Aarne: "Рэп-среда безумно токсична и бифов больше, чем видят люди". Большое интервью

— Альбом отгрузили, всё нормально?

— Да, долгий-долгий путь и самые наверное стрессовые две недели в моей жизни.

У меня почасовая оплата за студию. И мы посчитали — последние недели я оплачивал по 18 часов в сутки. То есть, такой воркфлоу: я еду домой, ложусь спать, просыпаюсь в 9 утра, еду на студию, возвращаюсь часам к 4 утра, просыпаюсь в 9, еду на студию.

Но энергетически меня это не съело. Я не знаю, почему, но первый раз в жизни я провел так много часов работы — и я чувствую себя прекрасно.

— А почему в последние дни самая высокая интенсивность? По идее, это же можно распределить на месяцы в спокойном режиме.

— Потому что очень много артистов, очень много пожеланий. У меня 15 треков на альбоме. Это 28 фитов условно. И каждый хочет звучать так, как он хочет.

Берем пример одной песни. Big Baby Tape и Кизару, первый трек на альбоме. Я сделал так, чтобы мне нравился бит, отправил Тейпу. Тейп подключил своего инженера, чтобы ему нравился его вокал. И потом Кизару подключил своего.

Короче, суть в чем — надо склеить песню так, чтобы нравилось мне и каждому из артистов. Поэтому это немного сложнее, чем когда, например, у меня есть рэп-трек, я себя свел, мне нравится, все, закрыли трек, переходим к следующему.

Я сводил с двумя инженерами сразу, чтобы они друг друга подменяли. Потому что мы отправляем одну версию и получаем вот такой абзац правок от одного артиста. И такой же абзац от другого. Один говорит: "Надо трек тише", другой говорит: "Надо громче". Мы ищем середину.

Я оставил сведение на самый конец, потому что если сводить в течение года, то каждый трек будет сведен в разное время и с разной стилистикой — потому что каждые, грубо говоря, три месяца даже в моей голове что-то меняется.

Учитывая, что релиз сам по себе такой разный, правильно свести его в конце одним махом, потому что он будет звучать плюс-минус на одной волне.






— John However написал: "Вы не готовы к этому альбому". Что, реально не готовы?

— Я снял с ним видео прослушивания альбома. Он остался глубоко впечатлен. То есть, он очень-очень офигел от того, что там происходит. Потому что, если сравнивать первую пластинку и вторую, я считаю, я сделал много работы над ошибками.

Первая часть — это заявление о себе, а вторая — это как подкрепление. Я показал, что ресурс, который у меня появился — я его не профукал, а реинвестировал в ту же музыку. Я обдумал все ошибки и улучшил этот концепт.

Поэтому я считаю, что вторая часть удивляет больше. В ней есть какая-то бэнгермагия, знаете.


— Очень интересно послушать про ошибки.

— Я, возможно, не был [в них] виноват в силу моей ситуации на тот момент... Было намного труднее доказать людям, что они должны мне довериться. Я уже был продюсером, который работал очень много с кем. Но доверие ко мне полтора года назад и доверие к Aarne сейчас — это разные вещи. Потому что на тот момент это игра в будущее. Типа, "Aarne крутой, я вижу его потенциал, я залечу". И условно, если сейчас я пишу артисту, мы делаем трек за два дня, а раньше это было три месяца. Несмотря на то, что там куча моих друзей, и что мне в целом доверяли. Условно, Элджей говорил: "Да, я залечу, я хочу", но все равно у него заняло четыре месяца чтобы отписать один куплет на 40 секунд.

И вот еще в чем разница. Сейчас мне пришла идея, я позвонил артисту, на следующий день мы на студии, на следующий день трек готов. И я сейчас кручу всеми механизмами, как я хочу. Тогда я находился в Лондоне и присылал голосовые: "Сделай так, а теперь сделай так". А сейчас артист сидит в наушниках, я сижу в наушниках, я могу остановить запись, сказать: "Надо перезаписать" или "Давай вот так". Или могу напеть что-то неожиданно во время трека. То есть мое присутствие на данном релизе в разы больше.

