного занятия. Сегодня я сингер-сонграйтер, уважаю закон, не употребляю. Свеж, светел, брит, бородат.

RE-PAC

Мой основной заработок — написание коммерческих текстов. Я делал куплеты для "Леруа Мерлен", Axe, YotaPhone, сериала "Зайцев+1" и многих других. Обычно на меня выходит рекламное агентство и озвучивает задачу. Потом мы встречаемся с заказчиком и определяем концепцию.

Бывает, что песню заказывают под презентацию. Например, у немецкого концерна "Байер" раз в год проходит встреча руководителей со всех регионов страны. Моя задача — устроить что-то вроде творческого тимбилдинга, который нужен для сплочения двух крупных отделов. Чтобы написать текст, я проводил опросы сотрудников, узнавал внутренние истории из жизни коллектива и рабочий сленг. Нужно было сделать яркую песню, которая поймут те, кто в теме.

Потом мы поехали на студию-звукозаписи и я на пальцах объяснил, как читать текст. Писал намеренно простые строки, чтобы их могли зачитать мужчины в пиджаках. Но чаще всего я сам зачитываю куплеты, просто не свечу лицом. Кстати, один мой вирусный ролик набрал больше просмотров, чем все мои клипы вместе взятые.

Работа над проектом занимает неделю, максимум две. Если ко мне обращается частное лицо с просьбой сделать песню, например, для дня рождения, то я беру от 10 тысяч за 12 строк. И пишу несколько куплетов. Когда речь идет о крупной компании, то расценки увеличиваются в три-четыре раза. Плюс, гонорар за выступление.

Да, это нестабильные деньги. Но порой работаешь неделю, а потом два-три месяца занимаешься собой. К тому же очень сложно перестроиться на режим 5/2, зная, что все эти утренние пробки или давки в метро могут отбиться случайным звонком и несколькими часами рифмовки.

Параллельно доучиваюсь на факультете звукорежиссуры кино и телевидения. Эта профессия — моя спасательная капсула. Другой заработок — мастер-классы по фристайлу. Помимо рэперов ко мне ходят актеры и креативные менеджеры, которые хотят развиваться. Фристайл — удобный инструмент, повышающий остроумие и находчивость. Этот навык позволяет выкручиваться из интеллектуальных ловушек в беседе, отвечать шуткой на шутку. За разовое индивидуальное занятие я брал от 2 тысяч рублей, за групповое по 500. Летом совместно с Puma также делали бесплатные занятия в парке Горького.

От чистого гострайтинга отказываюсь, потому что предлагают деньги несопоставимые с величиной звёзд, для которых предлагают писать. Фиты за деньги не пишу, но могу отредактировать и помочь в записи трека.

В планах открыть летнюю школу фристайла. Хочется сделать что-то вроде реалити-шоу для молодых музыкантов.

АМБАР

Я учусь в Вашингтоне по специальности "международные отношения". Летом мне выпала возможность попасть на стажировку в ООН. Перед тем как со мной связались, я успел отправить около дюжины анкет в разные отделы. В итоге попал в Департамент по политическим вопросам ООН.

Мой отдел занимался подготовкой отчётов о работе Совета Безопасности. Сама по себе это по большей части исследовательская работа, которую можно выполнять, не выходя из офиса. Мой небольшой вклад там теперь есть, будет что показать работодателю или внукам.

Я был на многих заседаниях Совета Безопасности – ощущение такое, будто находишься в центре событий. Правда иногда это всё выглядит театрально – дискуссия чётко регламентирована, все выступают по заготовкам, никакого фристайла, а реальные переговоры проходят в закрытом формате. В общем, это своя игра, которая за стенами ООН может показаться абсурдом, но от которой зависит принятие решений.

Конечно, когда речь идет о серьёзном столкновении интересов, прийти к общему знаменателю крайне сложно – будь то с помощью ООН или без неё. Но где-то получается найти эффективное решение. В частности десятилетиями удаётся сдерживать внутренний конфликт на Кипре усилиями миротворческого контингента ООН, размещённого в буферной зоне.

Лето получилось жарким, заседания шли в режиме нон-стоп. На Украине упал малазийский "Боинг", в Сирии и Ираке джихадисты провозгласили Исламское государство, а в Секторе Газа возобновилась война. Казалось, мир катится в пропасть. Примерно то же самое сказал и генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун на традиционной встрече со стажёрами. После того, как я пожал ему руку.

