"Делаю настолько простые вещи, что их понимают только самые модные": интервью Vacio

Джазовый музыкант из Екатеринбурга сначала пел на птичьем английском и так попал на компиляцию лейбла Дорна, потом его позвал в бэнд Каспийский Груз, а еще через время он оказался в тусовке самых свежих рэп-героев (и фитанул почти со всеми), но альбом пошел записывать на лейбл Ромы Мальбэка. Очень подробно об этом мы говорили с ним в интервью 2020 года для “Нового Флоу”.

Еще в 2022 году он выпустил альбом “Отец” (о его обложке мы поговорим отдельно) — это был рэп пропащего человека, который трахает все живое и не может заткнуть в себе пробоину. Можно вспомнить и песню “Я/Мы животные” с припевом “моя пизда — пизда, твоя пизда — пиздец”. Но на недавнем мини-альбоме “Nikolay Vasilev” он звучит иначе — то босанову в духе молодого Агутина заиграет, то песню о выпускном исполнит. А после вообще выпустит фит с Димой Биланом.

Недавно у него вышла песня “Папа”, спродюсированная Славой Мэрлоу. На ней с музыканта срывается костюм рэпера, а под ним оказывается уязвимый человек с детской травмой.

Об этих метаморфозах, проблемных отношениях в семье, самодеструктиве и осознании как начать любить себя — это интервью.





— Тяжело держать эрекцию, когда тебя фоткают для обложки?

— Очень тяжело (смеется). Поэтому приходилось постоянно отходить в туалет. Я даже помню, какая это была девушка… Ну ладно.

Это был магазин моего друга, все происходило часа в два, поэтому там ходили покупатели. Если честно, я не сказать, что смущался (смеется). Думал, прикольно, что мы такое делаем. Но я отходил постоянно, меня хватало на пару минут, потому что это очень некомфортно. Хотя снимала красивая девушка, фотограф Инна Минели. Она говорила: “Поправь, чуть повыше, левее”. Я говорил: “Хочу, чтобы он выглядел большим! Надо чтобы свет правильно падал, чертов стул, залезь повыше!” (смеется).


— Как обложку пропустил лейбл?

— Я заранее проконсультировался. Вообще, изначально была другая версия обложки, это Инна предложила мне сделать эстетичнее (показывает первую версию обложки).


— У Death Grips была похожая.

— Я подумал, что будет прикольно, если будет меньше похоже на Death Grips. А мне же нравился XXXTentacion, лоуфайные обложки. И вот эта обложка вышла аутентичной и менее пошлой.


— То есть с лейблом не пришлось договариваться?

— Так вышло, что я всегда диктовал, чего хочу. Я сделал что-то эпатажное, а они были всегда за мои начинания (смеется). Инстаграм только постоянно блокировал обложку, это бесило. Морген ее репостнул, ее сразу за миллисекунду снесли. Наверное, кто-то пожаловался.


— А если лейбл был всегда за, то почему у трека “Я/Мы животные” обрезано интро?

— Не помню точно. Вроде бы лейбл так попросил для лучшего таргетинга. Да и я сейчас не хочу такое транслировать, пускай и не хочу скрывать свое прошлое.


— Тогда почему клипа нет на ютубе?

— У меня сейчас трек с Биланом выходит. И меня попросили пока скрыть. Потом я его открою.

Этим клипом я хотел всех жестко удивить по типу 6ix9ine. Типа что еще нужно от клипа — смотреть и фапать. Первая версия была совсем жесткой — я летал в школьном классе, потом должен был проехать монстр-трак и разбить стену, потом я вылетал туда. Но за 300 тысяч рублей мы бы такое не сняли.


— Фит с Пашей Техником на “Отце”. Наверное, я никогда не слышал его настолько убитым.

— Это была забавная история. Я приехал на встречу, показал ему трек. Сказал ему: “Давай сделаем времена старого Kunteynir. Ты будешь абсолютно трезвый и разъебешь, все так удивятся. Мы снимем клип, где все будет на солидных движениях. Ты дня три ничего не будешь юзать, зачитаешь трезвым и все охуеют”.

