Трэп — главный музыкальный жанр 2010-х. Он распространился по всему миру

Текст знаменитого музыкального критика из Великобритании Саймона Рейнолдса "Trap world: how the 808 beat dominated contemporary music" был написан для издания The Face и опубликован в ноябре 2019-го. Мы сделали его перевод с незначительными сокращениями. Почитать оригинальную версию можно здесь.



"Cookin’ up dope with a Uzi" (*мешаю крэк с помощью "Узи") — по-гангстерски злобный, но мультяшно абсурдный образ перемешивания крэка в кастрюльке при помощи магазина израильского пистолета-пулемета — это только одна из наиболее запоминающихся строк, которых так много в "Bad and Boujee", песне трио из Атланты Migos, в январе 2017-го достигшей первого места в Billboard.

Для героев "Boujee" — внезапно разбогатевших представителей низкого сословия — во Франции придумали определение nouveau riche. В начале трека Offset торжественно заявляет: "We ain’t really never had no old money / We got a whole lotta new money though" ("старыми деньгами" называют наследные династии богачей — прим. The Flow). Их девушки носят утонченные украшения, но едят KFC и Pot Noodle. Трек, спродюсированный востребованным продюсером из Атланты Metro Boomin, звучит одновременно лаконично и люксово. Голоса — со скачущим флоу, ставшим отличительной чертой Migos — гипнотизируют и цепляют слушателя. Аддиктивный, как наркотики, которые они, по собственному заявлению, продавали, трек "Bad and Boujee" набрал около 1,5 млрд прослушиваний на YouTube и Spotify.





Этот звук называется "трэп", и он доминировал в популярной музыке на протяжении всех 2010-х. Migos и их поколение — Future, 21 Savage, Playboi Carti, 2 Chainz, Cardi B и продюсеры Metro Boomin, Zaytoven, Southside, Mike WiLL Made-It — в большинстве своем пришли из Атланты или других южных городов. Но их биты, флоу и продакшн-приемы разошлись по всей планете.

Трэп проник в поп-музыку — от "Dark Horse" Katy Perry в 2013-м до песен на альбоме Miley Cyrus "Bangerz" (спродюсированном Mike WiLL) и более свежих хитов Ariana Grande и Billie Eilish. Он вызвал рождение мутантных форм андерграундной и уличной музыки — от подстиля EDM (который, словно для большей путаницы, тоже называли "трэп" или EDM-трэп), примером которого являлся виральный хит 2012-го года Baauer "Harlem Shake", до отдельных субкультур вроде дрилла.

Дрилл — угрюмая разновидность трэпа, которая обрела голос на пике расцвета преступности в Чикаго, а позднее вдохновила поколение британских дриллеров. Популяризованный Chief Keef'ом чикагский дрилл отражал характер этого города. Его английский собрат получился типично лондонским подвидом трэпа. Инструменталы таких битмейкеров, как Carns Hill, звучали очень по-британски — с отголосками джангла и UK-гэриджа в глубоких тягучих басах и фортепианных лупах (интересно, что лондонский саунд впоследствии определил звук новой бруклинской дрилл-сцены, а лондонский продюсер 808 Melo спродюсировал большинство треков Pop Smoke). Местная криминальная специфика тоже носила локальный характер, который выражается, к примеру, в частых упоминаниях преступлений с использованием ножей (а в Англии в последние годы холодное оружие приобрело ненормальную популярность — Прим. The Flow). Dripping и splashing в UK-дрилле означают кровь на тротуарах, в отличии от американского трэпа, где это значит выглядеть ослепительно и сорить деньгами.

Трэп это саунд, это взгляд на мир, это жизненная позиция. Но сначала это было слово: название места, где продают наркотики. Часто это был заброшенный дом с единственным входом, чтобы проще было защищаться от нападений соперничающих банд. "Трэп" как ловушка для наркозависимых, но есть второй смысл: лайфстайл наркоторговца — это западня, ведь деньги слишком хороши, чтобы отказываться, несмотря на растущую паранойю и перспективу ранней гибели.

Термин популяризовали в 2000-х рэперы из Атланты T.I., Young Jeezy и Gucci Mane, чей альбом 2005-го года назывался "Trap House" и был первым из 13 его альбомов и микстейпов с этим словом в названии. Подобно другим черным стилям музыки с юга США, взявшим мир штурмом — джазу и блюзу, — трэп начинался как низкий жанр с дурной репутацией: звучал в стрип-клубах и других местах, куда преступники приходили потратить незаконно заработанные деньги.

С ростом популярности трэпа акценты сместились с work hard (в смысле продажи наркотиков и защиты территории) к play hard. Алекс Тумей, звукорежиссер, который тесно работал с Metro Boomin и Young Thug, а также приложил руку к ранней музыке Travis Scott, объясняет, что это просто другая сторона одержимости аутентичностью: "В трэпе принято быть настоящим. Чем успешнее рэперы, тем больше они читают о том, кем они стали" — ночные пати в отеле после концерта, самый дорогой алкоголь, наркотики и женщины вместо напряженной рутины наркоторговли.

