Марк Эйдельштейн и 5 могучих историй из новой "Вписки"

Марк Эйдельштейн стал героем нового выпуска шоу "Вписка".

В нем много внимания уделено успеху и истории создания фильма "Анора" — от того, как проходили пробы, до впечатлений Марка от церемонии "Оскар", на которой фильм Шона Бэйкера произвел триумф.

Нам особенно понравились истории о том, как Марк оказался втянут в дивный мир рэп-знаменитостей. Как он ставил Дженне Ортеге, звезде сериала "Уэнздей", треки Хаски и Saluki на крыше отеля в Нью-Йорке, как A$AP Rocky респектовал актеру за реалистично отыгранное наркотическое состояние его героя Ивана в "Аноре" и история о том, как Канье предложил актеру посотрудничать, после чего у них состоялась странная битва взглядов в лифте, в котором больше никого не было.

ЧТО В ЕГО ИГРЕ ТАК ЗАЦЕНИЛ A$AP ROCKY

Волшебная энергия музыкантов. Такой нет ни у актеров, — мы видели Джареда Лето, Роберта Дауни-младшего, — и ни у моделей, ни от кого нет вот этой энергии, что тебя сносит волной. Мы все расселись [на показе Miu Miu FW25], а A$AP Rocky опоздал на 10 минут. Его все ждали. И он просто входит — и всех как ветром [прижимает]. Он проходит мимо всех, кому-то: “Да-да”, и потом мне такой: “Hey, kid!” Я протягиваю ему руку, и он такой: "We’ll chop-chop later" (англ. “Потом перетрем”). Я такой: "Что такое “чап-чап”? Я только такой барбершоп знаю”.

Я сижу я спрашиваю [младшего брата] Мотю: “Чувак, это тот, кто я думаю?" Матвей такой: "Да, это тот, кто ты думаешь". Потом я всю дорогу сидел и думал — подойти к нему, не подойти. И решил не подходить.

А потом я стоял с кем-то болтал после показа, и он [A$AP Rocky] ко мне подошел и такой: "Так вот, кид, я хотел тебе сказать, что вчера посмотрел “Анору”, — и это пипец как круто, чувак”.

Он мне сказал: "Я никому не верю, когда чуваки на экране, типа, high, накуренные или под чем-то или пьяные. Я никогда им не верю, чувак. А тебе я прям верю. Я, типа, с бэйбами так же общаюсь, когда накуренный. Как в той сцене, где ты говоришь, что ты — торговец оружием и драгдилер. Чувак, это вообще я”.

Я говорю: "Чувак я вообще ничего не употребляю". А я смотрел, как это, когда ты накуренный, по рэперской культуре на самом деле, потому что где ты еще можешь это найти? Только в фильмах типа “Дневник баскетболиста”, “Реквием по мечте” — и вот у рэперов. И я за ним тоже наблюдал, я с них брал это, и он говорит, что он мне поверил. Это было для меня вообще пипец что.

ДАНЯ МИЛОХИН — ПРОТОТИП ЕГО ПЕРСОНАЖА

Мой герой существует, потому что существует Даня Милохин.

Был клип, где Милохин танцует на улицах Лос-Анджелеса. В этот момент Шон [Бэйкер, режиссер фильма “Анора”, получивший за него четыре “Оскара”] придумывал сценарий. Он думал над этим героем молодым, в которого должна влюбиться Анора. Он увидел Даню Милохина и подумал: "О, моя героиня могла влюбиться в этого пацана". И оттуда он начал этого персонажа раскручивать-раскручивать.

Даня тогда был в Америке. Я не знаю, виделся Шон с ним или нет, но это был его главный референс. И в целом он хотел видеть его.

Просто Даня очень крутой. И он очень крутой в том, что вообще-то он не актер. Что он суперлайфстайловый, искренний, как будто вообще без маски прокачанный и постоянно прокачивающийся чувак. И в этом его фишка, а не в том, что он может играть что-то.

В “Аноре” есть какие-то штуки, где я на органике сам прокатываю. Есть какие-то штуки, когда мне приходится засесть и нарисовать, написать, расписать, иначе, я понимаю, что без этого все развалится. Спасибо Дане Милохину, что он вдохновил Шона Бэйкера.

КАК СТАВИЛ ДЖЕННЕ ОРТЕГЕ РУССКИЙ РЭП

Мы снимали “Анору” в Нью-Йорке. Юра уехал, а Майки позвала меня на афтепати фильма “Крик”, потому что Дженна и Майки там снимались.

