"Booking Machine — это оксюморон": Илья Мамай в огромном интервью

Мы поговорили с Ильей обо всем этом — а еще о том, что было после фестиваля Booking Machine 2019, на сцене которого Oxxxymiron объявил о своем уходе из объединения, а затем его примеру последовали другие артисты.

А еще будет много инсайтов из богатого опыта: как кидают артистов и организаторов, как организовать такую структуру как Booking Machine, почему в ней сложно делегировать и из-за чего перегорают сотрудники.

Есть и рефлексия по поводу конфликтов из прошлого с признанием: "Сейчас бы повел себя иначе".

Почему Оксимирон ушел, тоже поговорили.

КОНЦЕРТЫ "КАК РАНЬШЕ" МОГУТ НЕ ВЕРНУТЬСЯ ДАЖЕ В 2021 ГОДУ

— 2020-й год для Booking Machine начинался с того, что из творческого объединения артистов вы переформатировались обратно в концертное агентство. А вскоре выяснилось, что никаких концертов еще долго не будет. Как вы это пережили?

— Мы еще не пережили, начнём с этого.

Формально мы не меняли вектор деятельности. Мы были концертным агентством, которое с 2017 года активно занималось менеджментом и продвижением артистов, а основной деятельностью оставались концерты. На концертах мы специализировались еще до объединения, известного большинству по работе с Мироном и с артистами рэп-жанра.

Формально ничего не поменялось. Но фактически поменялось многое. Потому что раньше у нас был постоянный ростер артистов, с которыми нам было комфортно работать и расти вместе с ними: по сборам, по продакшну шоу, по качеству работы. И, к сожалению, с артистами пришлось разойтись и вернуться к тому, с чего мы начинали.

Вернуться к поиску новых артистов, к работе с западным рынком, к работе, не ограниченной хип-хопом, — потому что последний раз мы делали концерт не хип-хоп, наверное, в 2016-м, это были Swans. После этого нам хватало того количества концертов, которые мы делали с артистами Booking Machine. Мы насчитали как-то, что за год у нас с ними было более 300 концертов.



Подготовка к концерту Оксимирона в "Олимпийском", 2017 год


— И о чем ты подумал, когда понял: больше нет этого ростера артистов, а из-за вируса все концерты отменяют?

— Самое главное тут — быть гибким. А еще — осознавать, что, возможно, даже в 2021 году ничего не вернётся и не будет как раньше.

Этот год катастрофически сказывается на музыкальной индустрии. Концертная индустрия, это не новость, существует, кредитуя саму себя, — ты живешь весной за счет того, что продаешь билеты на осень.

Деньги постоянно в обороте — все концерты и фестивали на год вперед продают билеты и работают на эти средства. Так же живут клубы и площадки — мы вносим предоплату, они платят зарплату персоналу.

Нет такого, что ты сидишь на мешке с деньгами: "Мы этот кризис переживём".

Это мы в России немного фантазеры: "Сейчас все успокоится и мы как-нибудь всё проведем". За рубежом более реально смотрят на вещи. Мы с января вели переговоры по иностранному хедлайнеру на Booking Machine Festival 2020. И в феврале стало ясно, что иностранцы совсем не готовы приезжать. В марте начался массовый перенос всех европейских туров на осень, а ближе к лету — с осени на следующий год. Я к тому, что в Америке и Европе раньше сообразили, что нужно всё переносить на 2021 год, а не на осень. А в России все концерты массово перенесли с весны на осень. И сейчас, я так понимаю, массово будут переносить с осени на весну.

Так, к чему я это всё?…


— К ситуации, когда все стало рушиться.

— Да, тяжело стало весной. Пришлось остановить деятельность некоторых компаний, которые работают, так сказать, заодно. И, соответственно, пришлось некоторых сотрудников уволить до лучших времён. Но лучшие времена пока, к сожалению, не наступают.


— Почему тогда ты решил, что всё-таки нужно делать фестиваль? И как подошёл к выбору артистов? (*интервью происходило до переноса фестиваля Booking Machine на 2021 год)

— Была глобальная идея всё-таки найти силы сделать мероприятие в этом сложном году. 3 августа мэрия Москвы выпустила нормы развлекательной деятельности с конкретными правилами Роспотребнадзора. Мы ознакомились и поняли, как его провести в полном соответствии с ними.

Это было взвешенное решение, а не на авось — показать, что мы можем гибко перестраиваться под новые обстоятельства. Сделать фестиваль, чтобы не прервалась его история, тянущаяся с 18-го года.

