Адлин: "Фонк слушают сигмы". Большое интервью

Как и многие другие фонк-артисты, Адлин — артист, которого вы вряд ли знаете в лицо, хотя, скорее всего слышали его музыку. В Яндекс Музыке у него более миллиона ежемесячных слушателей — такая же статистика на этой платформе у GSPD, о котором только и разговоров в контексте "стадионные концерты". Карина Бычкова поговорила с Адлином, чтобы услышать его рассуждения о фонке, личную — очень вдохновляющую — историю и размышления о том, как артистов старого эшелона испортили деньги.

— Фонк был поджанром рэпа, потом автоблогеры полюбили дрифт-фонк. Как получилось, что этим жанром заинтересовались подростки?

— Фонк бывает разный, тот фонк, который, начал делать DVRST, больше нравился людям, склонным задуматься о чем-то высоком. А потом все начало популяризироваться в бешеных масштабах. Люди подтянулись и такие: “А давайте тоже такого наклепаем”. Соответственно, первая волна фонкеров 2021 года — это люди, которые в какой-то степени вдохновились DVRST.


— Это были молодые люди? На фонк-обложках в России очень много аниме. И еще эти обложки почему-то все розовые или фиолетовые.

— Почему у меня такие обложки — мне просто нравится фиолетовый цвет. У меня была концепция: в голове происходит какая-то вакханалия, все это есть и на бите, и человек слушает трек, смотрит на изуродованные рожицы, и все это должно сплетаться воедино. Привязки к аниме лично у меня никогда не было, мне просто нравилась эта эстетика. Было интересно совместить и посмотреть, как это вообще сработает на рынке. Это вызвало бурную реакцию в тик-токе с первым же треком. И я подумал: “Ну все, это правильный путь”.


— Розово-фиолетовый визуал стал фирменным стилем фонка в России?

— Да, в какой-то степени это зарождение стиля: синий, фиолетовый, холодные оттенки преобладают в обложках треков. Опять же, если мы говорим про вайб-фонк — весь такой мелодичный, не агрессивный. Если про агрессивный, то там красный и жесть, но сейчас такого мало.


— Твой самый популярный трек — это “Dead Inside”. Тема дединсайдов все еще актуальна или это хвост из 2021 года, когда они были на слуху?

— Если это какой-то тематический трек — “Dead Inside” же есть тематика субкультуры челкастых типов, которые ходят в клетчатых штанах — то обычно все вскоре утихает. И вся дединсайдовская эстетика, соответственно, тоже подутихла. Но в треке это слово говорится один или два раза. А трек сам по себе нацелен на людей, которые любят погрузить себя в грустное, задуматься о личном.

Кстати, я сам не знаю, как это произошло, потому что изначально трек в тиктоке зашел не как трек, а как будильник. То есть, его реально ставили на будильник и на звонок. Потом он вышел со словами, и меня начали поливать говном... Но прошло чуть времени, люди выкупили вайб трека, и понеслась.


— А в чем именно была предъява?

— Меня в принципе не воспринимали как исполнителя. Это был 2021 год, самый старт, по сути. Люди знали только мой трек “No Love”.

Я в первый раз в осознанном возрасте приехал в Москву, оставался у Килджо на квартире. Он работал в Союз Мьюзик, уезжал в офис, а я садился за свой мак и начинал что-то накидывать. Вот я набросал “Dead Inside”: не было слов, не было ничего, только бит. И я такой: “Ну а че бы в тикток его не грузануть, посмотреть, че будет”.

Изначально у меня была просто мелодия, и все, это начали подхватывать. Потом появился мем со Скалой.




Естественно, никто не знает, что это мой трек, и вообще в принципе, что это трек. Потом мне Кирилл Килджо сел на уши: “Чувак, у тебя 10 тысяч клипов, ты собираешься вообще что-то с этим делать?” А у меня в голове вообще не было ничего этого, мне все равно на эти цифры. Ну залетело, классно.

Без его давления этого всего не вышло бы. И я начал записывать трек, но понял, что на этом получится хайпануть. Типа люди зафорсили звук, и можно чуть разогреть их седалищные кости, выпустив трек со словами. Я выпускаю, у меня мало того что резко падает актив, так еще мне начинают спамить комментариями, что это все не то.