Это было в каком-то отеле напротив Сентрал-парка, огромная высотка. Майки пришла такая: "Ну смотри, это — то-то, это — тот-то”. Я вообще ничего не понял, а Майки растворилась, потому что ее все начали дергать, спрашивать: "А где ты сейчас снимаешься?" Я ее потерял и остался там один. Не знаю, с кем мне разговаривать. Может, лучше пойти домой спать?

И тут я вижу девочку какую-то. Она в кожаном пальто, вот в таких [больших] очках и вот в таких [больших] наушниках, а из кармана у нее торчит фляга. Это очень вызывающе, потому что ты находишься на афтепати, и, по сути, должен со всеми общаться там. А она — вот в таких наушниках. Я к ней подхожу и думаю: “Ну а с кем мне еще разговаривать? Только с девочкой, которая не хочет ни с кем общаться”. Я такой: “Не хочешь покурить?” — “А у тебя есть? Какие сигареты?” А у меня какое-то количество сигарет было, которые я из России еще привез. Мы пошли, она дошла до стойки ресепшна, охранник отеля повел нас через какие-то коридоры-коридоры. Мы вышли через задний вход отеля, я даю ей сигарету, она не замечает, что они какие-то особенные. Мы стоим, курим. Она молчит. Слышу: у нее какая-то музыка играет. И тут я вижу, как на горизонте начинают бежать люди, много людей, она такая: “Погнали”.

Я бросаю сигарету, забегаю внутрь. А она берет тушит сигарету об каблук, и кладет себе в карман пальто. В этот момент я подумал: “Офигеть, что это вообще за существо?”. Она такая: "Ну, в Америке сигареты дорогие". — "Так это не американская сигарета, а русская!" Она такая: "Тем более! Когда я еще русские сигареты покурю?"

Мы идем из одного отеля в другой. Я, Дженна, Майки, еще какие-то люди с охранниками. Дальше вижу, что все с плакатами сериала “Уэнздей”. Я смотрю на них, потом — на нее, и понимаю, что это, как бы, она.

Мы заходим в другой отель. Все такие: "Пойдемте, типа, потусуемся где-нибудь еще”. А всё закрыто уже. Майки такая: "Может быть, в отеле? Потому что завтра нам здесь рядом снимать". И я понимаю, что никто не хочет оплачивать номер, а мне очень хочется с ними потусоваться. Мне так интересно с ними пообщаться, узнать, как живут эти люди. “Все хотят в отеле?” — “Да, давайте”. Они что-то свое перетирают, и я понимаю, что либо мы не тусуемся, либо я должен, как бы, оплатить отель.

Я подхожу к ресепшну. Все на меня смотрят. Я такой: "А можно, пожалуйста, снять отель?" Они такие: "Да-да, у нас только сейчас загруженность высокая, только президентский остался". Я не спрашиваю, сколько он стоит. Говорю: "Ну да, давайте, значит, президентский"

Я подношу [телефон для оплаты] — а там $8000 И я такой: "Это же достойно мечты? Потусоваться с этими людьми. Что такое деньги и зачем они нужны?" Я пикаю, все на меня смотрят, я чувствую какое-то напряжение, и оказывается, что у меня недостаточно средств. Это очень стыдно и очень радостно одновременно.

Тут Дженна говорит: "Да в смысле? У меня есть номер в отеле неподалеку, на последнем этаже президентский люкс" Я такой: "Почему [ты молчала]?" — "Мне было интересно, насколько далеко ты готов зайти". Они начали надо мной смеяться.

Мы пошли туда тусоваться. Я предложил ребятам, — Дилану [Миннетту, актеру] и Дженне вылезти на крышу. Они такие: "Закрыта крыша". Я такой: "Да не, фигня. В Нижнем мне тоже всегда говорили, что крыша закрыта. Давайте попробуем. Нью-Йорк создан для того, чтобы на крыши залазить"

Мы пошли поднимаемся на какой-то, тпиа, 98-й этаж. И оказывается, что крыша открыта. Мы туда залезли, и это был офигенный день. Я им говорю: "Давайте я вам русскую музыку повключаю" Они такие: "О, блин, давай-давай!”

Я им Saluki включал, Хаски, что-то им зачитывал. Они качали, танцевали. Это было великолепно.