Но нужно не просто провести мероприятие, а еще и сделать его нестандартным, со своим стилем, со своими фишками. И до Мирона, и во время Мирона, и сейчас, в "постмиронное" время, Booking Machine всегда были про открытие новых артистов, про нетривиальную музыку. Поэтому селекция артистов была именно такая: выбирали из тех, кто в этом году либо уже выпустили какие-то интересные релизы, либо вот-вот выпустят — и мы как минимум с ними знакомы, мы слушаем, что будет.

Мне кажется, состав получился очень интересным и вдохновляющим. Мне по кайфу работать с артистами, которые несут что-то особенное, до чего люди допрут только послезавтра.

КАК НАШЛИ УЛИЧНОГО МУЗЫКАНТА — А ОН "ПРОФИНАНСИРОВАЛ" ВСЮ РАБОТУ BOOKING MACHINE НА СТАРТЕ

— Но ведь ты должен продавать билеты на концерт. И сложно сейчас продать билеты на артистов, которых все полюбят только послезавтра.

— Есть противоречие, но… Меня сложно назвать бизнесменом. Хотя, стратегии, просчитывания, продумывания — всё идёт через меня. Но, в первую очередь, я музыкант, вырос с музыкой, у меня музыкальная семья. И у меня с юности выработалось чутье. Когда мне что-то нравится, в голове появляется яркий образ — я именно вижу, как это будет круто и офигенно.

Может быть, это из-за того, что я не реализовался как музыкант и подсознательно пытаюсь стать частью крутой музыкальной истории. И поэтому как бизнесмен иногда веду себя не очень правильно.

Но, к счастью, пока эта схема работала — с момента, когда мы вообще без бюджета начали движуху с Booking Machine.

У нас бедная семья. И у Андрей Китаева, компаньона, с которым мы начали, ничего примечательного не было. Было только очень большое желание заниматься музыкой и привозить артистов, которые нравятся самим. Это всегда было основной идеей — работать с музыкантами, которых ты сам слушаешь в плеере.

С чего Booking Machine начался, если в историю погрузиться? В начале 2009 года я во Вконтакте нашел запись "Чувак поет офигенно" — видос у кого-то на стенке, который как-то так и назывался. Там уличный музыкант выступал напротив торгового центра. И он так пел, что просто западал в сердце. Я подумал: "Такой талант выступает на улице, как это вообще возможно?"

Контакт и Ютуб в то время не очень хорошо были развиты. Но каким-то образом я узнал, что чувака зовут Dub FX. Потом нашёл его на MySpace, написал: "Чувак, у меня есть опыт работы". Опыт был такой — я с 17 лет помогал организаторам, расклеивал афиши, был курьером и так далее. Был около музыкальной движухи.

Пишу: "Приезжай, попробуем что-нибудь сделать". Друзья за процент сдали мне в аренду клуб "Сочи" в Питере. Мы организовали встречу Вконтакте, она быстро заполнилась — оказалось, что в нашем городе очень много поклонников непонятно какого артиста с улицы без альбома и без всего.

За две недели мы продали все билеты, поэтому предложили ему ночью выступить еще в одном клубе. Он дал два концерта в один день, и это были его вообще первые клубные концерты — в Европе он выступал по улицам. 300 билетов мы продали на один концерт, 500 — на другой, и в Москве тоже что-то около 500. Это был первый привоз, на котором я сразу заработал столько денег, что офигел — я таких денег в жизни не видел. А ведь я просто нашёл человека, который взорвал в интернете — не взорвал даже, просто кому-то запал в душу.

Мы начали с ним более тесно сотрудничать. Работали с Dub FX, а на прибыль с этих концертов привозили метальные андеграундные группы, которые нафиг никому не были нужны. Но нам это очень нравилось, и мы на этом себе заработали довольно серьёзное имя. Это было правильно идеологически и концептуально. Потому что группы, с которыми мы работали — музыканты из андеграунда. И их аудитория будет с ними до самого конца. Ты 10 раз можешь привозить в Россию эту группу, она все 10 раз соберет искомое количество человек.

И, возвращаясь к вопросу, я не выстраивал бизнес-стратегий и не думал: "Здесь я потеряю миллион, здесь я заработаю 2 и буду такой молодец".

Деньги я считаю после того, как я проделал работу. Я её сделал хорошо, значит, должно быть хорошо. Если сделал хорошо, но что-то не пошло — значит, сделал что-то не так. Только так я существую. И, скорее, это плохо, чем хорошо.