Звучание трэпа тоже развивалось: от более простого и прямолинейного в 2000-х к многослойному и тягучему, которое в руках таких артистов как Трэвис Скотт превратилось чуть ли не в разновидность эмбиента.

Краеугольный камень трэпа — это бит. Его корни идут к электро 80-х и драм-машине Roland 808. Нью-йоркский рэп пошел по пути сэмплирования барабанных брейков, Юг выбрал запрограммированные ритмы. Ориентированный на вечеринки трясожопный звук бейса из Майами и баунса из Нью-Орлеана смешался с текстами из гангста-рэпа — и трэп появился на свет.

Другим ключевым компонентом трэпа в 2010-х стал автотюн. Технология, предназначенная для коррекции вокала, размыла границу между рэпом и пением.

"Люди, которые не умели петь, начали исследовать различные мелодические паттерны, — говорит Тумей, который специализируется как раз на обработке вокала. — Автотюн дал им уверенность. Технология принесла нам много новых мелодий и модуляций".

Вместо постобработки записи, рэперы типа Future включали автотюн в студии в реальном времени. Слушая свой видоизмененный голос в наушниках, они научились доводить этот эффект до экстремума. У Young Thug, Travis Scott и Quavo из Migos голос превращался в инструмент, из которого они извлекали волшебные трели, декорированные подобно арабской музыке и наполненные сходным религиозным чувством — на контрасте с не всегда приличным содержанием текстов.

Хотя в этих текстах много провокационных образов и заразительного сленга, трэп не строится вокруг нарратива и не отличается высоким поэтическим стилем, присущим более сознательным и интеллигентным формам рэпа со времен Ракима и до Кендрика Ламара.

Сегодняшних поющих МС больше интересует текстура, чем текст. Некоторые ветераны жанра и слушатели со стажем уверенно говорят о деградации рэпа. Правильнее говорить, что новое поколение нашло другие способы самовыражения.

Возьмите ad lib, один из самых захватывающих приемов в трэпе. Эдлибы отдаленно похожи на то, что раньше называли "бэками", когда второй МС повторяет окончания строк или ключевые фразы. Но теперь это еще и просто какие-то звуки, которые не несут смысла, а достраивают звуковую картину и порой создают многоголосие, заставляющее трэп звучать как классический ду-воп.

Наркотики занимают большое место в бэкграунде трэпа. Рэперы раньше читали о траве и кодеиновом сиропе от кашля, теперь к списку прибавились аптечные препараты занакс и перкосет. Эти и другие наркотики — такие как "молли" (mdma) — не только бесконечно упоминались рэперами, но и повлияли на его одурманенный звук, в котором можно услышать отголоски электронных IDM-артистов вроде Aphex Twin и Boards of Canada.

Как говорит Тумей, произошло рождение нового вида психоделии, но значительно более мрачного, чем его предшественник из 60-х: ведь заны и перки это болеутоляющие и антидепрессанты.

Эмо-хит Lil Uzi Vert "XO Tour Llif3" содержит печальный куплет “Xanny, help the pain, yeah /Please, Xanny, make it go away”, который завершается прилипчивым хуком "all my friends are dead /push me to the edge". Трэп является высшим проявлением того, что культурный теоретик Марк Фишер назвал "депрессивным гедонизмом", ощущения внутренней пустоты, заполняющего тебя, пока ты вливаешь внутрь элитный алкоголь под звон драгоценностей на запястье, на деньги от продажи которых можно купить дом. Иметь духовную пустоту стало максимальным символом статуса.

Трэп сместил рок с позиции главной музыки бунтарства и порока нашей эры, рэперы присвоили сам концепт "рокстара", а их слушатели стали вести себя как на рок-концертах. Post Malone написал трек "Rockstar", Rae Sremmurd — "Black Beatles", а Future назвал себя Future Hendrix. Самые модные рэперы переняли эстетику рок-звезд и поменяли мешковатую одежду на кожаные куртки, узкие джинсы и мерч со шрифтами хеви-метал групп. Трэп сегодня дает то, что когда-то предлагали своим слушателям Stones и Led Zep: мечту о жизни без тормозов. И миллионам поклонников по всему миру нужно еще и еще.

"Pull Up" это трэп-трек, который вышел в 2018-м, через несколько лет после "Bad and Boujee". Но он был записан на полпути через земной шар от Атланты словацким рэпером Samey с приглашенными MC Ego и Yzomandias из соседний Чехии. Выпущенный лидирующим центральноевропейским трэп-лейблом Fck Them, "Pull Up" имеет узнаваемый саунд. Но если в американских рэп-клипах вы видите машины как из из фантастических фильмов, текущее рекой шампанское и едва одетых девушек на вечеринке у бассейна, то клип Samey не дотягивает до этих ожиданий.





Они, может быть, и раздобыли автомобиль с поднимающимися дверями, но на фоне у них — негостеприимные серые постройки Братиславы. Несмотря на золотые зубы, цепи и тату, одежде героев клипа далеко до футуристического шика Migos.