Потом я пошел спать. Мы легли у нее в номере, я лег на полу, и когда я проснулся, Дженны и Дилана уже не было. Майки меня разбудила: "Погнали, нам на смену". И я потом открыл телефон — а у меня на телефоне на паузе поставлен трек Уильяма Басински. Так она мне оставила какую-то свою музыку из своего ДНК-кода.

КАНЬЕ ПРЕДЪЯВИЛ ЗА ШМОТ ЮРЕ БОРИСОВУ, А ПОТОМ У НИХ С МАРКОМ БЫЛА СТРАННАЯ БИТВА ВЗГЛЯДОВ В ЛИФТЕ

Мы с Юрой Борисовым спускались с 16 этажа отеля на ресепшн. Где-то этаже на 11-м заходят два чувака. Они в три раза шире, чем Юра, а Юра в два раза шире, чем я.

Один еще не успевает зайти, а тот, что с гриллзами, начинает такой, — а Юра стоит в “тимберлендах” и худи, — и этот чувак начинает: “Hey, man! Это мой любимый цвет, коричневый, как твои “тимберленды”. Он так разговаривает, что сразу напряжение в лифте повисает. Я не понимаю, кто это. Не понимаю, чего они от нас хотят. Главное, Юра не понимает тоже. А когда Юра чего-то не понимает, мне тревожно становится.

Я смотрю на чувака — а он в носках стоит. И я, чтобы разрядить обстановку, говорю: “Блин, чувак, так ты вообще в носках. Причем тут Юрины ботинки”?

Он так на меня посмотрел, потом смотрит на Юрино худи: "Мэн, это дизайн моего худи. Это мое худи! Тебе нравится мое худи?” Юра такой: "А? “Твой худи?" Не, это русский бренд” Чувак такой: “Русские украли дизайн моего худи, мэн! Это мое худи!”

И мы, как бы, понимаем, что они нас вдвоем точно разложат, как бы Юра ни дрался и как бы ни умел защищаться я. Всё, пипец. И в этот момент открывается лифт, они выходят на четвертом этаже, там был бассейн, и он в последнюю секунду говорит: "Ты можешь купить мой настоящий худи на сайте Y…” — и дальше мы не будем рекламировать этот сайт. И я понимаю, что это Канье Уэст. И что это были не носки, а просто его обувь.

Через несколько дней мне написали люди: "Канье хочет с тобой встретится. Хочет тебя позвать в какую-то работу". Я не понял, что ответить. Я был в Лос-Анджелесе, Юра уехал, я остался на несколько дней.

В один момент я просто поднимаюсь с ресепшна — и сцена, как в хоррор-фильмах. Дверь лифта закрывается, и тут рука такая в проеме появляется, и дверь снова открывается. Передо мной стоит Канье. Он в бомбере и со свастикой красной на футболке из его последней коллекции.

Я на него смотрю — и он начинает на меня смотреть. Я думаю: “Если я сейчас отведу взгляд, то фиг знает, что вообще произойдет с ним”. Мы вдвоем в лифте с Канье Уэстом, у него свастика на груди, и я как бы на него смотрю, думаю, что бы сказать. Мы стоим, я молчу, он молчит, смотрит на меня.

И такой: "У тебя какие-то проблемы?" И тут меня просто спасла рука Бога. Лифт открывается, Канье так бьет меня по плечу и говорит: "Это была хорошая работа. Респект!”

(О том, почему отказался от сотрудничества): Сейчас не могу разделить его взгляды на то, как он существует в музыке, в моде и вообще по жизни.

КАК В “АНОРЕ” ОКАЗАЛСЯ КЛИП MNOGOZNAAL

Шону нужно было вставить музыку, которую слушает Иван [персонаж, которого играет Марк]. Меня Шон спрашивал: "А чо, ты какую музыку слушаешь?" Я начал скидывать ему разных рэп-исполнителей того времени. Я ему скидывал ЛСП, я ему скидывал Pharaoh, я ему скидывал Boulevard Depo. Это было для меня так удивительно! Потому что знаешь про что это? Это про то, что есть какие-то параллельные прямые, которые никогда не должны пересечься. Ну не может Шон Бэйкер узнать про Pharaoh, понимаешь? Ну как, каким образом? Я обрадовался, что он спросил меня. Я начал ему всё подряд скидывать, и больше всего ему понравился Mnogoznaal. Они как-то договорились по правам и теперь она есть в фильме.