Еще был момент: пока трек не вышел, все это форсилось, и какой-то чел сначала перебил мелодию с очень хреновым битом и выпустил трек на площадках. Мне начали предъявлять, мол, ты у него спер. Я писал, посмотрите на дату моего видоса и на дату выпуска трека этого чувака. Потом вылетает второй чувак и делает абсолютно такое же: выкладывает на площадках и мне опять пишут, что есть такой тип Orlv, и он выпустил трек "Morning". Он почему так его назвал, потому что был мем с будильником и Скалой. И мне до сих пор это пишут в комментариях на YouTube. Сейчас я угараю, а тогда было обидно. До 27 октября 2021 года люди мусолили тему, что Адлин весь такой, весь нечестный.


— Почему фонк отлично зашел в тиктоке? Он хорошо подходит для челленджей с проходками. Из-за этого?

— Я думаю, что фонк слушают в основном сигмы (грубо говоря, это типаж молчаливого лидера. — The Flow), то есть, типы, заряженные на одиночество и качалочку. Но сам по себе фонк — очень репетативный. Ты берешь один трек, второй, и они чем-то похожи по структуре, но все же разные. Сама мелодия внутри трека зачастую повторяется, и люди очень любят вот такое. Это все хорошо въедается. Но это если мы говорим о качественных работах. Некачественных тоже хватает. Чуваку лет 15, у него слуха нет, он сидит: “Можно бабок срубить, ща я выпущу фонк”. И получает сто лайков.


— Если писать фонк так просто, что отличает хороший трек от плохого?

— Если рассматривать сам фонк как просто биты, порог входа был очень низкий, зайти в это было достаточно легко. Раньше ты мог просто накинуть мелодию с ковбеллами, написать бас. Можно даже не в тональности писать, потому что фонк обычно слушают в каком-то жестком угаре.

Сейчас уже недостаточно написать мелодию, кинуть бас и добавить пердежа, чтобы долбило колонки. Теперь нужно уже все это дорабатывать, делать разнообразно, в том числе за счет вайба и атмосферы вокруг инструмента. То есть, ты толкаешься не просто от ковбелла, а от того, что происходит вокруг него.

Планка уже сильно завышена. Мне в личку пишут: "Послушай мой трек, я в твоем стиле сделал". Ты слушаешь и думаешь: “Чувак, давай еще чуть поработаем, ну что ж такое-то”. А я себе студию построил, чтобы просто удержать свой уровень.


— Планка сильно повысилась, потому что на этом поле много игроков и надо с ними конкурировать?

— Я бы вообще не хотел конкурировать. Конечно, понятно, что индустрия построена так, что тебе в любом случае придется это делать. Не буду называть имен, но есть история в духе ты один из первых делал фонк со словами на русском с 2021 года, толкал эту движуху, а чувак через время залетел абсолютно также и забрал чарт. И теперь уже он считается для всех человеком, который это все начал.


— Как ты сам пришел к фонку?

— Я сидел как-то у себя в Белгороде, нашел какой-то сайт, по-моему, SampleFocus, где вот эти вот звуки все. И там была ну очень знакомая мелодия. И я ее просто снял вот так в тупую с монитора, с помощью телефона. Это была как раз фонк-мелодия, и она залетела на 100 тысяч просмотров.

Я подумал: “Отлично. Что будет, если я возьму ковбелл и начну набивать уже в принципе известные мелодии?” Начал это делать, стал собирать просмотры. И потом случайным образом в комментариях объявляется чувак, который говорит: “А попробуй “Megalovania” сделать на фонке”. И это как раз заглавная тема трека “No Love”.

Я это делаю, выкладываю. Это не собирает 100 тысяч просмотров, но собирает тысяч 20. Я думаю: “Блин, а что такое фонк вообще?” Начинаю слушать мемфис, изучать эту всю историю. Я слышу вот этот перефаршированный голос, очень плохо звучащий. Думаю, что если я на русском языке вот в таком же темпе запишу припев сейчас, это зайдет: в России же любят поплакать. Россия для грустных.