Есть треки, где я придумал, как начнется куплет, есть треки, где я придумал мелодику, есть фишки, которые я придумал на ходу. Тут больше Aarne, чем на первом релизе.

И вторая ошибка — на прошлом релизе 7 вышли синглами. Я просто очень долго их собирал. А сейчас будет 13 новых треков и 2, которые вышли не больше, чем 3 месяца назад.


— В продолжение этой темы: никого не хочу обидеть и это абсолютно субъективно, но мне кажется, на первом альбоме был разный уровень у куплетов, которые тебе тогда прислали. По-разному вложились артисты, или может быть, у них по-разному получилось. У Яникса, допустим, получилось просто топово. Но не у всех так. Ты почувствовал, что сейчас изменилось отношение?

— Я делал предпрослушивания для некоторых артистов — это Bushido Zho, Scally Milano, Дора. Включал им альбом от начала до конца. И каждый из них, — реально каждый, — сказал одну фразу, которая меня очень сильно удивила и порадовала. Они сказали: "Чувствуется, что в этот раз все постарались". И я, и другие люди, говорили, что многие люди на "AA LANGUAGE 2" выдали свои лучшие парты за долгое время.

Я думаю, что каждый [из артистов] увидел в этом потенциал. Ты видишь, что у Aarne очень много прослушиваний, больше, чем у половины артистов на релизе. И появляется мотивация. Каждый понимает, что я стараюсь для них, а им нужно постараться для меня.








— Как вы пришли к тому, что этому альбому нужно делать промо на стадионах? И я слышал, что в Питере что-то будет происходить в день релиза — расскажи про это.

— В истории с промо присутствует большая органика. Потому что меня зовет Яндекс Музыка к себе. А я очень тепло отношусь к ним, потому что с начала карьеры я вижу, что они видят потенциал и что им нравится моя музыка с первой части.

И я с этим теплым отношением захожу к ним, и они говорят: "Может, что-то придумаем? Ты нам нравишься, у тебя хорошее отношение к нам". Я включаю им демок 6 или 7 с альбома. И они сказали: "Все, больше ничего не говори. Мы готовы сделать свой самый большой спецпроект за все время".

И далее мы уже с командой Яндекс Музыки совместно продумывали все детали. Они предлагали, мы что-то убирали, я говорил: "Нет, это не то" или "Вот это самое оно". Лишний раз хочу сказать им огромное спасибо, потому что очень грамотные, творческие, очень идейные, крутые ребята. Я почувствовал, будто я работаю с кем-то из Лондона — у них европейский подход к тому, что они делают.

Не было такого, что мы делаем, потому что это будет хайп. А мы все сделали так, чтобы это было красиво, стилево и органично.


— Тогда объясни, в чем органика.

— Потому что оно очень мне подходит. Потому что я болею за "Спартак", значит мы делаем "АА Team Спартак", это а-ля мое объединение фанатское. Потому что я очень трепетно отношусь к Питеру — бац, голограмма шоу на мостах. Все это как-то имеет отношение ко мне, а не просто инфоповод или конфликт на пустом месте.

На мостах будет голограмма-шоу. Мост поднимается, к нему подъезжает автомобиль, у него прожектор большой супер профессиональный. И из этих букв "АА" собирается все, каждый трек подсвечивается. Это какая-то уникальная история. Все согласовано с городом, это типа коллаб Aarne х Питер. Когда я это услышал, я закричал: "Ребята, это оно". Такого ни у кого не было, и это очень добавляет романтики самой музыке. Показывает, что подход к промо такой же, как и к музыке.

Мы хотим, чтобы в новостях говорили, чел может сделать коллаб со Спартаком, а потом через там 3 дня световое шоу на мостах в Питере. Знаете почему? Потому что мы просто можем и хотим.







— Одно видео о тебе начинается со слов, "у него на альбоме так много фитов, а ведь он даже не читает". В связи с этим, что ты думаешь о том, насколько людям здесь вообще понятна роль и значение битмейкеров в рэп-культуре?

