Опыт: молодая учительница — о том, что сейчас происходит в школах

Какую музыку слушают школьники? Во что одеваются школьницы? Как работают электронные дневники? Почему сейчас школу сложнее прогуливать, чем пять лет назад? The Flow спросил об этом у девушки, отработавшей полгода в московской школе. И записал ее рассказ.

Мои мама и бабушка — учителя. Бабушка преподавала татарский язык, мама — математику. Видимо, поэтому и я решила попробовать. Устроилась работать учителем русского языка и литературы. Почему? Мне было интересно, как все это работает — подумала, что смогу как-то круто преподавать, что дети проникнутся и начнут читать нормальные книги.

Молодых учителей в школе практически нет, в основном это люди после 40. Туда почти никто не идет: очень высокие требования и очень маленькая зарплата. Я попала просто потому, что заведующая культурного центра, где я работала, этому посодействовала. Зарплата зависит от предмета, который преподаешь, от стажа работы и от твоего образования. Например, я не могла брать много классов, потому что у меня практически не было стажа и образование непрофильное. В месяц получалось тысяч 15, но это была прибавка к моей основной работе: я не преподавала каждый день.

У меня был первый день — нужно было зайти в учительскую и забрать журналы. Я стучусь, открываю дверь, там стоит молодой мужчина (я потом узнала, что он географ) и говорит мне: “Чего тебе? Учительницу ищешь, что ли?". А я стою и смотрю: большинство девчонок выглядят реально старше меня. В итоге я посмеялась и сказала, что новый учитель. А потом этот географ меня постоянно звал с ним бухать после седьмого урока в учительскую. Я от него пряталась по всей школе!

Мне дали десятый класс, при том, что мне тогда был 21 год. Ну и стало понятно, что ничего из моих идей не воплотится в жизнь. Дети приходят на уроки — и сидят в мобилах. Я принципиально им ничего не говорила: кто хотел слушать — тот слушал. Старалась пресекать только тогда, когда они писали контрольные: ходила по классу и смотрела. Они сразу телефоны прятали. А вообще, старалась не давать им письменных контрольных, только устные.

Самое жесткое и неприятное — это девочки. Они в этом возрасте прямо очень мерзкие. Ведут себя как шлюхи. Поразило то, что они приходят в школу в шортах, в сетчатых колготках, на каблуках. И выглядят ужасно вызывающе. Ну и ко мне они демонстративно показывали свое презрение. Видели, что мальчики обращают на меня внимание — и это вызывало какую-то негативную реакцию.


Мальчики сначала меня немного боялись, а потом осмелели — прямо посреди урока задавали мне вопросы, есть ли у меня парень, можно ли меня куда то пригласить. Я сначала не знала, как на это реагировать: то ли спокойно молчать, то ли сразу гасить эту тему. Но они настолько напористые и несдержанные, что это было очень жестко.

Я пыталась изо всех сил сделать так, чтобы школьники не нашли меня Вконтакте. Но одному из них слили мою страницу. Причем сделала это девочка-методист, которая работала со мною вместе. До нее, видимо, не доходило, что нельзя давать ссылку на страницу учителя ученику, что это провокация! В итоге они лайкали мои фотки, а потом этот мальчик, которому дали ссылку на страницу, написал сообщение: “Можно ли позаниматься с вами индивидуально?". Я ответила: “Оставайся после уроков — и позанимаемся". Но он хотел, чтобы я пришла к нему домой. Была еще такая ситуация: я иду на работу, мимо проезжает большая машина, черный седан такой. Тормозит рядом со мной. Открывается окно, оттуда высовывается мой ученик — он с шофером едет в школу. Говорит: “Можно вас подбросить до школы?". Я говорю: “Нет", потому что это будет очень двусмысленно выглядеть, если я выйду из машины вместе с учеником. Ну он и начал мне мозг выносить: “Почему вы не идете на контакт с учениками? Почему не хотите с нами нормально общаться? Почему ставите стену между нами и вами?".

Я несколько раз хлопала дверью и выходила из класса, когда дети начинали ко мне клеиться. Я понимаю, что это такой полустеб, но все равно! На открытый конфликт не шла, я неконфликтный человек. Нагрубить им? Зачем? Это мой авторитет подорвет. Я не для этого в школу пошла. В итоге просто отказалась преподавать в этих классах.

В то же время я параллельно преподавала в детском доме, у детей того же возраста. И по сравнению с теми детьми дети из обычной школы реально тупые. Им все равно, они не хотят ничего знать. С детьми из детдома я могла поговорить о каких-то отвлеченных вещах, у нас очень хорошие отношения были. Школьникам из обычной школы просто пофиг. Мне кажется, это потому что у них очень спокойная жизнь. Все есть, выросли в тепличных условиях.