И я делаю такую историю подростковой любви о том, что чувак закончил отношения, ему разбили сердце. Хотя на тот момент с моего первого болезненного расставания прошло уже полгода и мне уже было абсолютно все равно, текста какие-то остались. Я пустил свой голос заниженный, смонтировал сниппет, где чел дрифтит, и все это стало набирать обороты, запустился тренд. Тогда я понял, что у меня готова отличная почва для выращивания новых треков.


— Тебе говорили, что твоя манера исполнения напоминает Mnogoznaal?

— У меня точно не было идеи взять и слямзить Многознаала на свой фонк. Но вообще что-то есть действительно. Странная история, но она так и сработала почему-то. Многие пишут об этом.


— У тебя давно не только фонк-треки, есть элементы гиперпопа, танцевальная музыка. Ты уходишь от фонка, потому что он тебе надоел или уже теряет актуальность в принципе?

— Судя по сниппету, который крутится в тиктоке, фонк не теряет актуальности. Поэтому эту теорию мы сразу выкидываем. Как бы там многие ни говорили, просто сейчас чуть другой виток. Фонк эволюционирует, мутирует, что-то с ним происходит.

Я так понимаю, ты говоришь про альбом 2022 года. Это была не особо концептуальная штука, я просто выпустил сборник треков. На прямую бочку, конечно, круто залетать с ковбельчиками под попсу, меня запомнили именно таким. Но мне хотелось показать треки, которые я делал еще до популярности, и они собрали неплохие стримы. Например, треки “Мимо” или “Jesus” — там абсолютно другой вайб. Хотелось, чтобы люди под конец альбома чуть расслабились от долбежки. Также в своем телеграм-канале я выкладываю очень много работ, которые вообще не фонк.


— Твой первый крупный успех пришелся на 2021 год, тебе было 20. Чем ты жил, чем занимался?

— Я был обычным студентом, пытался учиться в колледже, ключевое слово “пытался”. Походил туда месяца два. Я достаточно прямолинейный человек: высказывал недовольство, показывал, что мне не нравится такое отношение к себе, и преподаватели меня не полюбили. В общем, я перестал туда ходить. Мама с папой думали, что я посещаю учебу, а я то сидел на студии, то работал в Макдональдсе — мне нужны были деньги на рекламу треков. Потому что объяснять старшему поколению, что мне нужно вбухать тысяч 20 на таргет во Вконтакте, ну как-то странно.

Я прошел практически весь общепит, работал на мойке, но родители об этом не знали. Я сваливал из дома, говорил, что иду гулять с друзьями. А на самом деле, какие друзья — я с бургерами один на один. А когда повысили до администратора, я нормально зарабатывал, много денег вложил в рекламу треков, но они не пошли, потому что треки были низкокачественными.

Потом Макдональдс закончился в моей жизни. Я посидел на шее у родителей какое-то время. Не скажу, что у меня богатая семья — средний достаток, то есть, меня поддерживали. А потом засунули во второй колледж — уже на бесплатной основе. Он попроще, соответственно, с контингентом тоже попроще: вот эти чуваки, которые ездят на "семерках" с палеными сумочками EA7. Мне это тоже все не понравилось — я другого склада ума, не могу пропитываться этой быдло-движухой.

Я опять пропускаю пары, родители уже просто не знают, что со мной делать. Представь ситуацию: у тебя сын, он не посещает учебу, хрен пойми чем занимается, ничего особо не рассказывает о себе. То есть, закрытый чувак, которого будто где-то когда-то затравили, и он начинает продумывать план возмездия.

Потом родители заметили, что я занимаюсь музыкой, но у меня ничего не получается. 2021 год начался очень печально, я расстался с девушкой, у меня умерла родственница. Это все навалилось на плечи очень зеленого, несформированного подростка. И этот чувак ушел в разнос, потому что устал сидеть дома и делать музыку, начал ходить на тусовки и очень много выпивать.

К августу я пришел к фонковской истории, резко свернул лавочку с отдыхом и понял, что сейчас на мне ответственности больше, чем, наверное, за всю мою жизнь. А потом произошел этот взрыв.


— Как дальше развивались события?

— Я поехал в Москву снимать клип на “No Love”, пошли первые авансы [от лейбла за музыку]. Родители увидели — нифига себе, это действительно работает. Мне мама как-то сказала: “Сложно, наверное, стать как Филипп Киркоров?” Она имела в виду известность в принципе. Им нужно было доказать, что вот это штукой можно заработать денег. Когда я уехал в Москву, все были в шоке, потому что чувак сидел дома безвылазно, делал музыку, и тут он уехал снимать клип, у него там первый макбук появился.

