Эрнесто Заткнитесь: "Versus как театр: Онегин убивает Ленского, а потом идет с ним пиво пить"

Эрнесто Заткнитесь — участник Versus Fresh Blood из Воронежа, который сам себя характеризует как "поэт и музыкант". Зрителям "Версуса" запомнился необычной манерой подачи, где грубый юмор сочетался со сложным вордплеем, а отсылки к русскому рэпу соседствовали с упоминаниями классиков мировой литературы. 

Параллельно с баттл-карьерой Эрнесто активно занимается музыкальным творчеством, как сольным, так и в составе группы РКГ (Русская компьютерная графика). О последней мы писали в прошлом году, когда вышел альбом "Громкая отечественная музыка".

В интервью The Flow Эрнесто рассказал о любви к поэзии и хип-хопу, проблемах российского баттл-рэпа и о том, что общего между постановкой "Евгения Онегина" и баттлом "Версус".

Как тебе финал Fresh Blood?

Довольно многослойное событие было. Я приехал в Питер с утречка, поспал у друга, поехал туда. настрой был боевой, но не сказать, что какой-то особенный. Вот Alphavite пришел с опозданием, и казалось, что никакого особенного настроя у него тоже нет. Но как только мы начали баттлить, я увидел, что он настолько заряженнее меня — и это было обескураживающе. Я баттлился с ним в декабре, он довольно непростой соперник с психологической точки зрения, но мне было несложно. А в финале он меня подкосил очень мощно.

Еще подкосила гробовая тишина во втором и третьем раундах — это было для меня в новинку. Не сказать, что текст на этот баттл сильно хуже. Я пару раз запинался, но довел уже все до автоматизма. А тут гробовая тишина. И эмоционально я был сломлен. Если бы я проиграл, но при этом знал бы, что по эмоциям это было на уровне баттла с Mytee Dee, я был бы спокоен. А так, не очень приятно.

Было такое — ты видишь человека и с самого начала понимаешь, что с ним будет сложно?

Наверное, вся сложность всегда начиналась уже внутри баттла. Аппетит приходит во время еды, а здесь понимание того, кто твой соперник, приходит во время боя. Меня в свое время удивил Тот Самый Коля, конечно. Я был не готов к такому. Было тяжело от того, что я не знал, как реагировать. Я тогда не понимал еще, не смотрел, что на Западе они делают, как себя ведут. Это же целая эстетика: есть свои правила, свои советы, свои общие моменты. Я был обескуражен: он продолжает читать про нос — и это смешно. Что бы я не сделал, это всё равно останется в тени. У него был концепт, который тащил.

Как ты готовился к баттлу? И менялась ли подготовка по мере развития действия?

Принципиальных изменений не было — к сожалению, наверное. Потому что Alphavite вот этим развитием и вывез. У него было позднее раскрытие, а я все фишки раскрыл еще на начальных этапах. У меня все происходило по одной и той же модели: я узнаю, кто мой соперник, и начинаю писать. Пишу-пишу-пишу, я же всегда был зациклен на мире слов. Опирался на лингвистическую работу: имя, название города, группы — жонглирование этим. Стандартный юмор, который поначалу очень заходил, наплевательское отношение к девушке соперника. Подготовка заканчивалась тем, что я собирал друзей, зачитывал им это все — а они мне проставляли в онлайн-документе оценочки. Наверное, стоило больше времени проводить онлайн, что-то рыть...

Ориентировался на западные или наши баттлы?

Наши поначалу вдохновляли. Потом я на них забил, и меня очень заинтересовала эстетика западных баттлов. Я очень сильно на нее ориентировался, и это меня в каком-то смысле сгубило. Западные баттл-рэперы могут не менять свой стиль кардинально — и это одинаково хорошо хавается людьми. Я решил, что так прокатит и у меня, но нет, людям надоело. Хотя вообще, это был полезный опыт: я прокачивал английский, пытаюсь понять, что они там говорят, без субтитров. Это мне в принципе помогло для саморазвития.

А вот смотри: ты стоишь перед человеком, которого первый раз видишь — и тебе надо его оскорблять. Как ты сам для себя объясняешь, зачем это тебе?

Понимаешь, в чем парадокс и в чем, может быть, минус проекта Fresh Blood. Мы все перезнакомились очень быстро. Я всех — ну кроме Редо — знал уже на баттле с Мирным. Мы сдружились, и появилась обратная проблема: ты уже знаешь человека. И я лично увидел во многих ребятах — родственные души это громко сказано — но просто чуваков, которые мне очень близки. И вот тебе человек импонирует, нравится, но надо тут не сломаться, не зажать. Было проще: я пообщался с человеком и знаю, что он меня не стегнет. Я это воспринимал как театр: приходишь, “включаешься” и делаешь. Актер, играющий Онегина, убивает на сцене Ленского, а потом идет с ним пиво пить. Вот и тут примерно то же самое.

Мы с Alphavite очень хорошо заобщались — я у него ночевал в Москве, когда ездил в тур. Тут была проблема, как придумать себе злость. Он сумел, он придумал, а мне не хватило мотивации. Такая история.