В школе очень большой социальный разброс: там учились дети из богатых семей, которые в центре жили. Или наоборот, очень бедные: рядом со школой была корейская общага, и несколько детей оттуда учились в классах. Корейцы очень странные, русские дети их почему-то недолюбливали, с ними никто не общался. Хотя по-русски они говорят хорошо.

В одном классе был мальчик, который жил с бабушкой — родители то ли в тюрьме сидят, то ли что-то такое. Он выглядел как районный гопник — в трениках приходил, хотя у нас форма была. И постоянно вел себя неадекватно: требовал, чтобы его называли “Алехандро". Считал себя таким итальянским мафиози, мне очень смешно было. Ну и постоянно доставал меня на уроках. Спрашивал, где я живу, предлагал проводить.

В каждом классе есть дети, которых чморят. С ними никто не общается, они всегда ходят одни. Они обычно немного странные. И есть такое стереотип, что такие дети — отличники и хорошо учатся. Ничего подобного, чаще всего они просто реально тупые. А класс всегда разбит на несколько тусовочек: есть самая красивая девочка, которая клеится к самому красивому мальчику. Причем это класса с шестого начинается.


Школьники обычно слушают попсу — ну такую, какую по телеку крутят. Еще однажды заметила, как они сидели и смотрели “Версус". Несколько раз на переменке видела, что с телефонов дети слушают Oxxxymiron — песню “Я хейтер" вроде бы.

У учителя очень много бумажной работы. Причем 90% того, что пишут в школьных планах — вранье чистой воды. Если заполняется статистика по выполнению работ или по посещения учениками внеурочных мероприятий, то все цифры завышаются. Ко мне на факультатив пришло два человека — я пишу 12. Потому что мы должны давать Министерству Образования отчеты на эту тему, и согласно этим отчетам, все у нас должно быть хорошо.

У школьников сейчас электронные дневники и обычные. Работает это так: у меня есть журнал, я ставлю туда оценки — и сразу же заношу их в электронный дневник. У меня есть от него свой пароль, у каждого ученика тоже есть. В итоге они приходят домой, могут зайти на этот сайт, ввести пароль-логин и посмотреть, что им поставили по такому-то предмету. Ну и родители их могу сделать то же самое. Бумажные дневники тоже ведутся, но им никто не доверяет. Но и электронные не то, чтобы очень эффективны: учителя, у которых много классов, иногда не успевали внести все оценки на сайт. И родители только через неделю узнавали, что у их ребенка “двойки" по всем предметам.


В здание школы сложно попасть постороннему человеку. На входе стоят турникеты как в метро, чтобы пройти через них, нужна карточка. Мне очень интересно было: как дети прогуливают школу? Потому что я, например, класса с девятого начала прогуливать уроки. А здесь — карточка, которая отмечает время прибытия в школу и время выхода. Потом родители это могут посмотреть на сайте, ну или им эсэмэской приходит. А еще на входе сидит охранник, который следит, чтобы никто посторонний не зашел. И если ты выглядишь на 18 лет, обязательно у тебя паспорт спросит.

Бывало такое, что на какой-то праздник — например, на 23 февраля — всех сгоняли в актовый зал. Туда приглашали людей из Совета ветеранов Красносельского района, они выходили на сцену — и объясняли школьникам свою позицию. Последний раз, когда я там была, говорили, что Путина непременно убьют. Из-за его внешней политики. И что нужно поднимать национальное движение. Причем для школьников эти собрания — принудиловка. Но большинство из них крайне аполитичны, им это просто не интересно.

В один из праздников, приуроченных ко дню рождения какого-то поэта Серебряного века, в школу позвали танцевальный ансамбль. Тема была в том, что ученики читали стихи, стихи были наложены на музыку, а под музыку в это время танцевали люди из балета. Мы думали, что это будут девчонки, а это оказались парни. Я сижу в актовом зале, открывается дверь, они заходят — качки такие, на голову выше меня. Смотрю на них, обтекаю. Мы разговорились с ними, они начали расспрашивать про школу — сидим, общаемся. И там был один симпатичный парень, он не знал, что я учительница. В итоге мы с ним обменялись телефонами, договорились встретиться, сходить на балет. Я такая радостная прихожу домой, нахожу его Вконтакте, листаю страницу — и понимаю, что он учится в десятом классе, в другой школе. Оказалось, они все школьники были! Пришлось перестать писать ему сообщения.