"Вы никогда не почувствуете моей боли". Как слушается музыка Prodigy после его смерти

Серповидноклеточная анемия — тяжелое врожденное заболевание, присущее прежде всего выходцам из Африки. Эритроциты у таких людей имеют вырожденную серповидную форму, что затрудняет их основную функцию — доставку кислорода в ткани. Серповидная форма может стать причиной блокирования кровотока в органах: такие эритроциты забивают разветвления сосудов. Итогом становятся сразу несколько очень неприятных синдромов, среди которых — выраженный болевой. Кризисы этого вида анемии заставляют пациентов отлучаться от дел на несколько дней, чтобы прийти в себя в стационаре.

“Я привык за все эти годы, что Prodigy может ложиться дней на пять в больницу, — говорит в своем первом после смерти напарника видео его собрат по дуэту Mobb Deep, Havoc. — Он возвращался оттуда в лучшем виде, чем уходил. Я и в этот раз не стал напрягаться, даже был в курсе, что ему становится лучше. А потом мне позвонили с вопросом, знаю ли я, что случилось с Пи. Я, наверное, даже рассмеялся в ответ. Я же знал, как у него обычно бывает.”

Prodigy наверняка жил с болью всю жизнь. Свой диагноз он в начале карьеры даже обыгрывал, позируя с серпами в руках. И теперь, когда организм этого уставшего, но не сдавшегося человека все-таки проиграл битву, он стал для своих слушателей образцом невосприимчивости к боли.

Первый альбом Mobb Deep записали в подростковом возрасте, и он не стал чем-то выдающимся на фоне творчества собратьев по нью-йоркскому бандитскому рэпу. Ко второму же альбому "The Infamous" в 1995-м — и это признавали сами музыканты — их словно бы поцеловал господь. Хотя, скорее, дьявол. Havoc достиг дзена в производстве угрожающих битов, на равных деля микрофонную работу с Prodigy. Альберт, в свою очередь, стал в своих текстах безжалостен и хладнокровен, описывая криминальные будни настолько точно и дико, что этот жуткий настрой стал визитной карточкой группы. Именно такого кино от них и ждали фанаты теперь на каждом новом диске.

Альбом, благодаря в том числе направляющей руке “сознательного” Q-Tip (кто бы мог подумать), стал коммерческим успехом. А хитом номер один до нынешних времен остаются заряженные дьявольскими клавишными “Shook Ones pt.II” (была еще первая часть, она на альбом не попала).

Звездой трека безусловно стал Prodigy, молодой и безбашенный автор бессмертных теперь цитат про чувство жжения от прошивания пулей, про трясущихся от страха врагов, про удары в лицо — столь сильные, что носовые кости протыкают мозг. Таким фаршем Пи стартанул свою карьеру столь надежно и плотно, что подобных тем для разговоров со слушателем ему хватило на 20 лет вперед. Отступления от вектора тоже были, но об этом ниже.





Успех этого альбома был подкреплен в следующем году. "Hell On Earth", вышедший в 1996, лишен разнообразия и мелодичности своего предшественника. Двое солистов не старались разбросать по своему кровавому торту вишенки, ничего в каждом треке, кроме двух-трех пространных куплетов, полных жестокой морали.

Даже в синглах припевы — это те же куплеты, только покороче. Наибольшее значение имеют программный титульный трек и сингл “Drop a Gem On ‘Em”, ответный дисс на Тупака, который к моменту выхода сингла был уже мертв.





Prodigy за свою карьеру вообще бифовал немало и с сильными противниками. Кроме зуба, который на него заточил Тупак, Пи приходилось отвечать на нападки Jay-Z, а также скрещивать оружие с Keith Murray, Crooked I и Saigon. Джигга был особенно жесток в своем дисс-сингле к молодому Пи, но что удивительно, и этот, и другие конфликты Prodigy проживал хладнокровно и в итоге оставлял их за спиной.

К 1999 году Mobb Deep выдали самый свой коммерчески успешный альбом "Murda Muzik". Этот диск добавил в их каталог еще несколько заметных хитов, но стал первым знаком того, что к ядовитому стилю Mobb Deep стали добавляться дежурные для того времени формулы успеха в мейнстриме: электронные звучки и сладкие припевы. Со временем стремление закрепиться в мейнстриме обесценило саму суть Mobb Deep для их подземных почитателей. Десятки моих соотечественников, оплакивавших уход Prodigy в соцсетях, не дадут соврать — именно этот набор из трех альбомов содержит всю артистическую и поэтическую основу, за которую группу обожают на родине и у нас в стране тоже.





Когда мы слушали Mobb Deep в 90-х, то могли не осознавать всей их ценности, ведь подобного добра тогда в хип-хопе хватало. Теперь, по прошествии двух десятилетий, зерна отделились от плевел, и становится понятно, отчего уход Альберта Джонсона так обжигает. Это был настоящий художник, который не просто накидывал на бумагу стишки об уличных движениях, а режиссировал кровавое кино о жизни, которую тебе самому меньше всего хотелось бы узнать.

Вкуса добавляла прирожденная спортивность рифм обоих и умелый антураж: гора кокса на столе, за которым сидят Mobb Deep с корешами в буклете диска "Hell On Earth", или разыгранная в ските пальба из окна по недругу — и не до тех пор, пока он умрет, а “пока не устанет рука”.

Миллениум добавил долларов на счета двух артистов, но вряд ли станет их вечным активом. Альбомы, сделанные вплоть до 2006 года на разных лейблах, неуклонно теряли как неповторимый почерк (Havoc разучился делать красиво и стал клепать беззубую скучную музыку), так и подземную жестокость (именно к этому периоду относятся все неуклюжие попытки присобачить к его с Пи куплетам арэнбишные припевы).

В 2000-м у Prodigy вышел сольный альбом, но если послушать его сейчас, то работа слабовата: рэпер недожимает, весь альбом разваливается на части.

Гораздо серьезнее выглядел случившийся дуэт с The Alchemist — альбом "Return Of The Mac" 2007 года, за пару лет до тюремного срока, который Альберту пришлось тянуть, несмотря на свою болезнь. Alchemist оказался тем единственным человеком, кто смог вдохнуть в музыку Prodigy ушедшую было уличную настоящесть и злобу, и тот наконец превратился в блестящего соло-артиста.

Он работал в студии вплоть до последнего своего года, и к моменту ухода оставил немало соло-релизов, но все они слишком нахмурены и скучны, чтобы рекомендовать их читателю этой статьи, не особо искушенному в рэпе старшего поколения.





Между этими записями группе Mobb Deep пришлось пережить временный разлад — в 2012 Havoc поделился с публикой грязным бельем в своем твиттере (полагаю, просто был слишком нетрезв в тот момент). Но Prodigy перешагнул через эту трудность, как он делал это всю жизнь, и в 2014 группа записала свой, как оказалось, прощальный альбом, который оказался достоин их звездного наследия, хоть и не стал событием в чартах.

На вопросы о том, как ему удавалось так отстраненно описывать жестокую реальность уличных битв и легкой потери здоровья и жизни, Prodigy отвечал, что привык к боли, которая сопровождала его с детства, и не воспринимал как трагедию то, что обывателей бросало в холод. Об этом его один из лучших куплетов — из сольной вещи “You Can Never Feel My Pain”.

"Угнетенный морфином маленький ребенок,
Я стал устойчив к наркотикам, привязан к лекарствам,
А в неотложке ко мне относятся как к торчку.
Да я бы лучше умер, иногда мечтаю о передозе,
Прося бога о помощи, лишь затем чтоб осознать,
Что я на самом деле совершенно одинок".