Dub FX с командой Booking Machine на концерте в Москве в 2017 году


Dub FX в компании группы Слот, Мамая и Оксимирона, 2017 год


Немецкая металкор-группа Eskimo Callboy на гастролях в России, 2014 год


Шведские постхардкорщики Adept с командой Booking Machine, 2014 год

КАК ОРГАНИЗАТОРЫ КИДАЮТ АРТИСТОВ. ПОСЛЕ КИДКА СТАЛИ ДЕЛАТЬ КОНЦЕРТЫ ТОЛЬКО САМИ — И ПОЭТОМУ ПРИШЛИ К ТУРАМ BONES ПО ЕВРОПЕ

— Мне кажется, у тебя была, тем не менее, одна стратегия, которую в тот момент особо никто не использовал. Вместо того, чтобы продавать концерты организаторам в регионах, вы сами делали туры, сами арендовали площадки, что более рискованно, но и более прибыльно. Почему вы не продавали концерты Оксимирона местным организаторам?

— Неправда, мы как раз продавали концерт в регионы. Помимо Мирона, мы продавали те самые метальные команды.

Но кто такой промоутер в регионах времен Оксимирона 13-го, 14-го года? Это школьник или студент. Ему нравится творчество артиста, он решает привести его на деньги богатых родителей, чтобы удовлетворить свое эго.

В чём проблема школьников или организаторов, которые думают, что они организаторы? Они заводят билеты в продажу, получают деньги и отдают артисту на предоплату гонорара. Но если билеты не продаются, то вторую половину гонорара платить нечем.

И дальнейшая тактика: оттягивание выплаты гонорара до последнего момента, чуть ли не до саундчека перед концертом. Если артист не выходит на мероприятие, аудитория думает, что он зазнался. Соответственно, он выходит, отыгрывает. И ситуаций, когда артистов так кидают, было просто миллион.

В какой-то момент и меня, как ответственное лицо Мирона, опрокинули на большие бабки. Был сибирский тур Мирона, который мы отдали большому региональному промоутеру, с которым я договорился работать на кассу. Промоутер был большой — но он кидал артистов.

Я выплатил деньги за тур Мирону из своего кармана, чтобы он ничего не потерял, потому что он поехал, он отработал и он получил — потому что мы так договаривались. Но я понял, что дальше так жить я не готов.

Я пришел к тому, чтобы все туры делать самостоятельно и контролировать всё. Если я проебался, значит, я несу за это ответственность. У меня прямой коннект с артистами, мы вместе можем выстраивать стратегию, можем решить, надо ли приезжать на концерт для небольшого количества зрителей, или лучше перенести на следующий период и немножечко подраскрутить в этом городе. И сделать хорошо для всех, чтобы артист не выступал в пустом зале.


Окситабор: туровая команда Оксимирона, 2015 год.
Слева направо: оператор Эрик Рикка, Илья Мамай, "лучший водитель Евразии" Руслан, Оксимирон, Охра, Порчи, звукорежиссер Рома Англичанин.


Гастроли, 2016 год


— То есть так у тебя больше контроля над ситуацией?

— Да, и эта схема работала. Не скажу, что это прямо какая-то инновационная модель. Но мы начали ее развивать за пределы России — поэтому открыли компанию в Беларуси, открыли компанию в Казахстане. Открыли компанию в Великобритании, чтобы делать концерты в Европе. 16-й год — первый европейский тур с Оксимироном. Благодаря Мирону и его желанию, — я называю это "музыкальный туризм", — съездить в тур и одновременно отдохнуть, посмотреть что-то новое, необычное.

И с 16-го года мы с Мироном отработали модель европейского тура, благодаря которой мы начали дальше развиваться в Европе: мы возили Chris Travis, Yung Lean, делали концерты $uicideboy$. Затем у нас появляется Bones, яркий персонаж, который нам полностью доверился — и мы уже второй раз целиком делаем его тур по Европе: Париж, Амстердам, Глазго, Лондон, Берлин, Прага и так далее.

Это не к тому, какие мы крутые, а к тому, что всё время хочется роста, открывать новые территории и не останавливаться.



— Я не понимаю, почему так выросла концертная индустрия. Почему рэперы за эти пять лет стали собирать настолько больше. В 2015-м Оксимирон собрал полный ГлавКлуб на презентацию "Горгорода", и это было событие. В 2020-м, если бы не ковид, условный Платина легко собирал бы эту площадку — и это было бы дежурно, буднично, нормально. А ты понимаешь причины?

— А в 91-м на фестиваль "Монстры рока" к нам приехала в Тушино Metallica и собрала около 500 тысяч человек. Понятно, что бесплатный вход, но тем не менее. До Metallica был Виктор Цой, который собирал большие залы. Вопрос в актуальности музыки.