Он сказал: “Да-да”. В итоге его менеджер скидывает парт со словами: “Ну получилось вот это…” Менеджер сказал, что Паша все перепишет, но он что-то не смог. Хотя мне понравилось, что во всем этом была честность и особая грусть. Я решил оставить так.

Мне интересно работать не с теми кто в джазе шарят, а с личностями. Важно как ты говоришь и кем ты являешься. Есть одна куртка — а два разных человека в ней будут выглядеть абсолютно по-разному.

Сейчас я упрощаю свое творчество, даже одежду — хожу в простых майках и штанах. Достаточно даже посмотреть на обложку последнего релиза. Это свежо, хотя и кажется, что просто. А если бы это сделал какой-то другой чел, то выглядело бы совсем иначе. Я с [модельером] Гошей Карцевым пытался угадать рэпера по одежде. На фотке был Трэвис Скотт без лица, а мы подумали, что это просто какой-то колхозник. И с лицом настолько все преобразилось — прям жестко. И со Скрипом так же было.






— Как случился коннект со Славой Мэрлоу?

— Он мне написал сам, но за полгода до этого мы познакомились и я ему предлагал залететь на другой трек, который был в поп-звучании. Ему понравилось, он согласился, но в тот момент Слава занимался своим альбомом, отходил от прежнего звучания и видимо передумал.


— Как появилась идея написать песню про отца?

— Просто сидел на студии, слушал Пугачеву: (напевает) “Мне нравится, что вы больны не мной”. У меня профдеформация, я слишком много играл на гитаре, поэтому я не могу придумывать аккорды на ней и чаще беру их откуда-то. И в этот раз решил сделать отсылку к русскому треку. Пиздить Запад — это одно, а сделать плюс в копилку нашей культуры — это другое.


— Для тебя эта песня имеет терапевтический эффект?

— Нет, наверное. Мне даже больше неприятно, потому что я переживаю, что отец услышит и ему будет плохо. Он достаточно слабый человек. Мне бы не хотелось делать ему больно на старости лет, но в то же время хотелось бы, чтобы люди понимали — даже если вы растете в плохих семьях, добиться можно всего.


— Когда вы в последний раз общались?

— Года два или три назад.


— Ты в подкасте Букера говорил, что родители давно не вместе, но до сих пор не развелись.

— Они живут отдельно, не общаются уже лет 20. Мои родители художники, у них везде беспорядок. Беспорядок для них это уют. Им пофиг на бумажку. Забавная черта.


— А если они художники, то почему отговаривали тебя от творческого пути?

— Брат и отец просто бормотали это себе под нос. Наверное, потому что сами не были счастливы со своим выбором. Типа ненадежная это штука, а вот на стройке работать — заебись.

Моя мама нормально относилась. Она отговаривала меня становиться вокалистом, потому что у сына уже и так все хорошо — он уже зарабатывает, играет на свадьбах, а тут чего-то придумал. Она просто переживала.


— Объясни строчку “В школе я был лох, ведь батя лох”.

— Отец должен закладывать такую тему, что ты должен заступаться за себя. Отец не заложил во мне мужского воспитания. Я не знал, как вести себя в социуме, не знал как давать отпор во всяких темах или когда меня называли бомжом.

Мама работала на двух работах, когда еще была беременной, а отец решил не работать в 90-е, потому что “ну все равно же не платят”. Чувак живет в своем мире — просто купил кучу оборудования для стройки, перебирает машины, которые за 20 тысяч покупал. А я смотрел на это, тоже витал в облаках, занимался музыкой, но при этом хотел быть лучшим и не быть бедным. И понимал, что нужно работать. Хотя в Екатеринбурге вообще ничего для этого нет.


— Для тебя школа — это по большей части неприятный период?

— Ужас какой неприятный. Я ненавидел школу, был там изгоем, чуваком с задней парты. Надо мной все смеялись. Мне отчим подарил Nokia N8 паленый, а я ему доверял. Мне говорили: “Это что, паленый?” — и гнобили с четвертого класса. В итоге у меня были такие же друзья, как я, долбоебы.


— Ты боишься обнаружить в себе черты отца?

— Мне настолько глубоко насрать на это, я простил семью, не виню их в своих неудачах и сейчас думаю о себе. Обижаться на кого-то — это смешно. Я никогда не делаю больно людям в ответ. Только на себя пеняю, что недосмотрел.