“Yzo is the original /Yzo is not a remake”, читает Yzomandias. Это не вполне правда: он сильно ориентирован на Америку и конкретно на Атланту, от флоу до сленга (он, в частности, тоже называет деньги "guap"). У лингвистов есть слово "глокал", которое описывает этот синдром: глобальные форматы развлечений сталкиваются с локальными культурами. Несмотря на явное намерение воспроизвести то, что они увидели в американских клипах, они все равно наделяют свой клип и трек местными особенностями.

Пару лет назад я отправился в поездку через несколько европейских стран, во время которой я встретил многих старых друзей. Разговор касался и того, что слушают наши дети. И ответ, не важно, в какой стране, всегда был "трэп". И во время этих разговоров я понял, что в каждой стране существует своя локальная версия.

Во Франции большими звездами стали PNL с печальной и пышной смесью трэпа и варьете. Фьюжн реггетона и трэпа превалирует в Латинской Америке. Трэп можно услышать на базарах Марокко и из автомобилей в Индии. Но нигде он не получил такого распространения, как в Центральной Европе.

Артисты польского лейбла SB MAFFIJA набрали 137 миллионов стримов за первые шесть месяцев 2019 года, а рэпер Taco Hemingway и поп-певец Dawid Podsiadlo дали концерт на Национальном стадионе вместимостью в 60 000 человек. Такие группы и рэперы как MO฿฿YN, Szpaku Szpaku и Kaz Balagne, минуя радио и телевидение, вербуют армии поклонников через YouTube и Instagram.

В Чехии лидирует трэп-коллектив/лейбл Milion+. Местный музыкальный критик Милош Хроч говорит, что их музыка транснациональна по своей природе, а в их клипах не прослеживается ничего местного — там одни лакшери-бренды и антидепрессанты. Хроч указывает на проект Opak Dissu как пример чешского рэпа, укорененного в местной реальности, а не живущий в вымышленной Атланте. Его участник как-то сказал, что половина чешских рэперов живет дома с мамой, а половина учится в институте. И что трэп-лайф здесь — это ходить каждый день на завод, что его корни в деревне, и что они отобрали у Атланты ее звук, но наполняют его собственными историями.

В Италии вокруг коллектива Dark Polo Gang разгорелись споры среди фанов и критиков. Одни утверждали, что это символ деградации рэпа, другие иронично поддерживали этот трэп-симулятор с клипами, балансирующими на грани пародии и мимикрии. Дамир Ивич, историк итальянского рэпа, говорит, что первая волна итальянского рэпа 90-х имела более выраженный национальный характер: "Она инкорпорировала элементы регги и ска и звучала очень самобытно. В нынешней трэп-волне нет ничего итальянского — татуированные подростки бубнят про успех и наркотики".

Евротрэп критикуют фанаты сознательного хип-хопа, которые жалуются на его аполитичный гедонизм, сексизм и материализм. Неосмысленный и лишенный идеологии протест против властей в нем тоже присутствует — посмотрите клип австрийца Yung Hurn "Fick Die Polizei" со съемками уличных протестов, горящих машин полиции и слезоточивого газа. Но Hurn чаще записывает более стандартные для трэпа темы с названиями вроде "Ferrari" или "Skrt Skrt". Последний назван в честь популяризированного Migos эдлиба, имитирующего звук пробуксовывающих колес

"Мы говорим на языке сегодняшних молодых, — говорит Bad Bunny, пуэрториканский реггетон-трэп музыкант, который участвовал в огромном хите Cardi B "I Like It". Жанр, рожденный в черной Америке, принятый с открытыми объятиями молодежью по всему миру, звучание которого служит признаком бунтарской позиции, трэп в самом деле превратился в поп-эсперанто. Эсперанто переводится как "тот кто надеется" — это язык, который был придуман в надежде поспособствовать вселенскому братству.

Тем не менее, трэп базируется на утрате иллюзий, где надежда на коллективное преуспевание — это заблуждение. Трэп считает жизнь дикой — это отражено в "Bad and Boujee", где Offset описывает свою банду как savage, ruthless (* дикая, беспощадная). В этой войне всех со всеми ты или победитель, или жертва — и твои шансы оказаться в числе меньшинства победителей неуклонно уменьшаются.

Если это взгляд на мир, то очень депрессивный и аполитичный. Тот факт, что трэп так сильно резонирует во всем мире, — а особенно в бывших коммунистических странах Восточной Европы, которые наиболее резко перестраивались к рыночной экономике в американском стиле, — является очень показательным.

Трэп стал определяющим жанром 2010-х, потому что взял все патологии нашего времени — притягательность денег, искушение славой, гедонистический декаданс — и соединил их в лучшем саундтреке для вечеринок.

Не зря все-таки самый аддиктивная музыка этого десятилетия взяла свое название у мест, где продают наркотики. Неудержимое и неиссякающее производство новых флоу, свежего "сленгвиджа" (* slanguage — slang + language) и изобретательных битмейкерских трюков сталкиваются со стоковым набором тем и битом, узнаваемым с первых звуков.

Трэп это "меняющийся тот же самый", это музыка, постоянно переизобретающая себя, хотя и выполняющая всю ту же базовую функцию, что и всегда. И в этом смысле он — подходящая метафора для нашего времени.