Если артист собирает, это не значит, что индустрия сильно развилась — он просто нащупал волну и нашел свою аудиторию. Но вопрос в том, что будет с Платиной через год-два, когда эта волна спадёт. А она точно спадёт, потому что его волна — это школьники, а они быстро взрослеют.

Один и тот же человек в 13 и 15 лет — это настолько разные люди, и в 15 и 17 то же самое. Ребенок превращается в подростка, а потом в юношу; изменяется психология, стремительно меняются вкусы и приоритеты. Все эти стадии переформирования внутреннего очень важны, потому что школьники остаются самыми быстрыми распространителями информации, модной культуры и всего, что актуально сейчас. Они быстрее впитывают, быстрее превращают это в мемы, быстрее это разносят.



— Ты говорил о чутье. Ты возил артистов — Chris Travis, $uicideboy$, да и тот же Bones — которые в США не являются мейнстрим-звездами, рэп-медиа не освещают каждый их чих. Как вы натыкаетесь на них?

— Я услышал песню $uicideboy$ "Paris" в конце 2016 года. Я офигел, как это звучит. Это тот случай, когда артисту есть что сказать, и он это делает по-своему, а не так, как ему сказали коллеги-музыканты.

Я такое слышу сразу — свое это или где-то украдено. Достаточно послушать 10 секунд трека любого артиста, я могу сказать резонирует это со мной или нет. Это не значит, что я единственное мерило, будет ли это популярным или нет. Но именно в андеграундном или в нишевом каком-то жанре я могу сказать, сработает или не сработает. Сможет ли человек себя развить в этом или не сможет.

Я даже текущих артистов могу разложить анатомически. И сказать, что ему нужно сделать, чтобы произошло то или иное событие, или чего лучше не делать вообще. У меня нет, конечно, времени, чтобы..


Chris Travis


Ramirez, Ghostmane, Fat Nick на гастролях в России



— Оказывать такие услуги?

— Ну не услуги. Те, кто меня хорошо знают, прислушиваются к моему мнению. А те кто меня знают по слухам как агрессивного тирана... На самом деле, настойчиво предлагать артисту внести какие-то изменения мне кажется не очень правильным. Это же тусовка, в тусовке все очень аккуратны. Хип-хоп — это всегда какая-то борьба друг с другом даже в рамках одного объединения, всегда какая-то попытка сделать круче другого. Поэтому здесь менторские истории не работают.

УШЕЛ ОКСИМИРОН И ОБЪЕДИНЕНИЕ РАСПАЛОСЬ. "АРТИСТЫ УШЛИ, НЕ СГОВАРИВАЯСЬ"

— А разве, когда Booking Machine был творческим объединением, это не было историей про менторство?

— Мне кажется, как раз и было.

Но надо понимать, что, всё-таки, это объединение крутое было, меня зажигала и вдохновляла работа с этими артистами. Но, к сожалению, могу признать, что это было искусственно созданное объединение. Держалось оно только за счёт авторитета и медийности Мирона. Как только он ушёл…



— Пропал смысл быть вместе?

— Я не скажу, что у всех было ярое желание держаться вместе. Все были настолько самобытными, самостоятельными, видящими свой путь развития. Условный Джимбо с условным Мэй Вэйвсом — они наверняка даже не пересеклись бы музыкально. А тут Мироном созданный "Konstrukt" позволил прозвучать таким разным артистам в одном треке. Собственно, в этом и была фишка, уникальность, оксюморон — сочетание несочетаемого. Вот тебе Booking Machine — это оксюморон.





— О чем ты подумал, когда узнал, что Мирон уходит?

— Мы с ним очень долго это обсуждали.



— Ну а когда ты в первый раз услышал об этом?

— Когда первый раз услышал, о чём я подумал? "Слава богу, что так".

Потому что и Мирону тяжело в этих рамках. Все равно это искусственные рамки, во-первых, для нас как для концертного агентства. Нас ведь до сих пор считают лейблом. Мы анонсировали участников фестиваля, комментарии школьников: "А что, Mnogoznaal в Booking Machine?", "А 104 в Booking Machine?"

Люди не ассоциируют нас с концертным агентством, которое всегда развивало артистов.

Ведь что такое тур? Понятно, что интернет, тиктоки и прочая ерунда правят миром, но даже несмотря на всё засилье интернета, тур на 30 городов в определённый период времени это большая промо-кампания для артистов. Тур — это подготовка, пиар артиста в каждом городе, это расклейка афиш, это имидж артиста. Артист приезжает в город, даёт какие-то интервью, это распространяется по местной прессе. Люди приходят на концерт, даже пускай их 100 человек. Завтра они сходят в школу или в университет, расскажут друзьям.