Прохождение стажировки никак не связано с трудоустройством, это отдельный долгий процесс. В декабре я сдал письменный экзамен, его результаты объявят только в апреле. Если повезет — мне предложат контракт на два года. Есть несколько вариантов развития карьеры. Многие попадают в штаб-квартиру в Нью-Йорке или Женеве, но в некоторых случаях можно сразу отправиться с миссией в какую-нибудь далекую страну.

L'ONE

С журналистикой я связан с 10 класса. Еще до переезда в Москву работал на якутских радиостанциях и местном отделении телеканала Муз-ТВ. Потом занимал должность креативного директора целого медиахолдинга, куда входило сразу несколько крупных СМИ. В столице я тоже не порвал с журналистикой. Какое-то время делал колонки в журналы в жанре "записок путешественника".

Сейчас у меня совсем другая жизнь, но я допускаю возвращение в профессию. В будущем хочу колонку в газете "КоммерсантЪ" и, чем черт не шутит, аналитическую программу на "России 2" и "Спорт-1". Мне вообще близка спортивная журналистика. Когда я перемещался на городском транспорте, то читал ежедневную периодику. Газеты "Советский Спорт" и "Спорт-Экспресс" всегда были в моих руках.

Еще я очень хочу сниматься в кино и рассказываю об этом всем столичным друзьям, связанным с киноиндустрией. Я ведь играл в КВН и театре, мне это близко. Я могу быть актером или человеком, отвечающим за музыкальный продакшн картины. Для меня кино — это огромный рынок для воплощения своих идей.

АНТ (25/17)

После окончания университета в 2004 году меня взяли на работу в компанию "Омский бекон" на должность инженера по охране окружающей среды. Я инспектировал объекты, вёл делопроизводство, составлял акты предписаний по итогам проверок и ежеквартально отчитывался в Ростехнадзоре. Среди управленцев почти 50% составляли папы и мамы моих бывших одноклассников и знакомых, а мне приходилось их "тыкать носом" в нарушения законодательства.

Несмотря на то, что мой непосредственный начальник  Александр Филиппович был хорошим, весёлым человеком, и зарплата, по омским меркам, была неплохая, всё это мне не нравилось. Филиппыч любил Любэ и Зыкину, поэтому к моему творчеству относился не всерьёз, но на репетиции и мероприятия отпускал без проблем.

Надо признать, что работа была перспективной, и, если бы не музыка, я бы, возможно, уже протирал штаны где-нибудь в министерстве. Еще задолго до работы в "Беконе", и даже задолго до поступления в вуз, я очень надеялся, и был почти уверен, что делом моей жизни станет музыка. Поэтому, когда в 2006 году Бледный и Андрей Николаев (на тот момент владелец студии Anik Records) предложили мне перебраться в Москву и работать на студии, я почти без колебаний согласился. Для родителей мое решение выглядело нелогичным, как минимум. Но видимо, на тот момент я заработал достаточный кредит доверия для того, чтобы они меня благословили на эти перемены в жизни. Я уже умел принимать на себя ответственность за обещания и дела.

JAHMAL

В студенчестве я полтора года проработал в казино. Дело было на третьем курсе. Знакомый чувак пошел учиться на крупье, а я за ним. Подумал, что профессия «чистая», к тому же денег поднять можно нормально.

Главное не тупить, иметь чистую голову и знать таблицу умножения на 5,8,11,17,35 до 20. Любая игра на рулетке – тренировка для мозга. Я и по сей день большие суммы в уме прибавляю и не пользуюсь калькулятором.

Атмосфера на работе очень гнетущая. По правилам в казино нет окон и часов, свет - приглушенный. Все сотрудники называют друг друга не по именам, а по прозвищам — Мафия, Каркуша, Эмбрион, Жираф, Градусник, ОС, Тыква. Не знаю почему…

Когда мы вышли на первую линейку старший менеджер сказал: "Добро пожаловать в ад!". Звучит зловеще, но правда. Казино меняло людей. Молодые ребята приходили нормальными, а уходили испорченными, на понтах. Я в себе особых изменений не замечал, хотя на творчестве работа сказалась. За все время я ни одной записи не сделал.

С другой стороны, тогда я крутился, как белка в колесе, совмещая казино и универ. Часто бывало так, что с ночной смены сразу ехал на учебу. Спал урывками: в автобусе минут 20, на задней парте минут 40. Когда трое суток держишься без нормального здорового сна, начинаешь ощущать себя роботом.

В казино было всякое. Посетители дрались с охраной, кидали в крупье пепельницей, били друг друга, а еще не следили за языком. Проигрывают, а виноват ты. Я все понимал. Что ты можешь, если за столом 12 бандосов с переломанными носами и здоровыми "банками". Угрожают расправой, окей, раздаю следующую партию.

