Тексты

Вы знали, что Шок 10 лет занимался разбоем и наркоторговлей? Вот что он сам об этом рассказывает

Рекордсмен этой осени по количеству интервью.

На канале Vsrap вышло интервью с Шоком. Большая его часть посвящена криминальному прошлому Шока. Вот что он об этом рассказывает.

"Я не смог смириться с тем, что у меня вдруг нет денег. Наркотики продавать я не хочу — это плохо. И мы придумали одну относительно безопасную тему — можно же грабить барыг. Они же не пойдут в полицию. И мы следующие лет 10 занимались такой ерундой. Ты знакомишься с людьми, покупаешь что-нибудь, проверяешь людей. А потом когда договариваешься о каких-то больших поставках — и забрал все. Или залетел на квартиру, забрал и товар, и деньги. Товар где-то сплавил, тебе его продали — заработал.

(как можно было мутить такие дела в маленьком городе Бамберге на 70 000 жителей)

А не надо в городе мутить. Мы по окраинам мутили. Все кого я мог бы ограбить в Бамберге — это были знакомые или знакомые знакомых. Но была одна история.
Проболтался один болван, что его приятели возвращаются из Голландии. Я и мой друг Женя, и мой друг Иван решили у них все это отобрать. Приходим к ним домой. Стучу в дверь — тишина. А там один тип, которого я знаю — Ники, мелкий скейтер. Я говорю: "Ники, ты сейчас встанешь и откроешь мне дверь. Потому что ты знаешь, что будет, если ты этого не сделаешь". И я слышу голос: "А что мне делать, пацаны" — и Ники действительно подходит и открывает мне дверь. Мы заходим в квартиру. Внутри сидят человек 6, типичные немецкие болваны, рейверы, скейтеры. Обычные лошки. Какие-то девчонки начинают орать. Я говорю одной: "Ты дура, че ты орешь? Хочешь ментов вызвать? На телефон, вызывай. Только кому прилетит сейчас — нам, за то что мы вам по морде решили дать, или вам, учитывая сколько у вас в квартире?". А пацаны понимают, что она сейчас как бы проболталась, так отреагировав. Я начинаю раскачивать: "Ребят, вы сейчас нам все отдаете и мы уходим. Либо мы вас будем бить, пока вы не расскажете". А Женя стоит уже заряженный. И я говорю: "Ну давай, Женя, начинай". И Женя кого-то бьет с ноги. Там суета, кто-то достает, кладет на стол. Я говорю: "Вы из-за этой ерунды в Голландию точно не поехали". "Не-не, правда, у нас больше ничего нет, должны были еще привезти, вы слишком рано пришли". А Женя мне на русском говорит: "Он вон туда смотрит". Не помню, что там было, рюкзак или где-то что-то лежало. Я говорю: "Ну посмотри". И Женя идет и там целый пакет лежит — гашиш, колеса. Я говорю: "Сами виноваты" и Ваня с Женей начинают их херачить. Там стояли икеевские коробки из несобранного шифонера, и Женя одну за другой сверху по горбу, они напопалам. Я забираю всё, отламываю маленький кусочек, кладу на столик: "Приятного вам вечера". Оказалось, что деньги этим болванам дали албанцы. И пытались нас качать через знакомых. Мы сказали: "Мы к вам не приходили, мы у вас ничего не брали. Te qifsha motren! (оскорбление на албанском "**** твою сестру")".

Я приехал в Германию в 15 лет, я был в топ-форме — занимался 4 раза в неделю, в 14 лет занял второе место по каратэ. Первые мои драки в Европе после драк в Казахстане — я настолько уверенно себя чувствовал, что это выглядело как в кино.

Зачем я занимался такими вещами, как налеты, грабеж — очень простой ответ. Когда ты попадаешь в такую среду, ты в ней адаптируешься. Ты это делаешь, потому что тебе надо существовать, это твой заработок. Ты придумал схему и заработал больше, чем все родственники за год. Ты привыкаешь к роскоши. Мы ходили в бары и клубы и видели, как там одеваются люди. На обычной работы ты всего этого не получишь. Ты не будешь ездить на такой тачке и носить такие бренды.