То есть сам концертный тур — это большая промо-площадка. Во время концертного тура артиста единовременно слушают очень много людей. И точно так же, как правильно настроенный таргетинг в ВК позволяет бустить музыку, так и движуха вокруг концерта, реклама, само выступление и результат этого выступления как эмоция зрителя, позволяет бустить артиста.

Мирон за счет своей большой харизмы создал объединение, создал некую легенду в умах. Но это создало рамки, которые мешали развиваться.

Бывало так — мы предлагаем концерты артисту. Нам хочется проделать с ним работу, сделать это профессионально, интересно, предложить более выгодные условия, чем конкурирующие концертные агентства. Показать свою состоятельность какому-то артисту из хип-хопа. Но с нами не соглашаются работать, потому что мы "лейбл Оксимирона", с которым у них имиджево не складывается. Для них Мирон это какой-то противник, противовес или зашквар. Получается, мы не могли делать непосредственно свою работу — это, конечно, ужасно.

То же самое Мирон. Общественность принимала любое движение любого артиста, как будто бы это сделал Оксимирон. Артист снимает клип: "О, классный Оксимирон клип снял" — а Мирон об этом мог даже не знать. Или, наоборот, ему могло прилететь за неудачный клип. Это его в какой-то момент сковало довольно глубоко.

Это большое давление, и он как артист ещё не сказал последнее слово, не превратился в клерка, который рулит всеми историями. Он себя хотел проявлять как артист, а это его сковывало.



— То есть проблема была в том, как люди это воспринимают?

— В том числе. В большей степени, конечно, создание вот этих рамок как будто бы неосознанно нами самими. Но и реакция аудитории, конечно, тоже. Аудитория додумывала сама.



— Аудитория и причины вашего расставания додумывала. Первой версией был, конечно же, конфликт. Вторая возникла уже спустя время — что Оксимирон планировал свои политические активности и понимал, что это может плохо отразиться на Booking Machine, на других артистах.

— Это небезосновательно, конечно же, да. Потому что он сконцентрировал внимание вокруг своей гражданской позиции, для него это было важно. Спасибо ему можно большое сказать, что он оградил своим решением нас, но всё равно все на Booking Machine-фестивале ждут Мирона. Конфликта никакого не было, от слова "совсем". Мы продолжаем с ним общаться, правда, очень редко, к сожалению.



— Когда виделись последний раз?

— Виделись на прошлой неделе впервые за долгое время. А так мы созванивались по фейстайму. Когда мы анонсировали фестиваль, он позвонил, поздравил: "Крутой дизайн, офигенно, молодцы". Говорю: "Спасибо, братик".

Я точно так же жду его альбом, как и все. Но, я думаю, что просто нужно дать ему…

Мирон такой человек. Одна из ключевых причин, почему он ушёл — он не может делать что-то вполсилы. Ему нужно вложить всё, что у него наболело. Он настоящий художник с большой буквы. Всё, что у него внутри лежит, он выносит наружу, — и это резонирует с общественностью, находит отклик в сердцах. И это, мне кажется, для него самый главный стимул работать.

И, если этого нет, если он чувствует, что он в носу ковыряется, он лучше будет продолжать в носу ковыряться, чтобы об этом никто не знал.

Это к тому, что если все артисты Booking Machine самостоятельные, и там ничего такого не происходит, но при этом все равно нужно сохранять статус CEO... Это естественное течение обстоятельств: поскольку у нас нет и не было лейбла, не было задачи каким-то образом выстраивать артистов, то как будто бы всё само себя изжило.

То есть артисты подписывались к нам, в первую очередь, за счёт медийности Мирона. Не будем врать друг другу, всем важно было, что у него большая аудитория, что за ним идут люди, соответственно, и к ним будет внимание. Это нормально, в этом нет ничего плохого.

И как только Мирон сделал этот взрослый поступок, то и артисты, не сговариваясь, что самое интересное, решили не продолжать с нами сотрудничество.

Это, конечно, не очень хорошее для нас стечение обстоятельств. Но жизнь такова. Иначе мы бы точно напланировали дофига туров на 2020 год и ещё больше офигевали бы от пандемии, чем сейчас. Мы-то делаем не два концерта в столицах и всё, мы делаем все 30 концертов. Попробуйте 30 концертов каждого артиста перенести, передоговориться с 30-ю площадками и вернуть деньги за билеты.

Из этого состава остался Loqiemean, May Wave$, Souloud.

Souloud хочет сконцентрироваться на написании альбома. У него вышел очень классный альбом в этом году, но почему-то аудитория не просекла. Но мне кажется, он как музыкант пока еще варится, и в итоге с ним все случится, все будет хорошо.