— Отчим не смог тебе заменить отца?

— Он появился, когда мне уже было 14. Немножко заменил. Я просто чувствовал моменты, когда его слово ничего не стоит или он что-то преувеличивает. Хотя из-за отчима я и начал заниматься музыкой — он был меломаном, показывал кучу всякой музыки. Но он меня потом разочаровал.


— Ты много нервов попортил маме?

— Чуть-чуть совсем. Один раз мы киоск ограбили, пришлось звонить маме из отдела… Не, ну вообще-то достаточно (смеется). Я-то никогда не хотел плохо сделать маме. Один раз на скейте разбил голову в фонтане — упал на штырь, мне рассекло голову. Везли на скорой, а я умолял: “Только не звоните маме”. Они позвонили и сказали: “Ваш сын разбил голову, приезжайте в больницу”. Это самая тупая формулировка, которую можно было использовать. Они даже не сказали, живой я или нет. Моя мама просто охренела.

Она не хотела, чтобы я гулял ночью — говорила, что в нашем лесу водится маньяк. Я ей объяснял, что это моя жизнь. Деньги начал зарабатывать в 16 лет, продавал косметику по телефону — ужасная работа. Потом работал официантом.

— Давай обсудим альбом “Отец”...

— Вообще, для меня это все сейчас неактуально, я ушел от этого. У меня есть семь треков с Моргеном, из которых два уже готовы. Есть трек с Элджеем и Моргеном, мы с Палагиным сделали бит в стиле Sheck Wes — такое мясо. Но они не выйдут. Мне жаль, но они сейчас не вписываются в мою идеологию. Я только недавно ее обрел, а раньше играл в “придумай панчи”.


— Банальный вопрос задам. Почему “Отец”?

— Я понял, что многие люди ко мне тянутся, я для них авторитет и наставник. У меня в тот момент появился охранник, другие чуваки, которые были готовы делать коммьюнити. Раньше я думал, как на меня посмотрят — крутой я или нет. Раньше для меня все девушки были как украшение, а потом я начал встречаться с такой, в которой мне еще и нравились человеческие качества. Начал любить себя в то время.


— Что за охранник?

— Просто огромный чувак, который сказал: “Бро, хочу быть твоим охранником”. Мне почему-то многие чуваки так говорили. Я отвечал: “Я не могу платить”, они отвечали: “Похуй, мы просто хотим быть с тобой”. Угар.


— Ты говоришь, что кто-то видит в тебе наставника, но тебе самому нравится герой песен “Отца”?

— Сейчас нет. Сейчас мне это кажется фейком. Мне кажется, что выставлять себя пацаном — это комплекс. Если ты богатый, тебе не нужно об этом говорить. Я знаю, что я особенный, мне теперь не нужно об этом говорить. У меня огромное количество фитов — могу ошибаться, но кажется, что у других артистов такого нет. Я делал столько образов, приезжал в Balenciaga с креативными идеями, меня выкладывали Vetements, я разбираюсь во всем этом. Я могу позволить себе быть скромным.

И то же самое касается мужественности. Я общался с бандитами — они ведут себя очень по-доброму. Но это и страшно (смеется). Они знают свою силу — будешь вести себя херово, они обернутся совсем другими. Мне кажется, когда ты имеешь вес, тебе хочется петь о любви — вот как Бодров ходил и читал стихи о родине. Я хочу быть, а не казаться. Мне очень нравятся песни Макса Коржа “Два типа людей”, “Афган”, “Жить в кайф” — прям улыбка на лице от этой пацанской романтики.


— “Отец” мне кажется грустным альбомом. Первую половину ты трахаешь все живое, потом в середине приходит осознание “Я потерял хорошую девчонку”, а все заканчивается песней “Dead Inside”. Ты так замышлял?

— Нет, я попросту хотел более качевое в начале и более грустное в конце. Мне вообще нравится состояние минора — слушать Дрейка или Билли Айлиш. Раньше я не знал, что говорить в песнях, я пытался “выжить” в словах, грубо говоря. Сказать то, что мне не кажется дерьмом. При этом я не стоял на чем-то, у меня не было идеологии и культуры, от которой я бы отталкивался. Я бы хотел, чтобы от моих грустных песен у людей возникало не желание самоубийства, а чувство надежды.




