Альбомы

Ofliyan "Город" — альбом сильной героини, которую все за***ло

Что именно? Менты, возраст, неясность перспектив и фейковость мира соцсетей. Песни от этого только выиграли.

"Была многообещающей, стала тридцатилетней" — цитата из нового альбома харьковчанки Катерины Офлиян. Она уже давно на сцене, пела в нескольких коллективах разной степени успешности и много лет провела в статусе "critics darling" украинской прессы, но время шло, а аудитория так и не росла. Эта предыстория — обязательна для понимания, что подпитывало этот альбом и почему Ofliyan выглядит на нем героиней, которой давно не было на украинской (и не только украинской) сцене. На нем она звучит как живой человек, а не набор референсов и инстаграм-фильтров.

Это песни за***вшейся — плюющие в лицо, честные, злые, такие, в которые вглядываешься, будто в зеркало, и испытываешь дискомфорт от увиденного.

"Сюжеты и мотивы песен взяты из кухонных разговоров с моими друзьями и приятелями, — рассказывает Катерина, — часть из них планирует уезжать из страны, потому что не чувствует будущего здесь, часть борется с тревожными расстройствами и буквально молится на своих психотерапевтов, часть чувствует себя изолированными и никому не нужными в профессиональном смысле. Эти тексты про мое и их мироощущение. Я попыталась честно и немного с иронией об этом рассказать. Мы все чувствуем себя в чём-то поломанными, но этот альбом не про то, чтобы сдаться, а про то, чтобы повзрослеть".

Хайлайт релиза — песня "Живая", где есть такие строчки: "Полиция ловит в собственном дворе / Ищет в рюкзаках, наверное, гранату / Только, я так думаю, что дело не во мне / А в желании полиции получить на лапу / Вот мои брелки, вот чек из магазина Что вам ещё нужно, мудаки? Строили страну — построили мудильню".

"Веселым" получился и концерт, который Ofliyan дала накануне выхода релиза. Его прервали люди в масках, ворвавшиеся в культурный хаб на улице Нижнеюрковской, где проходило выступление. Это, а также ряд других событий, спровоцировали серию протестов в Киеве против полицейского произвола.


Шесть с половиной минут насилия
Скуфы и будущие скуфы