Что ты слушал в юности? Как начал слушать хип-хоп?

Я помню замечательную статью, то ли Никитина, то ли Муннибаева. Суть была в том, что хип-хоп идёт подводным течением на протяжении всей жизни. Я о нём узнал в шестом классе. Ко мне подошёл одноклассник и спросил: “Ты рэпер или скин?” — “Я хуй его знает, что это такое” — “Ну вот рэперы слушают рэп, а скины их не любят”. А я был тихим домашним мальчиком, мне надо было понять, что такое рэп, потому что слышал только Децла. Одноклассник дал мне кассету Eminem. А через пару дней на остановке я услышал песню Black Attack “Heartless”.В ней было столько свэга этого темнокожего. Мощный сэмпл из “Профессионала”, крутые голоса. Меня это сильно впечатлило. Классе в 6-7 и полюбил хип-хоп. Это год 2000, 2001. Я мог покупать только кассеты, и то — раз в полгода. MTV у меня не было, надо было антенну настраивать. А потом всякое наслаивалось. На безрыбье и Дискотека Авария была хип-хопом. Потом появился Linkin Park, Limp Bizkit те же. Хип-хоп всегда был подводным течением, который сопровождал смену вкусов в остальной музыке. Я по жизни двигался от инди-рока к индитронике.

Был момент увлечения русским хип-хопом в 2007-2008 году, следил за Loc-Dog и Noize MC на баттлах hip-hop.ru. Тогда СД был хорош. Это было его золотое время, когда он как надо лежал на бите.

Сейчас хип-хоп достаточно активен у меня. Но я не по модному рэпу. Стараюсь не выпадать, потому что это важно. Я люблю белый не очень популярный. Группу Atmosphere очень люблю, лейбл Rhymesayers. Roots Manuva, Redman. Tech N9ne нравится, он обособленно держится в хип-хопе игре. Я люблю таких отщепенцев. Люблю Bike for Three! С кем не общаюсь по хип-хопу, никто не знает, о ком я говорю. Фрэшбладовцы те же. Мне понравился новый Кендрик. Первый альбом не понравился, а вот это очень смелый альбом. Дрейка вообще не понимаю. Не понимаю, за что его любят. “Started from the Bottom” круто, остальное — не понимаю, что происходит там. Хип-хоп всегда был и будет, но он всегда шёл по своей линии, я стараюсь выискивать каких-то отдельных персонажей.

А увлечение поэзией как началось?

Поначалу всё было просто: поэзия изначальной была моей дверью в самосознание и первым серьёзным увлечением. Которое спокойно шло-шло-шло, а потом заново вспыхнуло лет в 13 и уже не затухало. Поэзия впервые появилась ещё лет в пять, я сочинял какие-то дурацкие штуки на ходу: “Николай, Николай, выходи ты за трамвай, у него день рождения, испаряется варенье”, — моё первое стихотворение в пятилетнем возрасте, абстрактное какое-то. У меня с детства мозг работал на какое-то жонглирование словами. Мне это нравилось, хотел как-то потрогать, попридумывать, выставить рядом. Всегда это цепляло на каком-то рефлекторном уровне.

Поэзия была в детстве, но это несерьёзно, потому что в детстве ты ничем не занимаешься серьёзно. А когда начался возраст такого самоопределения, уже лет 13. Когда ты начинаешь понимать: “Я пацан, вот это женщина. Я влюбился — женщина отвергла”, “Кто я в этом мире?”, вот такие вопросы. Меня это накрыло в 8 классе, 13-14 лет. Тогда я постоянно писал, какая-то терапия была. Приходил из школы и садился писать, это была такая полупоэзия-полурэп. С ритмом были большие проблемы, я просто выкладывал всё, что есть.

Так она появилась, она была и косвенно сосуществовала с хип-хопом. Ближе к 20 годам я понял, что надо попробовать совместить творчество с какими-то битами. Тем более, взять того же Дельфина, который в сущности и занимается стихами под бит. Я сделал с одним товарищем-музыкантом первый трек, получил несколько положительных отзывов. И оно всё пошло-пошло, а постепенно к этому подмешивалось всё больше хип-хопа. И самому становилось интереснее двигаться в сторону хип-хопа. Потому что это сложнее и это интереснее звучит. Когда ты просто записал стих — это выглядит нормально, но не так слушабельно, как более музыкальные вещи. Петь я не умею, поэтому не могу как Том Йорк напевать свои стихи. Если бы я умел, то может быть вытомйоркивал бы всё. Но петь я не умею, остаётся читка. Сперва это было криво-косо, сейчас уже более адекватно смотрится. Надеюсь.

Видишь себя дальше в баттлах?

Без гонорара сейчас баттлиться неохота. Да и не сказал бы, что есть желания поскорее выйти с кем-то на баттл. Потому что очень измотало это всё, за полгода пять баттлов — это жёстко для человека, который только начал этим заниматься. Хочется побаттлиться, вижу себя в этом, но было бы хорошо в начале следующего года, не раньше.