— Ты влюбчивый?

— Очень. Безумно. Я понимаю, что это все фигня, но я безумный фанат женской энергетики. Если она у девушки сильная, если девушка красивая и опрятная, если у нее внутри сильна любовь к себе и не напоказ, и она не пытается кем-то казаться — мы недавно сидели с такой девчонкой, я просто язык проглотил. Она была прекрасна. Я немного расстроился, что она не проявляла ко мне интерес. Возможно, у нее были дела.

Мне Alon рассказывал, как он на лыжах сломал позвоночник, а ему через пару часов нужно было встретиться с девчонкой. И он так сильно хотел с ней увидеться, что в реанимации начал требовать отпустить его. Его не отпустили, а она сама приехала к нему.

Иногда все бывает против меня, но я так хочу встретиться… Перед встречей с той девчонкой я спал всего два часа, мне хотелось расставить все точки и понять, подходит ли она мне. Все прошло хорошо, кроме того, что было после. Я даже впал на день в депрессию, не хотелось вставать. Но я быстро справился, потому что больше не пью.


— Ты говорил про отказ от алкоголя. Почему ты решил?

— Я шел к этому год. Год назад садился на диету, хотел лицо вылечить и в итоге слетел из-за той ситуации с девушкой — я начал жестко употреблять наркотики. Слава богу перестал, никому не советую. Передо мной не было примера человека, который бы меня остановил. Я жил на студии четыре месяца, был постоянно один, писал музыку — это сподвигло изменить многое в жизни и начать смотреть на 11 шагов вперед. Сейчас у меня есть представление, чего я хочу через 10 лет.

И это совпало с тем, что сейчас все цензурируют творчество. Я не специально из-за этого начал делать, а потому что начал думать о мировой культуре.

Если ты хочешь быть фигурой в мире, то самое сильное в тебе — это твоя культура и личность, а не когда ты притворяешься американцем типа “я ваш”. И что, ты будешь делать музыку на английском? Это будет звучать нелепо, ты никогда не прочувствуешь это как они, это ни на чем не будет стоять. Это фейк. Моя жизнь достойна того, чтобы предстать перед людьми — я не хочу выдумывать образ, я хочу обернуть это так, чтобы творчество приносило деньги и чтобы люди вдохновлялись. А сейчас ни у кого нет идеологии, все слепо хотят сделать звук, который бы понравился. Это полная херь.

Круто, что Платина, Яникс или Буда просто нахер все перевернули — и за ними повторяют. Четыре года назад все было по-другому. Насколько силен человек, а особенно компания, поэтому я очень хочу найти своих единомышленников. Чтобы мы меняли культуру, рынок, а в дальнейшем и весь мир.


— У Букера ты сказал, что зависим от игры в рок-звезду. Объясни.

— Я начал любить себя больше, чем выдуманный образ. Тяжело любить себя, когда у тебя бардак в жизни, когда нет денег, стремное лицо. Но вот когда ты живешь как свой герой… У каждого из нас есть свой герой, но это не герой Marvel, это совокупность чуваков типа Тома Харди. На самом деле каждому из нас симпатичен только он сам, но в своей лучшей форме — в той одежде, с той фигурой, с тем выражением лица и с тем поведением, которое он хочет. Ты лучшая версия самого себя прямо сейчас. Что тебе еще нужно сделать, чтобы любить себя? Пошли в жопу все зодиаки, совместимости, случайности и карты таро.

Я думал, что рок-звезда должна бухать. Я представлял рок-звезду как Motley Crue — сумасшедшая звезда с бухлом, куча девушек и любви. Или одинокий вампир, у которого есть все деньги мира, а он лежит себе на дурацком клоповнике как в “Выживут только любовники”. И мне было тяжело сделать свой голос громче, чем существующие архетипы. И только постепенно понял, что готов делать образ рок-звезды, которая качается, не пьет (смеется). Которая говорит, что нужно найти одну девушку. Мне нравится бунтарство, а многие не понимают, что сейчас я делаю самый настоящий панк — отказался от всего, что от меня ждали и делают вот это (смеется).