Loqiemean — у него грандиозные планы на следующий год, даже на следующие два года, эти планы уже в работе, скоро анонсы.

Thomas Mraz, Markul, Tveth с Jeembo ушли — они хотят зарабатывать деньги самостоятельно где-то еще, это их право. Может быть, когда-то и мы с ними поработаем. Мы открыты для сотрудничества, тем более с артистами, которых хорошо знаем.



Слева: Мирон и Мамай, 2012 год. Справа: Мамай, Мирон, Охра, бэкстейдж концерта в ДС "Ледовый", 2017 год


Мамай, Мирон, Гарри Топор, 2013 год


Мирон, Мамай, Охра, 2016


Мирон, Мамай, Thomas Mraz, настолка. 2017 год

ПРОБЛЕМЫ НОВОГО РЭПА. "ZAVET ПОВЕДЕТ ЛЮДЕЙ, КАК OXXXYMIRON"

— У тебя есть скепсис по поводу нынешнего нового рэпа?

— Конечно, есть.



— Ты говорил: "Мы последние годы работаем только с рэпом", и так прозвучало, словно это стало какой-то ношей.

— Мне очень нравится телеграм-канал Дани Порнорэпа. Мне нравится, насколько человек разбирается в музыке и культуре, в которой он рос всю свою жизнь. Я точно так же разбираюсь в метале. Я рос на метале андеграундном, и рэп мне с детства не запал в душу. Но я понимаю, что в нем цепляет людей. И с каких-то артистов я прямо тащусь, как, например, $uicideboy$, Bones.

Bones я выуживал как рыбак года с 2014-го. Пытался всеми правдами и неправдами, с разных соцсетей писал, пока, наконец, не дописался. Мне очень повезло, потому что его хотели все промоутеры на рынке. А получилось у нас. Мы — небольшой игрок на рынке, хоть и, в принципе, у нас есть какое-то имя. Но мы, к сожалению, не можем конкурировать с большими игроками, которые реально занимаются только концертной движухой, у которых большие бюджеты, большие инвесторы.



— Реально большие это кто, например?

— Ну там очень много. Caviar Lounge, SAV Entertainment, Pop Farm — вообще самые большие чуваки, Мельница. Это уровень суперпрофессионалов. Не скажу, что мы не можем сделать так же. Мы полностью делали стадионный тур Мирону — 12 городов, в том числе за пределами России.

Так вот. Вырос я не на рэпе, при этом я всё равно шарю за рэп. Я у истоков Versus стоял, это всё через себя пропускал, смотрел, вникал, внимал. И, понятное дело, что я так или иначе стал частью этой культуры. И мы как Booking Machine, и я, в частности.

Я понимаю, что сейчас происходит большой кризис идей. Но не только, кстати говоря, на нашем рынке. Такой же кризис — на Западе.

На Западе есть "великий" исполнитель 6ix9ine, известный больше не музыкальной деятельностью. У нас есть Morgenshtern, тоже яркий представитель, заработавший славу околомедийной деятельностью, околомузыкальной. У жанра появилась аудитория, которая заинтересована не в музыке, а в шок-контенте. И этот шок-контент формирует дальнейшие музыкальные вкусы.

Есть новые исполнители, с которыми я горю желанием работать — как zavet. Для меня это глоток свежего воздуха. Тот, кто не завтра, но через год- два станет Оксимироном 15-го года, 14-го года. Который поведёт за собой, который будет вокруг себя собирать.

То, что делает zavet — это персонаж из ниоткуда. Понятно, что есть влияния: Tyler, the Creator, JPEGMAFIA — он молодой, он вдохновляется. Но есть и яркая личность, харизматичная, с внутренним миром, полностью сформированным видением и нестандартным музыкальным вкусом. Его музыка, может быть, не попсовая и очень специфическая, но в нём есть зерно, которое стопудово приведёт его к чему-то большому. Я это чувствую и вижу.

Что еще меня волнует. Когда артисты просто под копирку пиздят музыку не очень известных западных исполнителей, тексты, мелодику. Это тот самый метамодерн, когда российские поклонники потом заходят на страницу артиста-оригинала и хуесосят его: "Ты чего выёбываешься, тебя сделали суперпопулярным".