— Я в целом здесь, чтобы бороться с этим всем.

Но начнем с того, что битмейкер, как и какой-нибудь клипмейкер — мы изначально игроки второго плана. Невозможно быть игроком первого плана в этом амплуа. Но есть особые примеры — режиссер Коул Беннетт, который снимает клипы артистам, но грузит их на свой ютуб-канал; они собирают миллионы-миллионы, и каждый хочет с ним поработать.

В общем, long story short, я просто понял, что не хочу читать рэп, но хочу делать музыку. И разница между "сделать бит" и "спродюсировать песню" — она на самом деле принципиальная. Во-первых, я ищу идеи. Во-вторых, пытаюсь сделать так, чтобы артист выдал свою лучшую работу.

Расскажу на примере "Тесно". В Англии я безумно закайфовал от UK Garage. Не так, что я его увидел в трендах TikTok и такой: "О, надо сделать". Просто это классическая английская музыка, которая там играет из проезжающих тачек. Я позвонил Анике: "Запиши, пожалуйста, свой вокал, ты очень нужна". Потом позвонил Бушидо Жо: "Бро, пожалуйста, сделай два куплета сюда, просто поверь мне". И оба артиста подумали, что это прикольно, доверились мне и в итоге сделали самую большую песню для себя.

И так с каждым треком. Я прихожу к артисту со своей иногда, может, крейзи идеей. Например, Big Baby Tape записал кучу крутых рэп-треков. Значит, я попробую что-то другое. Попробую поставить его на бит, на котором его не было. Он у меня есть на UK Garage треке — это трек Тейпа и Бушидо Жо. А на трек с Чиф Киффом я возьму тюнового Тейпа, потому что хочу раскрыть его в разных субжанрах. Не сделать три трэп-репрезентатива, а сделать три разных абсолютно трека: смотрите, артист может и так, и так, и так. И для слушателя это интереснее. Потому что он приходит к Арне и слышит треки артистов, которые могут отличаться от их творчества.

Заканчивая этот ответ, меня абсолютно не обижает, когда говорят: "Да, он тут ничего не сделал, он же просто битмейкер", потому что раз за разом мы доказываем обратное. И я уверен, что с этим альбомом люди больше поймут, со следующими работами люди еще больше поймут. Я здесь, чтобы им показать и доказать.

Меня правда это не обижает, потому что тут есть порог входа. "Aarne не читает, а что он делает — просто себя в треки вписывает?" Тебе надо чуть-чуть подумать, чтобы как бы прийти к тому, что: "А, я понял, он придумывает эти песни, он их пишет, он записывает".







— При этом у тебя уникальное позиционирование, потому что большинство битмейкеров бьются за то, чтобы их хотя бы упоминали как соавторов. И чаще всего этого не происходит. Как ты думаешь, это нормальное положение и так везде, или может быть как-то иначе?

— Я считаю это ненормально. Я считаю, что битмейкер по определению — это бедолага. Это бедыч просто, потому что 98% битмейкеров, которых я знаю, не бьются за свое положение, а соглашаются с 10-15 тысячами рублями за эксклюзив, делают отчуждение [авторских прав, тем самым отказываются от дальнейших авторских отчислений, которые они могли бы получать всю жизнь — Прим. The Flow] и просто получают какой-то крéдит (упоминание — например, в треклисте, в названии трека или в соцсети — Прим. The Flow), но никак от этого не растут. Всю мою жизнь меня это очень сильно бесило.

И я рос на примерах Metro Boomin или Dr. Dre. То есть великие продюсеры существуют, и они показали, что это возможно. Что все в нашей голове. Просто ты должен быть тем самым, исключительным.


— И как же стать исключительным? В чем был твой план?

