Этому рэпу нужен злодей. Как Тимати вернулся в игру
После ухода с Black Star Тимати перешёл в режим хайп-берсерка — и каждый связанный с ним инфоповод превращается в бомбу. People lie, numbers don’t. И цифры говорят о том, что вам, читателям, интересно абсолютно все, что происходит вокруг Тимура Юнусова, даже если он периодически говорит неправду. От коллаба с Моргенштерном до фейк-бифа с Кридом, который в итоге вылился в отличное видео “Звездопад”.
И в том, что Тимати остаётся востребованным скандальным персонажем ничего удивительного нет. Человек сперва много лет был бельмом на глазу поклонников “настоящего” рэпа, потом постепенно превратился в человека с неоднозначной, но очень громкой репутацией. Тут можно вспомнить много всего: от статуса доверенного лица Путина и дружбы с Кадыровым до сомнительных рекламных историй и кейса клипа “Москва”.
Короче, отторжение — естественная реакция, вызываемая Тимати-персонажем. Это нормально и, с моей колокольни, абсолютно логично.
И удивительно здесь как раз то, что его последние песни вызывают абсолютно обратные эмоции. “El Problema”, “Звездопад”, “Rolls Royce” — в каждой из них Тимати звучит максимально свежо. А свитч флоу в “Проблеме” после фразы Моргенштерна про “проснись, двадцатый год на дворе” — вероятно, лучший рэп-момент в карьере Тимати после песни “В клубе”.
В клипе “Звездопад” участвующие артисты очень в лоб шутят про отнятые Тимати имена — и во вступительном скетче, и дальше по тексту. Это по-прежнему абсолютно отвратительная история. И со временем она не стала лучше, углы не сгладились: случившееся с Леваном Горозия — всё ещё ад.
И бравировать ею в песнях — вроде бы сомнительный шаг. Если бы не одно “но”. Тимати ведь абсолютно комфортно в роли суперзлодея. У которого нет как таковой морали (“Спиздить идею хитового клипа? Ну, конечно, да!”), которому нравится хвастаться и напоминать о том, что он отнял у кого-то имя или “снял” самый зашкварный клип в истории русского рэпа.
В этом нет ничего нового. Просто Тимати образца последних (долгих) лет был человеком, у которого казалось бы безвозвратно потерялся стиль. Главный хит его последнего альбома “Олимп” — это песня “Баклажан”, гипертрофированный (и ужасный) КВН-поп. В последующие годы у Тимати выходил сомнительный бумерский заход на территорию новой школы (“Гучи” с Кридом), фиты с Киркоровым и Лепсом (речь не про “Лондон”, а “С чистого листа” — вспомните хоть строчку?) и совсем вялая попытка угодить тикток-аудитории с песней про “еду на джипе” (опять же: вспомните без ссылки?).
Подробнее об этом мы писали в июле — и тогда колонка с названием “Что если время Тимати в поп-музыке прошло?” была абсолютно справедлива. Но за последние три месяца Тимати как будто в самом деле проснулся и заново нашёл стиль. Агрессивный, заносчивый, неприятно наглый — но уверенно работающий.
“Мне похуй там, как ты”, — строчка вроде и обращена к экс-коллегам по Black Star, но на деле — ко всем нам. И нам-редакции, пишущей обо всём с Тимати связанным. И нам-читателям, молниеносно об этом читающим. И нам-коллегам по сцене, которые точно вкладывают в творчество чуть больше, а миллионные просмотры забирает себе Тимати.
Просто этому рэпу нужен злодей. И то, что им вдруг снова оказался Тимати — самый увлекательный камбэк этого года.