— Что касается шок-контента — сейчас, боюсь, начнется рубрика "беседы пожилых". Но я вспомнил, как заинтересовался рэпом. Не исключительно из-за этого, но в том числе: были 90-е, был непонятный новый жанр, где вдруг топовые артисты поубивали друг друга — сначала погиб 2Pac, потом Biggie. Ну, не сами поубивали, а опосредованно. И там сплошь люди с трудными судьбами, которые садятся в тюрьмы, и всё слишком реально. Я полез во все это глубже и стал слушать эту музыку. Я думаю, что сейчас то же самое во многом происходит. А что касается плагиата, так Борис Гребенщиков брал и не стеснялся.

— Там было другое: БГ брал, Цой брал. Но не было такого, что фанаты БГ обсирали…



— Не было интернета, а то бы мы им показали!

— Я говорю ещё как музыкант, я же тоже музыку пишу. У меня не укладывается, как ты можешь осознанно полностью брать гармонию, переводить слова и делать такую же мелодику. Это, может быть, круто с точки зрения бизнеса. О чём я говорил, что я не бизнесмен. И это, может быть, и есть главная проблема Booking Machine, почему мы до сих пор где-то в андеграунде не конкурируем с большими игроками. Потому что мы не можем пиздить под копирку.

КАК ЕЩЕ КИДАЮТ ОРГАНИЗАТОРОВ. ВЫГОРАНИЕ У ПЕРСОНАЛА

— Снова вопрос о том, чего я не понимаю. Вы же создавали свой билетный оператор Showdiver. Это зачем нужно? Чтобы опять ни с кем не делиться, а аккумулировать доходы?

— Всё правильно, абсолютно та же самая логика.

В чём была проблема: мы были маленьким игроком. Booking Machine 2-3 раза в месяц привозили артистов, которые собирали 100, 200, 300 человек. 500 человек — это уже был очень крутой результат. Мы на эти деньги существовали, у нас нет никаких других работ.

Билеты на концерты реализуют билетные операторы. Их много, у всех немного разные условия. Ты выбираешь себе партнеров, заводишь билеты в продажу. Мероприятие прошло, ты закрываешь документы, подписываешь акты и тебе перечисляют деньги.

И был один билетный оператор, который вышел на уже сформированный рынок. Конкуренция большая, поэтому они заваливали деньгами больших артистов типа Земфиры или "Ленинграда", чтобы те эксклюзивно работали через них. Откуда они брали деньги — у них были инвесторы, но еще этот оператор брал деньги маленьких промоутеров, которые не могут себя защитить, и тратил на предоплаты.

У меня были ситуации, когда мне были очень нужны деньги, заработанные мною, и эти сраные 100 тысяч рублей я мог ждать еще полгода после мероприятия! И эта ситуация очень-очень меня демотивировала.

Но потихонечку я начал делать выводы, с кем лучше не работать. Нашел на рынке очень классного партнера. Но мы росли, и у нас стало появляться все больше потребностей — пришлось выдумывать идеального билетного оператора под себя.

Мы наняли очень классных чуваков-программистов, наших друзей, которые нам за два с половиной года написали билетный оператор под наши нужды. Теперь мы сами от себя зависим, серверы не перегружаются, ну и не надо ждать денег от билетных операторов. В нем продуманы все нюансы, начиная от маленького клубного концерта, заканчивая большим стадионным.



— В разговоре у меня выстроилось впечатление о тебе, как о человеке, который стремится упорядочивать все хаотичные неизвестные, делая их контролируемыми. Похоже на правду?

— Есть такое, да. Но это моя беда, на самом деле. Мне бы не хотелось всё время контролировать всё. Все говорят: "Делегируй, делегируй, делегируй". Я делегирую. Но потом я смотрю — что-то написано не так, и начинают кошки на душе скрести. Потому что я знаю, что текст, который написал копирайтер, не сработает, потому что я абсолютно бы так не написал. Я бы не хотел, чтобы я как клиент прочитал какой текст.

То есть для меня это просто пиздец.


— И как с этим бороться? Потому что у меня та же проблема: я делегирую, а спустя 5 минут иду доделывать и переделывать — и, скорее, мешаю человеку. Это же ненормально.

— Мне тяжело сказать, как с этим бороться.

Мирон мне много раз говорил: "Ты не дипломатичный, ты не можешь общаться". Я темпераментный, действительно. Дипломатия внутри меня есть, но сначала эмоции, а потом уже — дипломатия. Я с этим тоже боролся, боролся.

И в какой-то момент, может быть, благодаря пандемии, я пришел к тому, что не стоит хуесосить сотрудников за такие нюансы. Нужно всё равно всё всегда объяснять по 10 раз, и по 20 раз.

В музыкальной индустрии нет профессиональных кадров — и нет системы образования. Всех нужно обучать.