Я был модным и сейчас делаю настолько простые вещи, что их понимают только самые модные. Я хочу, чтобы девушка рядом со мной выглядела как Леди Гага — приходила в ресторан в доспехах, опускала штаны до жопы, носила карго, а я буду рядом с ней Гинзбургом или Челентано, который берет своей харизмой и поступками. Какой мужчина вообще будет модно одеваться? Мода это для кого? Вы ебанулись? Если ты ставишь на одежду, то у тебя распыляется энергия.


— Есть видео, где ты читаешь комменты хейтеров, а они придираются к твоей внешности и поведению.

— Это все защитный механизм. Я стеснительный человек, который пытался брать эпатажностью — легче всего быть клоуном.





— Твоя новая EP начинается со слов, что ты полюбил себя. Что ты в себе не любил?

— А вот в этом проблема. Люди неправильно понимают, что такое любить себя. Я понял, что нужно не любить себя, а помочь любить себя. Помогай себя не ненавидеть, уберись в квартире, чтобы проснуться и увидеть в ней красоту. Похмелье — ты в этот момент не можешь себя любить. Делай дела, которые ты хочешь делать и от которых что-то зависит. Будь честен сам с собой. Ухаживай за лицом, ухаживай за животом, люби свое отражение, делай так, чтобы зубы не болели (смеется). Делай так, чтобы не заканчивались деньги — это влияет на работоспособность. Зачем ты ездил на такси, когда не мог себе это позволить? Вот есть Enique — он сильно повлиял на меня, потому что был первым человеком с аурой артиста в моей жизни. Чувак постоянно ездит на такси и занимает на это деньги — то у него нет средств на хлеб, то он весь крутой. Это влияет на внутреннее состояние. Не трусь, когда нужно проявить себя.

Сейчас я правильно питаюсь, безумно хорошо себя чувствую, подсел на это. Изначально это произошло, когда я смотрел с девушкой клип Фараона “Соната ей” и он там отвратительно выглядел. Она произнесла: “Он потерял все, что мне в нем нравилось раньше”. Это настолько шло вразрез с его маскулинным образом, что я сам решил сесть на диету.

Отказался от алкоголя, потому что не хотел больше делить на белое и черное — хотел быть в одном состоянии, в максимальном всеоружии. Если у тебя сегодня все нормально, завтра ты пьешь и считаешь себя самым лучшим, а потом у тебя похмелье — так невозможно добиться больших результатов. Я считаю, что у других артистов успех просто складывается — им не приходится прикладывать столько сил как мне. Я могу написать музыку в абсолютно любом жанре, обилие моих вкусов и любви ко всему создает мне сложности.

Вот как ты считаешь, есть в моем творчестве конкретные минусы, из-за которых я пока еще не разъебал?


— Мне кажется, есть проблема в том, что включи человеку твои песни с разных релизов — он не поймет, что это один артист.

— Это ты еще не видел другие альбомы, которые не вышли. Я согласен, что это одна из причин. Нужен личный бренд. У людей есть буфер — и они могут просто скипать непонятное. Но сначала для меня это было неочевидно — смотрите, я делаю то, то и другое. Кто так вообще может? Элджей говорил: “Круто, что ты не замыкаешься”.

Я философ ебанный и думаю, что философ — это каждый, кто любит жизнь. Когда ты так сильно хочешь найти вот ту самую группу, как я однажды открыл King Krule. И хочется влюбиться так сильно, как тогда в 16 лет. Я раньше ненавидел Rammstein — полюбил. Ненавидел System of a Down — полюбил. Вот J. Cole полюбил. Понимание всего — это гурманский подход к жизни.


— Чего ты хочешь от будущего?

— Я хочу, чтобы человек в России чувствовал себя великим и шел с гордостью, а не говорил: “А вот в Европе”. В Швейцарии или Японии люди вряд ли так думают. Возможно, я сейчас выгляжу клоуном, который делает отсылки к русским артистам. Но ведь тот же “Bad Guy” Билли Айлиш (напевает вступление) — это тоника, субдоминанта, доминанта, то есть классическая гармония шансонье, которую ты сыграешь на гитаре и тебя здесь назовут колхозником. Идите в жопу. Если быть колхозником означает любить свою страну и культуру, то я колхозник. Но на самом деле называть что-то колхозным — это колхозно.