Жак-Энтони: "Мы черные и воспринимаем музыку по-черному. А слушатели белые"

Мы с тобой общались примерно год назад — и тогда у тебя еще был псевдоним DXN BNLVDN. Почему его сменил?

Да слушай, это была чисто моя детская фишка. Я баловался, занимался какой-то фигней, постоянно менял никнеймы. И когда уже более серьезно начал подходить к вопросу выбрал себе свое реальное имя. И избавился от остальных. DXN BVNLDN был не первым и не вторым из псевдонимов, их было штук семь-восемь.



Какие, например?

Было J-Anthony, J-Anthony M., A.M.Faya, Пламенный Тони. Столько было, что я даже не могу вспомнить. Я же вообще начал записывать музыку не с рэпа. Это был поп-рок на английском! Мне было 15 лет, я тогда со свежей головой после своих джазовых-блюзовых курсов, после окончания музыкальной школы, на ранних порах занимался такой музыкальщиной.




Играешь на инструментах?

Играю на фортепиано, да. Но я уже давно не играл. Возможно, руки что-то помнят, но это все ерунда.



Расскажи про новый альбом. Почему он в двух частях?

Если быть честным, то вторая еще в процессе записи. Первая часть — она такая, подготовительная. Ты представляешь концепцию самого произведения “Дориан Грей”? Там было два этапа становления героя. Первый — это когда он входил в определенный круг, где ему на пути встречались разные искушения. А вторая — когда он по полной уже влился в тему и начал беспределом заниматься. В альбоме та же самая концепция: первая часть более нейтральная и человечная, а вторая — уже отшибленная совсем. Она и более концептуальная будет, и менее понятная. После нее можно в дурку меня забирать.



Звучит пугающе.

Ну это будет что-то, что отстранено от каких-то рамок нормальности человеческой. Такое психоделическое... Не уверен даже, в каких состояниях я буду его писать.



Насколько “Дориан Грей” будет отличаться от прошлогоднего альбома?

Вообще, это релиз очень разноплановый, очень мало треков, которые повторяют стиль предыдущего. Есть такие треки, которые от меня совсем не ожидают услышать.



Что ты сам в плеере слушаешь?

Вообще ничего не слушаю, пока записываю. Вот сейчас первую часть доделал, начал слушать. Я залипаю в Anderson .Paak и больше не слушаю ничего. Послушал — и понял, что у меня на подсознательном уровне это: что-то приходит в голову, и это на одной волне с тенденциями, которые происходят у черных ребят. Там есть трек “Антарктида”, он с вокалом — и я его записал за полгода до того, как вообще узнал, что существует Anderson .Paak. Потому что стрельнул-то он три-четыре месяца назад, а трек у меня с зимы лежит. Я лет с 11 в хоре пел, потом бросал, потом опять начинал. Это у меня на интуитивном уровне: хочется — пою, не хочется — не пою. Могу сказать, что звучит это искренне и честно.




Куда пропал из треклиста Slim?

Мне показалось, что эта песня нарушит концепцию звучания первой части. Поэтому я не знаю, что пока с ней сделать. Либо перенесу ее на вторую часть, либо выпущу в промежутке между первой и второй.



Как ты вообще встретился с участниками Centr?

Если честно, даже не помню, как-то само собой получилось. А, вспомнил — это было еще до моей рэп-движухи. Я учился в РУДН в Москве и в клубе “Гараж” случайно встретил Птаху. Задал ему какой-то вопрос, такой же дебильный, как мне все сейчас задают — из разряда “Какой совет дашь начинающему исполнителю?”. Не помню, что он ответил, но передал привет моей маме. На этом мы разбежались. Птаха, извини, если читаешь — правда не помню, что ты мне тогда посоветовал. Потом мы еще раз пересеклись на концерте Гуфа в Питере — и с тех пор общаемся.



Записывать много материала — нормальная практика для тебя?

Да, в этом году тоже много чего можно было выпустить. Просто мне что-то разонравилось — и я решил это выкинуть. Поэтому сейчас работаю с нуля над “Дорианом Греем”. Опять же, в последнее время стал меньше записываться, потому что раньше это было так “амбиции-амбиции”, ты все пишешь и пишешь. А сейчас, помимо написания, много сторонних дел: нужно о клипах думать, ездить выступать, а потом еще сил набираться где-то. У меня сейчас очень много времени уходит на восстановление затраченной энергии.



Часто бракуешь старый материал?

Да, микстейп “NoName” вот так сделан — из того материала, который не пошел в альбом. А сейчас я решил, что даже выпускать не буду большинство из того, что уже есть. Потому что люди странно это воспринимают — я не уверен, что хочу, чтобы они это слушали. В прошлом году был уверен. В этом — нет.