2022 год, наступает зима, все здорово, потом случается февраль, всем известные события. Статистика просто вот так (показывает резко вниз. — The Flow). Выходит пара сниппетов, потом я решаюсь написать альбом — мне приходит аванс очередной. Уже покрупнее, прям такой серьезный: на лейбле обсудили, что артисту нужно жить в Москве.

Я переезжаю в квартиру-студию на Филевском парке — уже сразу нерациональная трата денег. Как обычно это бывает, когда ничего не было и тут что-то появилось, надо шмоток купить, какой-то фигни, оборудования. Вот так постепенно Москва меня начала всасывать в рабочую движуху. Научила меня: если ты сел, ты не можешь отвлекаться, потому что понимаешь, что у тебя много ответственности, нужно платить за квартиру, за все вещи.

Новые треки так не заходили, как предыдущие, но я отбил аванс и перестал брать авансы в целом — меня задолбало быть кому-то должным, особенно лейблу. Я втянул в эту движуху Килджо — а у него до этого было “20 тысяч на запястье”, он в первое время вообще не понимал, как залетать на фонк биты. У нас были мини-хиточки, но в целом мы долго молчали и оставались в тени.

Потом случилась “Плохая девочка” в индустрии, и ощущение было такое, что нас просто использовали и выкинули. Воспользовались нашей фишкой — вот таким вот голосом (говорит низким механическим голосом. — The Flow), нашей структурой.

И вот в октябре 2023-го я выхожу из уже своих вторых отношений, потому что там было все очень токсично и это плохо влияло на мою карьеру и продуктивность. И Кирюха Килджо накидывает идею, говорит: “А ты попробуй на вот эту штуку сделать”. Он закинул сэмпл вокала исполнительницы Моя Мишель, и так я записал припев на “Зиму” — со звуком домофона причем, курьеру пришлось немного подождать.

Я ему скидываю, он говорит: “Это хит, чувак, это надо выпускать”. Выкладываем это в тикток, — и все, мы обратно вернулись туда, откуда пришли. Примерно такой же вайб и ощущение от себя самого, когда ты в чарте, у тебя все замечательно, ты снова вирален.

В 2022-м в тиктоке у всех была просадка (сервис ограничил работу в России — Прим. The Flow), люди скачивали какие-то моды, ничего не работало нормально. А тут все наладилось. Потому что я такой человек, который не воспринимает рилз, там же совсем нет мемов. Я понимаю, что тикток меня сразу подхватит, а тут выкладываешь трек, и всего 20 тысяч просмотров. И вот под конец 2023-го мы видим у себя миллионные просмотры и понимаем, что, походу, все вернулось назад, можно и дальше толкать там свое творчество.


— Правообладатели трека Моя Мишель запретили вам использовать сэмпл. Почему?

— Я считаю, что нам просто не повезло с директорами с той стороны. Моя Мишель — это очень большая артистка, а Ева Польна и вовсе легенда. И менеджмент, соответственно, такой же. Он смотрит на всех вот так: “Как вы там внизу, муравьишки, поживаете?” И мы, по сути, для них, два клерка, которые просто вылезли хрен пойми откуда.

Аргументы были такие: “Вы испортили голос вокалистки, вы ее там перепитчили всю бедную, она вообще чудовищно звучит. Зачем вы это сделали? Я не хочу с вами разговаривать”. Это Кирилл общался, он менеджер.

Я был в этот момент в Белгороде, приехал к родственникам. Прогуливаюсь по набережной с кофе, иду такой весь преисполненный: “Блин, сейчас трек залетит, круто, сейчас мы будем всех делать”. А мне звонят и говорят: “Чувак, да они вообще какие-то больные”. Типа, на нас прям стали гнать и ненавидеть.

Начался дикий спам им в комментах, дикая травля. Мы никого не принуждали лить на них цистерну с хейтом. Просто так получилось, что нашей аудитории резко не понравился такой ход.

И пришлось выпускать вот так. То есть, одна версия для всех, а другая версия — просто как память о том, что с нами произошло.