— Я честно, наверное, не знаю. Это произошло своим ходом. Я думаю, что у меня подход не битмейкера. Я думаю, что я артист, который делает биты. Если поставить меня рядом с рэпером, ты не увидишь разницу (приподнимает цепь на шее и показывает подвеску). Но я не читаю рэп. Просто я всю жизнь позиционируюсь как артист. Я снимал сниппеты на треки с артистами без самих артистов. Там поет Lil Krystalll или Федук, но снимаю сниппет я, и выкладываю его к себе. Это мой музон, я могу, значит я сделаю. И я думаю, что это был какой-то смелый шаг.

Думаю, артисты увидели эту идейность, увидели, что происходит. Scally Milano говорит: "Ты меня всегда бесил". Я такой: "Да, круто, а почему?" Он говорит: "Ну ты просто бесил. Но потом вышел твой альбом, я понял, что ты делаешь, я понял, в чем твой прикол, и мне начало нравиться".


— Когда-то у битмейкеров был узнаваемый почерк, а сейчас все делают всё, что модно. Что ты об этом думаешь?

— Это веяние времени такое. Но мне кажется, что и 10, 20, 30 лет назад все тоже делали то, что было модно. И вот этот сигнатурный звук, который вырабатывается у битмейкера — я думаю, на это нужно время.

Я залетал в биты, делая все, что можно, все, что нужно. И сейчас Aarne ассоциируется с чем? С UK Garage, частично с Drill, с сэмплингом вокала девочек — как Максим условно. И если написать Aarne Type Beat, то два года назад и сейчас они были бы очень разными. Этот путь всегда занимает время, но сначала нужно прыгнуть на популярную волну, а потом найти себя.


— На тебя сильно повлияла английская музыкальная среда?

— Она мне жизнь поменяла. Это поменяло все.

Я приехал в 2018 году в Лондон. И это безумие, потому что я романтизировал этот город. И когда мне сказали, что мы можем туда поехать, для меня это было "вау, что за бред?". Говорю как есть: мы жили в Москве с родителями в однокомнатной квартире, и спали в одной комнате. Многие думают, что Aarne из богатой семьи, но мне просто повезло — у меня есть румынский паспорт. У меня мама румыно-молдаванка.

В Москве я был один в школе, кто слушал A$AP Rocky, а в Лондоне все одноклассники говорили: "Это уже неинтересно, мы слушаем другое". В России из проезжающих машин я слышал Верку Сердючку. В Лондоне я слышал Дрейка и Migos. Я иду в торговый центр и вижу огромный баннер с рекламой альбома Drake "Scorpion". Меня это поразило — оказывается, люди реально так живут, смотрят и слушают это.

И это возможно, кстати, одна из причин, почему сейчас я делал такой спецпроект с Яндекс Музыкой. То, что я увидел тогда в Лондоне, пробудило во мне какую-то романтику. Так я понял, что в музыке важно и то, как ты ее подаешь.

Первые одноклассники, которые слушают новую группу 67 — на тот момент только зарождается uk drill, это их первые треки. Я сначала угораю: "Боже, какой отстой, американский музон круче". Но со временем я англифицировался. И когда я начал разговаривать (говорит с утрированным лондонским акцентом) "Excuse me, sir, can I ask you a question?" И когда мне начал нравиться drill и uk garage, когда я начал носить черные форсы, все это так незаметно прокралось в мою голову, что стилистически полностью меня поменяло.

И сейчас я отдаю дань уважения, потому что Лондон в моей карьере сыграл ключевую роль.


— Понятно, что в глобальном мире американские звезды — самые большие, а американский шоу-бизнес диктует моду. Но удивительно ведь, как англичане проносят через это свою самобытность. Они берут чикагский дрилл и превращают его во что-то полностью свое. Потом отправляют его обратно в Америку и этот звук там делает массовым Pop Smoke. У тебя появились свои наблюдения, как они не теряют уникальность и почему все время рождают что-то интересное?