Надо думать про новую концепцию, потому что моя концепция провалилась.

Куда будет двигаться баттл-рэп в России?

Хочется верить, что по примеру западных баттлов у нас появится какой-то клуб, где в центре зала будут висеть два больших шнуровых микрофона, которые будут усиливать наш голос, и мы будем возвещать толпе в 200-300 человек, что мы друг о друге думаем. А эти люди ещё и будут платить. И всем будет хорошо. И “Версус” будет иметь какие-то деньги. Потому что пока это закрытое мероприятие, это прикольно, но почему бы это не монетизировать всё.

Я вижу, что происходит на Западе, и это очень круто. Внимание увеличивается, гонорары растут, вся движуха очень популярна. И там круто этим заниматься. Это как минимум нестыдно. И я надеюсь, у нас всё тоже будет развиваться.

Проблема в России — это маленькая аудитория, пиздюки. Очень молодая аудитория, то есть. Они молодые и они ничего не понимают вообще. Им просто прикольно, что пацаны оскорбляют друг друга всячески. Им нет дела до изысканности, заходит всё самое грубое и пошлое. На западе аудитория постарше, и они приходят послушать больше крутую словесную игру, которая часто не заходит у нас. Мне приходилось засовывать грязь в свои баттлы, потому что делай я одну словесную игру, ничего бы не заходило. В финале вот вообще ничего не помогло. Аудитория очень молодая. Хочется, чтобы она росла. Если она вырастет, это станет интересно более широкому кругу людей, а не только школьникам.

Чтобы это произошло, участники баттла должны быть информированы и подкованы в том, как это делается. Вот взять баттл “Слово”, где средний уровень пониже, чем на том же Фрэшбладе. Но мне очень нравится, что они двинулись от тематики банального “я-твою-тёлку-ебал” к каким-то историям и словесной игре. В этом плане они молодцы, и хочется верить, что уровень замысловатости вырастет. Если будет так — всё будет хорошо. А если нет, финал будет печален. На хуях и сиськах далеко не уедешь.

Меня очень впечатлил полуфинал Alphavite и Redo, не в пример нашему с Lodoss. Его нестыдно показать не только школьникам, но и какому-то заинтересованному лингвисту.

В одной из ранних песен у тебя были строчки про работу учителем русского языка и литературы. Долго проработал в школе?

Это была не работа, а обязательная педагогическая практика для студента филфака. Длилось это недолго, месяца две весной, а осенью я ещё раз вернулся в тот класс. Это было интересно, это был определённый вызов. Прошло всё достаточно неплохо. Получилось правильно себя поставить: не было фамильярности, был живой интерес. Была хорошая гимназия, гуманитарный класс, так что особых сложностей не было. Возвращаться пока не планирую: это требует погружения.

А чем ты сейчас занимаешься, помимо музыки?

Подрабатываю журналистом в местном издании. Пишу про криминал, мне очень нравится. Те же баттлы: приходишь — а там кто-нибудь кого-нибудь зарубил. Ты всё это рерайтишь.

Иногда веду какие-то мероприятия, но всё реже в последнее время. Не всегда получаю от этого удовольствие. А вот когда пишу про криминал — мне нравится. Такая спокойная, почти медитативная деятельность. Ты вот сел, на автомате меняешь падежи, порядок слов, о чём-то своём думаешь, всё это до автоматизма доведено.

Иногда получается поучаствовать в проекте читки. У нас есть воронежский камерный театр, очень открытый и экспериментальный. Режиссёры этого театра устраивали читки: когда пьеса не играется, а читается. Садятся люди на стулья и читают по ролям. Там был микс профессиональных актёров и любителей. Было очень интересно.

Ты начал гастролировать. Это заслуга “Версуса”?

Я бы не сказал, что аудитория — это исключительно заслуга “Версуса”. Я бы и так поехал, просто людей было бы меньше.

Кем ты себя видишь в ближайший год?

Я себя вижу человеком, который будет гастролировать, пытаться делать что-то своё в пространстве русского хип-хопа. Потому что после “Версуса” я, видимо, окончательно в него свалился. Несмотря на то, что я сильно отличаюсь, думаю, определённая ассимиляция получится.

Не было желания выбраться из ямы русского хип-хопа?

Нет. Русский хип-хоп — это метафизическая яма, в ней нет дна и верхушки. Это не яма даже, а пространство. Другое дело, кто ты в нём: хищник или планктон?

Буду оставаться в этой стилистике и двигаться вперёд. Создавать новые вещи, писать стихи, делать хип-хоп, делать РКГ, побаттлиться в следующем году. Пока получается совсем чуть-чуть, но зарабатывать получается. Если кто-то что-то будет предлагать — посмотрим. Я лейблы имею в виду. Как бы люди не говорили, что это коммерция, артисты не нравятся — интерес со стороны всегда приятен. Для меня это не самоцель — позовут так позовут, нет так нет. Есть люди вокруг, которые помогают, этого достаточно.