— Версия без Моя Мишель в целом тоже нормально собирает. В Spotify у нее более 900 тысяч прослушиваний.

— Да, но она все же суховато звучит. Мы пытались ее голос засунуть глубже, но нам поставили очень жесткие условия, что даже перепевать нельзя, это все равно авторское право. А мы не хотим его нарушать, мы работаем в белую. Мы люди честные, зачем нам вот эти разборки, суды и прочие штрафы.

Причем мы им предлагали весь доход с трека забрать, потому что нам важна была сама эта история.

Мы действительно обогнали все, что могли обогнать. Естественно, сейчас мы в чартах уже просели, но сам факт того, что этот трек вышел и даже без сэмпла оказался в чарте VK Музыки и в Яндекс Музыке на высоких позициях, радует.


— Тебе 22 года, как ты относишься к ностальгии по нулевым в российской музыке?

— У меня было неоднозначное мнение на этот счет до момента, пока не вышла “Зима”.

Я понял, что это такое, почему артисты пытаются это сделать. Я считаю, что это классно, ты можешь улучшить работу, освежить ее, переосмыслить чуть-чуть. Да, ты в какой-то степени немножечко пережевываешь это все. Но если тебе выпадает возможность поработать с артистами высокого эшелона, это тоже другие эмоции абсолютно. А то, что вызывает эмоции, априори не может быть плохим.


— Плюс это новый опыт, знания об индустрии.

— К сожалению, вот именно в случае с Моя Мишель и Евой Польна я начал понимать, что там все намного иначе. То есть, здесь у нас все открыты, готовы сотрудничать, помогать, подтягивать в какие-то движухи. А там, как будто до сих пор есть очень сильный дух конкуренции. Они смотрят на деньги. А деньги зачастую все портят. И людей они портят, и отношения между ними.

Мне кажется, для них это выглядит так: они записывали этот трек, трудились, сводили все на железном оборудовании, все это прогонялось, репетировалось. А тут вылетает чел, который просто вырезает из охренительного трека вот этот кусок и портит звук. Ну, какое у них может быть отношение? Они же старой закалки.

Плюс они не понимают трендов. У них есть старая отработанная программа. Мы же хотим что-то принести в культуру, сделать что-то новое. Окей, пускай, оно даже и будет слегка пережеванным. Но, опять же просмотры не будут врать, никто ничего не накручивает, все это живое, видно, что люди положительно реагируют на такие истории.

Даже достаточно изучить цифры, если вы уж так любите смотреть на эти цифры. Но для них важны еще связи. То есть, у тебя могут быть цифры, но если нет связей, то ты никто, муравей. Чувак может делать просто офигенную музыку, но если у него нет связей, он просто не котируется.

Это все очень цепляло какое-то время назад. Но я понимаю, что у нас было другое время, абсолютно другая музыка. Сейчас растет другое поколение, и этому поколению нужно больше свободы в музыке.

Почему Моя Мишель в фите с ЛСП использует Дуа Липу? А если мы напишем ее менеджменту и спросим, а знает ли Дуа Липа, что Моя Мишель взяла и просто стырила все вообще, что только можно в этом треке? Получается, это лицемерная история: мы можем у Запада брать, но вы у нас — причем за деньги — не можете. Почему?


— Кстати, про Запад. Германия, Турция, Украина, Чехия, Польша — у тебя такой топ стран по прослушиваний в Spotify. У тебя не было амбиций выйти на международный рынок?

— У меня был странный опыт с “Перестал мечтать” и Spotify. Мне захотелось агрессивного вайба качалки, и я выпустил такой трек. Он не собирал вообще ничего, по сути, был сделан для себя, и мне было неинтересно его как-то форсить. И вот сижу я в своих делах, и мне приходит на почту уведомление: “Ваш трек попал в плейлист Спотифая”. Какой-то там чилл-фонк или что-то такое. Я сидел с удивленными глазами.

Я понимаю всю ситуацию — модераторы Спотифая сейчас не очень любят русских артистов (трек вышел в августе 2022 года. — The Flow) и, соответственно, попасть русскому артисту в редакционный плейлист невозможно. А в “Перестал мечтать” вообще ни хрена не понятно, что чел говорит, там очень зажеванный, передолбанный весь голос. И, видимо, только поэтому я туда попал.