— Мне очень понравилось слово "самобытное", потому что весь английский музон — это сплошная самобытность, и это в нем самое прекрасное. Я думаю, это как-то связано с тем, что мы живем на острове. Мы на острове, рядом Ла-Манш и Франция, но в то же время, не особо и рядом. Жизнь на острове, но с мультикультурами, где у меня лучший друг из Ганы, второй — албанец, третий — бритиш, еще один — литовец. Там свой стиль, пацанам интереснее послушать новичка Clavish, чем нового Трэвиса Скотта.

Они действительно из чикагского дрилла сделали UK-дрилл, который ритмически какой-то африкано-непонятный, перкуссионный. И из этого звука вытекает Pop Smoke. Из этого вытекает Ice Spice. Central Cee уезжает в Америку делать фристайлы с Дрейком. Здесь появляется Pink Pantheress, делают песню с Ice Spice, бац — топ Billboard. Pink Pantheress — это английский, классический драм-н-бейс под гитару в исполнении милой девочки. Я постоянно слежу за тем, что там появляются, и это прекрасно, я ловлю вдохновение.


— AJ Tracey похвалил в инсте трек "Тесно" — это как вообще получилось?

— Самое странное, что это какая-то случайность. Я запостил сниппет и через 20 минут вижу коммент AJ Tracey. Я ему не писал и не отправлял ничего, видимо, кто-то ему скинул. Потом он написал в ЛС, говорит: "Бро, песня — мясо".

Раскрою секрет, AJ Tracey должен был быть на альбоме. Но я как продюсер не смог придумать для него то, что я вижу как не среднюю песню, а что-то очень крутое.

То же самое с Russ Millions — он должен был быть на альбоме, он отправил мне дороги, но опоздал на 5 часов. Так что у меня сейчас есть трек с Russ Millions и я думаю, выпущу ее синглом.


— Его "Body" был большим хитом, а как вы с ним сконнектились?

— У меня был менеджер в Атланте, чисто по американским делам, так как я был очень сфокусирован на тот рынок. Я таким образом сделал много битов Лил Киду, сейчас уже покойному. И я перестал работать с тем менеджером, у меня появился новый, он не англичанин, просто имеет все нужные ниточки. И если мне кто-то интересен, мы просто закидываем запрос: это Aarne, он из Лондона, он продюсер, вот его цифры, вот что мы имеем. И очень часто получаем ответ на это. Из-за того, что я продюсер, который делает большие цифры, это много кому очень интересно.






— Как ты из Англии навел контакт с русской рэп-сценой?

— Я буквально случайно сделал что-то с Jeembo и Tveth, это только начало именно, когда пошли плейсменты. И потом вышли треки Big Baby Tape "Surname" и Kizaru "Money Long".


— То есть, сразу два очень больших игрока сегодняшнего трэп-рынка.

— Да, причем треки вышли с разницей в неделю. И это была неделя, которая поменяла мою жизнь.

Как и все большие вещи в жизни, это случилось очень спонтанно. Я даже с Кизару знаком не был — просто какой-то мой друг закинул ему мой бит. А Тейпу я просто написал, закинул проект, он добил. И это нельзя назвать просто везением — я много работал над этой музыкой и эти треки мне нравились. Но и без везения ничего не происходит.


— Ты посоветовал бы битмейкерам писать артистам, слать им биты? Или тебя будут воспринимать как спамера?

— Многие вначале думали, что я назойливый. Я надоедал, возможно, я даже спамил, люди не читали мои сообщения неделями. Но я не видел другого способа достичь своих целей, если не стоять на этом до конца. Но я знаю огромное количество битмейкеров, которые не готовы к этому. Они думают: "Блин, я бы сделал так", но они не готовы действовать.

Поэтому если битмейкер чувствует, что он готов, значит он должен действовать и ничего не бояться. Естественно, нужно чуть-чуть соблюдать правильный флоу диалога с артистом. Не быть дурачком, который постоянно пишет. Но все равно пропушивать свои цели.


— Ты говорил, что битмейкеры порой продают все права на бит за 10-15 тысяч. И еще ты говорил, что недавно впервые продал бит за миллион. А кто покупатель?