Моя проблема еще в том, что я занимаюсь и менеджментом артистов, и билетным оператором, у меня свой большой видеопродакшн, концертное агентство, туры, букинг артистов — бесконечная история. Плюс, я ещё сам музыку пишу и занимаюсь продюсированием. Если бы у меня было только концертное агентство Booking Machine, как пять-шесть лет назад, то я бы перераспределил все задачи среди сотрудников.

Концертная индустрия и работа с артистами — это всегда пиздец. У артиста хаос, в принципе, по жизни, потому что он не от мира сего. Благодаря этому он и находит отклик в сердцах, и с ним тяжело работать, и люди очень сильно устают, потому что постоянно всё горит. Ведь персонал выполняет черновую работу, которая никогда не будет замечена и признана. Если бы человек получал за нее какое-то общественное признание, было бы проще не нервничать лишний раз. А когда только сплошной "дедлайн, это нужно сделать срочно", человек сгорает внутренне.

Я к тому, что команда у нас такая, без которой, конечно, ничего бы не получилось. Команда не только из России, но и из соседних стран. Набрана во время бесконечных туров, в которых я провёл юношество. Я приезжал на места, знакомился с какими-то опытными администраторами, организаторами, или помощниками промоутеров, и говорил: "Чувак, круто было бы вместе когда-нибудь поработать". Так и складывалось.

КОНФЛИКТ С ЛСП: "БЫЛ НЕПРАВ СТОПУДОВО". 5 МЕТАЛ-АЛЬБОМОВ НА ВСЕ ВРЕМЕНА

— Есть такой миф, а может не миф — в общем, ходит история, что инициатором конфликта между Booking Machine и ЛСП был именно ты. Можешь рассказать?

— Я месяц назад пересматривал нашу переписку во Вконтакте с Ромой Англичанином, чего-то мне захотелось окунуться в прошлое. Она заканчивалась тем самым конфликтом. И я могу сказать, что да, я был неправ стопудово.

Это та самая моя недипломатичность, в которой Мирон меня упрекал.

Я хотел делать дела профессионально. И мне казалось, что раз чуваки подписались, значит, они должны как минимум прислушиваться. Но чуваки были тоже панки, протест, все дела. Если бы сейчас артист был недоволен тем, как я предлагаю разруливать какую-то ситуацию, то я бы нашёл другие слова и не говорил, условно: "Не нравится — иди в жопу".



— Ты их жёстко ставил в рамки?

— Был финансовый вопрос с какими-то концертами, которые им кто-то предложил на территории Беларуси: "Зачем нам делиться с Booking Machine, если Booking Machine не делают нам концерты в Беларуси?"

Они хотели сделать белорусский тур и сделать его прямо сейчас. Был какой-то организатор в полной готовности. Я убеждал: "У нас это так не работает, нужно всё заранее сделать, красиво анонсировать, давайте мы это сделаем осенью". "Нет, нам нужно прямо сейчас". "Нет, сейчас никак".

В итоге они всё это замутили в обход контракта. И у меня просто бомбануло. А поскольку они харизматичные чуваки со своим мнением, то случился конфликт. Я повел себя непрофессионально, а ребята просто заебались со мной спорить, их можно понять.

У нас вся коммуникация через Рому шла, потому что Рома тогда поехал в большой тур с Мироном. Там мы с ним очень классно скорешились и все радовались, что работаем в такой дружной команде. Но, видишь, не срослось.

Хотя этот конфликт между нами никак не мешал Мирону дальше помогать им продвигаться. Он не то чтобы должен был — ему искренне хотелось помогать талантливым чувакам. А как только они с нами разошлись, то взорвали из-за трека "Безумие", который ремейк какого-то старого трека. И потом, понятно, мы жалели, что в какой-то момент я немножко охуел. А что делать? Вот урок.

Сейчас у них классные треки выходят, Олег растёт, молодец. И, может быть, даже хорошо, что так. Потому что если нет взаимного доверия, уважения... Уважения, как минимум, — потому что артист ожидает одно от тебя, а ты то, что он ожидает, ему не предоставляешь, — значит, работа не получится.



— Мне кажется, на сайте про рэп интервью нужно заканчивать топом пяти метал-альбомов всех времен.

— Мой самый-самый-самый любимый альбом, на котором я, можно сказать, вырос — Mudvayne "L.D. 50".

Второе место — Meshuggah! Альбом "Nothing". Это для ценителей, для тех, кто шарит. Немножко разные жанры, но можно металом, так или иначе, назвать.

Converge "Jane Doe" — третье место.

Давай "Follow The Leader" Korn – четвёртое место.

А, вот, забыл! То, от чего у меня мурашки были. Protest the Hero, "Kezia". 5 метальных альбомов из моей юности.