Но потом случилась история с треком “Dead Inside”. 2023-й год. Меня убрали из всех возможных плейлистов: в том числе из самого популярного плейлиста “Phonk” — но в Spotify For Artists видно, что я там был. И тут меня ставят в плейлист “Top Gaming Tracks”, где артисты типа Трэвиса Скотта. Нифига себе. После этого прослушки стали расти. Вот если в “Перестал мечтать” еще нифига непонятно, что там говорится, то как можно было “Dead Inside” добавить?

Но мое самое любимое: непонятно с чего трек на русском языке стал импонировать слушателям в Германии. То есть, мне регулярно пишут в директ и спрашивают, когда ты приедешь в Берлин. А я фиг знает вообще, как это все устроить.

Несмотря на то, что там на нас сейчас наложены санкции, прочая вот эта вот запретная история есть, мы видим, что отменить везде все же не получается. То, что чувак медийно непопулярен, не важно, достаточно, чтобы его знали в тусовке. Это на самом деле новый феномен, и, я считаю, что он появился именно с фонком и эмбиентом.

Знаешь российского артиста Øneheart? Ты сто процентов слышала его музыку. А чел миллионер в семнадцать лет, и его никто не знает медийно. И это классно с той стороны, что ты можешь спокойно выйти на улицу, пойти погулять и никто к тебе не будет лезть с камерой в лицо. (У Øneheart почти 7,5 миллиона ежемесячных слушателей в Spotify. — The Flow).


— А у тебя не было досады, что никто не знает о твоих успехах?

— Мне наоборот это очень нравится. Ну я не привык выпендриваться. Я привык просто жить по своим возможностям. Когда вылезали ребята, которые такие: “Ой, смотри, у меня там часики Rolex, я там весь в цепушках”, рэперский лайфстайл вот этот, я просто не понимал, зачем это делать. Если ты миллионер, живи как американский миллионер, ходи в обычных футболках.

Меня особо не поменяла эта история. Я все тот же чувак, который просто также делает музыку, просто появились другие условия комфорта. Но это не отменяет того факта, что когда у меня появились деньги, я скупил практически весь ЦУМ (смеется).


— Популярность же измеряется не только деньгами, а, допустим, еще большими концертами. Если сравнивать с твоими цифрами в стримингах и соцсетях, на твои выступления приходит не так много людей.

— Большие концерты — это очень круто, я к этому стремлюсь. Это же, в первую очередь, медиапопулярность. Люди приходят чаще не на твою музыку, а посмотреть, кто ты вообще такой. Для них ты становишься идолом, входишь в медиапространство.

Конечно, это интересно изучить, и мы все к этому стремимся, несмотря на то, что взгляды у меня немного иные. То есть, я никогда не хотел быть популярным. Я хотел просто делать музыку и зарабатывать на жизнь, помогать близким, себе что-то делать и улучшать качество того, что я делаю. Но, прикинь, на концерт придет 3 тысячи человек? Это, конечно, круто.


— Какие у тебя вообще планы?

— Сейчас я очень активно занимаюсь своим здоровьем, и внешним, и внутренним. И я считаю, что если человек видит внутри себя какие-то косяки, пока он их не исправит, он не готов к медиа.

Например, возьмем Toxi$'а, который очень давно делает музыку. Мы все его слышали в 2019 году, еще в той андеграундной движухе, когда он выдавал английские треки. И, как мы можем видеть, человек убрал всю фигню из себя, которую только можно. Убрал стеснение. Пофиксил себя где-то внешне. Убрал все дефекты, которые его бесили.

И все, сейчас Toxi$ везде. То есть он был готов.


— А вот это движение к медиапространству связано как-то с успехом Травмы, Skidri и Dvrklxght?

— Конечно, связано. Ты смотришь на это и думаешь: "А, ну вот так, в принципе, можно было сделать". Но почему-то в какой-то момент ты до этого не дошел, или ленился, например. У тебя 150 тысяч раз может быть классная музыка, но надо не забывать, что ты артист. И, конечно, в голову забираются мысли, что надо чаще крутить свой фейс, работать масштабнее, продумывать каждый момент. Делать сильную работу и выставлять только самое сильное.