— Не скажу, кто, но вот так чел захотел, и я продал первый бит в жизни за миллион. Мне пишут в ЛС: "Куплю бит за 200, 300, 400", но у меня нет цели просто продавать биты. Но сумма в миллион меня заинтересовала.

А в целом я сфокусирован на песни, а не на продажу битов. Я хочу зарабатывать на том, что трек Aarne в топе чарта. Фокус на музыку и на роялти.


— Второй материальный вопрос по следам того же интервью: к дому для мамы движешься?

— Не просто двигаюсь, я бегу к нему. Наверное, это уже смешно, но все знают, что это моя цель. Я скажу такой факт — роялти с первого "AA LANGUAGE" я еще ни разу не трогал. Потому что, если я буду растрачиваться налево-направо… Дом сам себя не купит.

Мои родители, я их очень люблю, для меня это цель жизни. Я понял, что даже для себя ничего так не хочу, как хочу их обрадовать. Они всю жизнь без имущества какого-то, и купить им дом в Англии — очень правильная цель для сына.

И если мы говорим о том, насколько я близко — я очень-очень близко. Возможно, постараюсь до конца года, возможно, в начале следующего. Но когда я это сделаю, я реально выдохну.


— Ты рассказал, что бесил Скалли Милано. Не секрет, что не все рэперы друзья, не все друг к другу классно относятся, у всех свое эго, и в чем-то это токсичная среда. Когда ты пытаешься укомплектовать звездный состав альбома, ты сталкиваешься, с тем, что одни не хотят быть рядом с другими?

— Во-первых, да, сталкиваюсь. Рэп-среда с моей точки зрения безумно токсичная. И бифов в рэпе намного больше, чем видят люди. Бифов ну просто очень много — я даже на своем альбоме могу на доске с ниточками сделать, кто с кем как бифит. Это есть, это присутствует, но больших трудностей не было.

Я считаю, что на мои отношения с артистами не должно влиять то, какие у них между собой терки. Потому что у меня нет основания никого хейтить.

У Scally Milano и uglystephan биф с OBLADAET. Но я уважаю одних и других. Одни — это новая кровь, это новое поколение, у них новый взгляд на музыку, который я понимаю. А другие, условно, Обла — это, игрок, который уже много сезонов показывает себя, и мне нравится его стиль, он близок к моему.

Я стараюсь просить артистов не влезать в то, как я вижу свой треклист. И во второй части это еще легче получается, потому что уже есть доверие. Поэтому я считаю, что все очень токсично, но мы справляемся.


— Когда OBLADAET называет твой трек "Далеко" говном, тебя это задевает?

— Задевает на ноль из десяти, потому что у каждого свое мнение. Я не считаю, что песня говно. Я считаю лишним такое вообще писать — зачем, чтобы что? Напиши мне ЛС: "Песня говно", я скажу: "Я твое мнение услышал, спасибо, так не считаю". Потому что если песня говно, я ее не выпущу.






— Кто твои герои и ориентиры в поле продюсирования музыки?

— Ну, сто процентов, это Metro Boomin, он мне нравится. Единственное, наверное, что мне не нравится — то, что он музыкально очень привержен к одному жанру своих битов. Мелодика всегда одинаковая, синты ближе к дарковым амбиентовым, ударка с применением ваншотов Лекса Люгера, и всегда BPM от 125 до 145. Мне на последнем альбоме это не понравилось. Это очень крутой альбом, крутые гости, крутые треки, но уже я почувствовал, что мне немного надоедает, я бы хотел услышать, как Metro Boomin лезет чуть-чуть в другое, он же талантливый музыкант. Лично я хочу пробовать много сабжанров, и на альбоме их очень много. Мне интересно щупать разные стили и делать их на свой лад. Я считаю, что мои биты — они достаточно, ну, хитово простые, но в этом и есть мой стиль.

Следующий персонаж — Dr. Dre, просто легенда музыки, он очень много для нее сделал. Мне нравится DJ Khaled. Минус в том, что он музыку не пишет. Но мне нравится то, что он публичный, что он уже 10-15 лет собирает такие альбомы, у него так много хитов. В последнее время его альбомы ушли не в ту сторону, которая мне нравится, но в целом это круто. Мне нравился Murda Beatz, но он собрал один собственный релиз и остановился.