Шок любил флиртовать с образом барыги, но что-такое барыга — тот кто ходит и кому-то что-то продает. Такой херней я не занимался. Почему — это тоже случайность. Меня посадили в 16 лет за драку с полицией. Я украл джинсы в магазине. За это меня бы никто не посадил — штраф 100 марок максимум. Я убегал, потому что у меня трава с собой. За нее тоже просто поставили бы на учет, проверки, но ничего страшного. Но для отца что травка, что героин — одно и то же. Поэтому я убегал, чтобы скинуть. В итоге я испугался, меня начали крутить, я пытаюсь вырываться, мне кто-то делает больно, я начинаю бить в ответ. То есть, просто сопротивлялся — одному локтем, другому заехал. Меня за это жестко наказали, потому что нападение на полицию — это жестко. В итоге меня сажают в малолетку. И как меня там воспринимают? Герой! И за мной там присматривали самые старшие. Когда я вышел из тюрьмы, я вышел уже с такими контактами. Я недолго там провел, меня через месяц-полтора адвокат вытащил. Славик мне говорит: "Раз ты такой дерзкий, занимайся чем-то посерьезнее. Что ты за такую чепуху". И когда я вышел, на меня вышел его знакомый. Он говорит: "Надо коридор сделать". То есть, его с кем-то познакомить, чтобы из Франкфурта сюда возили, надо за этим проследить. Мне Славик сразу сказал: "Там будут серьезные люди. Тебе привозят, ты находишь людей, которые у тебя это забирают, ты забираешь деньги, отдаешь нам деньги. Тебе ничего делать не надо, если тебя решит кто-то ограбить — вот так вот отдай и звони нам, мы это решим".

Меня ни разу не поймали. Я был настолько параноик и настолько следил за этим всем, что была одна единственная ситуация, где меня прижали. И то даже не за что-то серьезное, а за (?). Я продал типу через знакомство 800 грамм. На тот момент за это можно было уехать. Единственный случай, когда меня тип сдал. Меня вызвали в полицию: "На тебя заведено дело, ты продал Манэулю Посту 800 грамм (?)". Мелкое преступление, тебя до суда выпускают. Я еду к Мануэлю. Если бы я приехал и набил ему морду, он бы сообщил в полицию и меня тут же посадили бы до суда. Поэтому я приезжаю к Посту, мы тусим у него дома, он просто еще не знает, что я уже все это знаю. Мы едем в клуб. В клубе я ему говорю: "Ману, у тебя дома лежит гер(?) А у меня от тебя заява. Нам нужно решать этот вопрос. Если я сейчас позвоню... Ты, конечно, можешь домой поехать, но ты не найдешь это быстро. А менты найдут, потому что я скажу, где это лежит". Я ему подбросил — спрятал у него дома. "Мы можем сейчас поехать к тебе домой. Я это заберу. А ты пойдешь в полицию. И, типа... Или на суде скажешь, что тебя заставили, начали давить на тебя, расспрашивать, ты бы им рассказал все что угодно, чтобы тебя выпустили, испугался. Ты свои слова в мой адрес берешь обратно. Иначе я тебя подставлю жестко". Ману сказал: "Ладно, хорошо". Мы поехали домой, я забрал пакет, Ману на суде сказал, что, типа (разводит руками). Всем было ясно, что он врет, но мне ничего [за это не было]. Вот единственный раз, когда меня почти поймали.

А так я всегда выкручивался. Была такая история, что меня поймали, повезли, посадили прямо в СИЗО. Ко мне приезжает опекун — соцработник, которого к тебе приставляют после условки — и говорит: "Против тебя 24 показания". Был какой-то жесткий рейд, они повязали кучу русскоязычных ребят старше меня. И мне этот соцработник говорит: "Ты попал. Все говорят, что через тебя покупали". Я понял, что они хотят, чтобы я тоже сдал, рассказал, как наша схема работает. Что делаю я — я сажусь и вижу: вот это имя. Сочиняю какую-то ***** [чушь]. Какую-нибудь историю вывернул, вывернул. Я просто дал показания на каждого, кто дал на меня показания, и на 90% они были высосаны из пальца. И когда пришел суд — ну, я салага, а они все ребята намного старше, 32 года, 28, 41. И я на суде даю показания с таким лицом "я боюсь, не сажайте меня". И рассказываю полную *****. И все, дело закрывают. Я ухожу с условкой. И гораздо больше мне начинают угрожать: "Да мы выйдем, тебе ******, ты ******** [наврал], мне дали 2 года лишних". Я говорю: "Ты вообще меня сдал, ты сказал правду, а я на******".

Шок говорит в интервью, что сейчас относится к этим своим поступкам плохо.

"Намечали артистам стрелы, типа напугать", убеждали подписать контракт не читая, не возвращают права на песни Тимы Белорусских и подсовывали Фейсу договор, пока он был пьяный — такие истории попали в интернет после того, как Моргенштерн объявил войну паблику Рифмы и Панчи и их лейблу
Обвинил паблик в нацизме и в том, что его лейбл "душит" музыкантов. Хочет добиться "правосудия"