В среднем нам платили 15 тысяч рублей. Хорошие деньги для студента в то время. Я умел играть, понимал игру и быстро подсел на нее сам. Думал, что тряхну систему: в покер повезет, в блэкджек посчитаю карты, на рулетке "просчитаю" крупье. Но стопов не было, поэтому чаще проигрывал.

В челябинских казино нас знали, как крупье, поэтому играть мы ездили в соседний Екат. Помню, как-то очень быстро спустили все бабки. Так, что даже на обратные билеты не осталось. Мы сидели на автовокзале и думали, как добраться до дома. Решили вернуться в казино, купить на последнюю сотку фишек и постараться отбиться. В итоге, так и вышло. Мы подняли ровно на обратный поезд и поехали в Челябинск.

Казино давало возможность расти финансово, но я делал ставку на учебу и в какой-то момент начал оформлять документы для поездки в Америку. А когда вернулся, перестал работать крупье и играть. Казино только на первый взгляд выглядит красиво и глянцево, а на самом деле, это мрачное место. Было очень жаль работяг и таксистов, которые на последние деньги с калыма брали фишек и проигрывались до последней копейки. И так каждый день.

ТИПСИ ТИП

Работать я пошел лет с пятнадцати. Товарищ по первой рэп-группе устроился в фирму, занимающуюся пластиковыми окнами, и подтянул меня. Первые деньги я в основном спускал с друзьями. Особых обязательств по расходам тогда еще не было — кров и еду обеспечивали родители, зато я не клянчил у них на свои потребности.
Дальше началась учеба по специальности бухгалтерский учет — сначала техникум, затем институт. В профессии я быстро разочаровался. Понял, что бухгалтеры считают чужие денежки, а своих как-то не имеют. Да, и работенка скучная. Я не против образования! Просто к середине учебы понял, что не представляю, как можно заниматься этим всю жизнь! В итоге универ я бросил на втором курсе.

Параллельно я трудился на складе в подвале. Каждый день мы принимали накладные, разгружали и загружали машины. Работа предполагала внимательность, а за любую недостачу вешались штрафы. Порой мы нервничали и затевали революционные движения, потому что к нашим просьбам (например, сменить радиостанцию, не стану уточнять какую, но заебывающую с утра до вечера. Или хотя бы не сменить, а выключить. Или хотя бы разрешить работать в наушниках) не прислушивались вообще. Заговоры коллектива низшего сорта против высшего. Начальство нас придавливало и всегда побеждало.

Потом по рекомендации старшего приятеля я прочитал одну методичку. Что-то вроде психологических советов из серии, как расположить к себе клиента. Вооружившись новыми знаниями, я пошел устраиваться на работу торговым представителем. На собеседовании была задачка — продать будущему начальнику свой паспорт. Где-то с помощью шуток, где-то с помощью находчивости я справился и меня взяли. Начинал с продуктов — майонез, кетчуп, дальше занимался бытовой химией, потом молочкой.

В 19 лет, когда я работал на молокозаводе, произошла неприятная история. Я как раз купил подержанную "шестерку". Обычно первую машину вспоминают с замиранием сердца, а я с нервным тиком. Корыто разваливалось на ходу. Все, что я зарабатывал, вкладывал в её ремонт. На ней я постоянно мотался по работе в Желтые Воды, час езды туда, час обратно. Как-то попал в серьезную аварию. Не пропустил мужика на Aveo, а он мне протаранил зад. В итоге попал на серьезные деньги, которые в руках ни разу не держал. В принципе мужик оказался слабым человеком, но кинуть я его не мог. Он был родственником высокого начальника органов Желтых Вод, а я на этом этапе только соскочил с конфликта с местными МВД, после чего мне ясно дали понять, что в ближайшее время во внимание к ним попадать не стоит.

К счастью молокозавод меня проинвестировал и деньги я вернул. Еще и на ремонт "шестерки" хватило. Ей, кстати, отрезали жопу и приварили новую. До сих пор не понимаю, как я её продал... Видимо так же, как продали мне.
Пробовал я себя и в риэлторской ипостаси. Контора, правда, оказалась вшивой. Пару месяцев в ней покрутился и понял, что ловить нечего. Там обманывали и клиентов, и работников. Потом, когда я уже ушел, её закрыли и даже арестовали кого успели.