Я как будто пытаюсь взять что-то у них всех, у DJ Khaled и Metro Boomin, у Dr. Dre и Murda Beatz, и выдать что-то свое, быть собой.


— Каких битмейкеров в России ты выделяешь?

— Мне очень нравится, как делает биты Тейп. Мне реально нравится DJ Tape! И мне очень нравится с ним работать. Мне нравится Shady, он на со-продакшене в треке "Дискорд" на первом альбоме с Элджеем и Лил Кристаллом. На втором альбоме мы с ним поработали на нескольких битах, мне нравится, как он видит музыку. Потом мне нравится, как пишет музыку Osa. Он такой музыкант-музыкант и очень талантливый, его подход очень отличается от моего.


— В промо-кампании "AA LANGUAGE 2" позиционировался как голос нового поколения. А артисты из поколения условно Оксимирона и Скриптонита — они тебе интересны или уже не подходят по концепции?

— Oxxxymiron, я думаю, не проходит по концепции. В моем понимании эта музыка стала максимально политизированной, она стала душной. Я лично знаком с Мироном, мы один раз летели в самолете, общались — то есть, я знаю, что он знает, кто я. Я не отношусь негативно, но мой подход к музыке и то, какую эмоцию я хочу получать, различен. Различен с музыкой, которую Oxxxymiron делает сейчас. Нет того вайба и той эмоции, которая раньше мне была близка. Потому что сейчас это какая-то перформансо-токсично-политичная движуха. Это не мое, я вне этого.

Скриптонита я звал, он хотел, и мы просто не успели, потому что я пришел с музыкой уже за три недели до релиза. А у него был сложный график занятости. И поэтому мы решили, что мы еще сделаем. Скриптонита я считаю недушным. Он музыкант, он романтик, мне нравится его звучание, и с ним бы я сделал.


— Прокомментируй тогда Басту, он же попал на релиз.

— Баста – папа. Ну просто я вспоминаю, как живу на Бескудниковском бульваре, это метро Петровско-Разумовская, и я слушаю Басту, весь район уважает Басту, висит огромный баннер тура "Баста Guf". И мне очень приятно, что Василий Михайлович тепло относится к моему творчеству. Он написал, скинул демки, сказал: "Я доверяю твоим идеям". Он флексибл, он без заебов, он большой музыкант, который продержался и не упал за все это время. И я очень рад, что он выдал такой куплет.


— Заметно, что он тянется к молодым и старается не превратиться в назидательного дедушку?

— Да, он человек открытых взглядов, и это прекрасно. Я думаю, что я хочу быть таким, когда вырасту, буду постарше. Хочется не стать заложником своих же каких-то штук в голове.


— На этом альбоме ты читаешь рэп.

— Но это, во-первых, не заявка на рэп-карьеру. Я записывал эти куплеты на эмоциях, и мне приходилось брать паузы, потому что было очень тяжело — там я говорю очень важные и серьезные для себя вещи. И этот трек — это подведение итогов двух частей. Я говорю о том, что я прошел, когда писал первый, о том, что прохожу сейчас, говорю о маме, папе. Поэтому это трек-откровение, да, я буду первый раз в своей жизни читать рэп.


— Но ты себя не видишь, что ты как Saluki или White Punk полностью выйдешь к микрофону, на первый план?

— Я вижу это как перформанс. Я хочу показать людям, что я тоже могу, но я не хочу. Нет, я не хочу становиться рэпером.

Еще столько идей, я не исчерпал этот ресурс. Нет ощущения, что я дропаю вторую часть и не знаю, что дальше. У меня очень много планов и очень много из них уже реализуется.

Я еще столько вещей не сделал. Кто же будет делать этот трек с Дрейком и, я не знаю, Big Baby Tape на фите на "AA LANGUAGE 3"?