Больше денег я стал зарабатывать уже будучи курьером в Москве. С трудоустройством мне подсобили друзья из Луганска. Весь день я таскался по столице с пакетами, полными образцов для обшивки мебели, ну а так же с договорами и деньгами. С ними по метро, да по электричкам, забитыми разнокалиберными и разноцветными туловищами, было запарно. Все люди в вагонах так и пропитаны ненавистью друг к другу, все двигаются в разных направлениях и не хотят уступать ни кусочка личного пространства. Зато денег хватало и на хату, и на еду, даже на поездки домой. В удачные дни, когда я приезжал домой в полночь, выходило около 2500 рублей. Я уставал, но был доволен.

Одновременно мы записывали альбом "Таможня дает добро". После его выпуска постепенно стали появляться концерты и с работы пришлось уйти. Человека на мое место нашли быстро. Тоже, кстати, рэпера — Вадяру Блюза.

ОРТЕМ (ГРУППА ANACONDAZ)

В 2010 году я поступил в магистратуру Высшей Школы Экономики и переехал на ПМЖ из Астрахани в Москву. К концу первого курса (весной 2011) один из преподавателей сообщил нам, что в Министерстве финансов Российской Федерации создается новый департамент, а именно Департамент бюджетной политики в сфере инноваций, промышленности гражданского назначения, энергетики, связи и частно-государственного партнерства. Не имея ни малейшего представления о том, что такое министерство и как эта система вообще работает, я отправил свое резюме.

На тот момент у меня не было ни костюма, ни галстука, ни даже подходящей обуви, поэтому для собеседования все пришлось собирать по знакомым в общаге. В итоге из моих вещей на мне были только носки и трусы.

По итогам собеседования (или по воле случая) я попал в отдел инноваций. Более того, меня определили на самый передовой, актуальный и уникальный проект того периода — инновационный центр "Сколково". Я занимался всеми вопросами финансового обеспечения центра за счёт федерального бюджета. Начиная от стройки и заканчивая зарплатами приглашенных профессоров для университета "Сколково". То есть они просили определенные суммы на развитие, мы определяли целесообразность и находили деньги

При этом я по-прежнему учился очно в магистратуре, а Anacondaz уже полным составом переехали в Москву. Так что приходилось сидеть на трех стульях одновременно. Хорошо запомнил один веселый день: в 6:30 подъем, к 9 на работу на трех видах транспорта, к 6 в универ, к 10 вечера на концерт (по ходу меняя галстук и рубашку на футболку и шорты), а затем ночная репетиция до 6 утра, после которой два часа сна на полу у ребят и опять на работу и в универ. В таком ключе все продолжалось больше года, пока я не закончил обучение (умудрился диплом на "отлично" защитить). В то же время у нас вышел альбом "Дети и радуга", на презентацию которого пришли мои коллеги из Минфина — несколько начальников отделов и даже один заместитель министра финансов РФ!

В общем, почти два года я пробыл федеральным чиновником, пытающимся помочь экономике нашей страны перейти на инновационные рельсы развития, при этом основательно занимаясь песнопениями и концертной деятельностью. О группе, концертах и всем остальном я не распространялся на работе и даже относительно долго (месяца два) умудрялся скрывать эту часть жизни. Но, как оказалось, некоторые мои коллеги слушают Anacondaz и даже были на концертах. Представьте их удивление, когда они увидели меня в коридоре практически режимного объекта.

После этого скрывать что-то уже было бессмысленно. Татуировки прячешь за темными рубашками, на туры заранее берешь отпуск, выполняешь свои обязанности — и всем плевать, чем ты занимаешься в свободное от работы время. Не считая, того, например, что политически все должны быть нейтральны. Да-да, сотрудников центрального аппарата Минфина не заставляют голосовать ни за кого. Многие даже на выборы ни разу не ходили.

Через два года, когда концертов становилось больше, при том, что работы не становилось меньше, пришло понимание, что надо делать выбор: либо обычная карьера, либо необычная. Скорее, в силу обстоятельств, чем моим решением, страница Минфина была перевернута, и осталась только страница Anacondaz, о чем я еще ни разу не пожалел и, надеюсь, никогда не пожалею. Хотя о том бешеном времени иногда вспоминаю с ностальгией.

В общем, совмещать работу в офисе (или любую другую) с более-менее профессиональной музыкальной деятельностью можно и очень даже эффективно (например, как это делает Денис Карандаш). Естественно, будучи артистом уровня популярности Басты или Noize MC, на обычную работу просто не останется ни времени, ни сил. Да и смысла в этом нет. А как стать таким артистом – это уже другой вопрос.