Недоволен реакцией людей, выходит?

Да нет, я доволен тем, что происходит. Несмотря на большое количество хейта. Чем менее он объективный, тем больше мне это нравится — потому что когда хейтер не может аргументировать, почему мое творчество говно, значит, у него бомбит просто так. А если бомбит просто так, значит он будет слушать все равно.



Ты сам снимаешь свои клипы, верно?

Да, у большей части из них я режиссер или со-режиссер. В любом случае, идея изначально исходит из моей больной фантазии. А потом ее пытаются привести к адеквату.



Как получилось, что ты занялся видеопродакшном?

Я же изначально в рэп полез с видео-стороны. Я был с самого начала оператором. Может, ты знаешь такого — Miyagi, он сейчас вот выстрелил. Я снимал ему клип “Колибри”, это еще было до того, как я серьезно стал заниматься творчеством, так сказать. Это был основной мой доход. Я снимал видео, всякие рекламы мультиварок и прочей фигни. А потом мы с моим знакомым купили на двоих Ronin, это такой электронный стабилизатор — и решили его протестировать. Так сняли “Ветхозаветного”. Он стрельнул, ну и я тогда бросил все видеосъемки, стал заниматься только рэпом.



У тебя большая команда? Сколько человек сейчас тобой занимаются?

Пять человек — это большая команда? Я вот не знаю.

(в разговор включается Артем Атом, директор Жака) Команда небольшая, просто очень активная.

Жак: Звукорежиссер, звукоинженер, ты (Артему). А кто, кстати, ты, я не знаю! (смеется). Координатор?

Артем: Назовем это “творческий директор”.

Жак: Да, потом еще коммерческий директор и концертный менеджер. Все.



Что такое Reigun Records и как ты туда попал?

Жак: Когда я сюда пришел, он еще не назывался Reigun Records (смеется). Помню, был ужасный логотип, отвратительный просто! Я приходил сюда записывать песни, 500 рублей в час, помню как сейчас. Работал еще где-то параллельно…

Артем: Изначально это была просто студия. Потому у нас были амбиции перевести ее в статус лейбла.

Жак: Потом я перестал приходить, потому что у меня кончились деньги. Не было денег, чтобы записываться. И у какого-то чувака на хате я записал песню “Быть свободным”, после чего парни сказали, что меня надо брать.

Артем: До этого у Жака были треки о сучках, о тачках. Ну такие, как у всех. А потом он записал “Быть свободным” — и там совершенно другая грань его творчества раскрылась, он там о проблемах морали рассказывал. И стало понятно, что у него, на самом деле, большой диапазон. Мы решили, что надо продолжить и донести это до людей.



Как считаешь, у вас получилось?

Артем: С одной стороны, нам хочется, чтобы все гораздо быстрее шло. Но мы и так взяли очень быстрые темпы. Я прекрасно вижу, где мы будем через год и через два. Это было понятно еще перед выходом альбома “Бездыханным”. И куча комментариев, и хейтеров — уже тогда многие начали кидаться сомнениями, что он артист-однодневка, а мы уже знали, что нам будет, что показать. Жак в творческом смысле очень крутой, и сейчас мы нашли правильный баланс между организованностью и, скажем так, творческими порывами.





Ок, раз мы беседуем втроем, то прокомментируйте как-то историю с Boulevard Depo и автобусом.

(смеются)

Жак: Тогда здесь не хватает еще нескольких человек, которые хотели бы высказаться! На самом деле, нам плевать вообще. Может, на секунду это кого-то и обидело. Но вот, представь, подойдет ко мне дочь, ударит по ноге палкой — ну да, это выбесит меня, но что я, буду злиться на нее? Понятно, что меры пресечения его ждут, но только в том случае, если он сам попадется нам на пути. Потому что вряд ли кто-то будет за ним гоняться — сейчас больше дел, которые на порядок важнее. Это очень глупо с его стороны и очень глупо реагировать на это с нашей.



Вы с ним не были никогда знакомы?

Нет, конечно. Ну ты же понимаешь, что у него через пару дней вышел релиз — просто надо было хайпнуть. Самое интересное, что у меня в паблике выросла активность после того, как он это сделал. То есть даже больше мне хайпа, чем ему.



Читал, как Бледный из 25/17 хвалил песни твоей мамы в твиттере. Что ты сам можешь о них сказать?

Я слушаю обычно ее песни, которых нет в сети. Это сугубо личное творчество. А в сети даже есть песня, в которой я принимал участие, но никто никогда об этом не знал. Я прописывал там голосовую бас-линию, я вообще часто при аранжировках использовал голос. Песни называется “Ухуру”, на нее даже есть клип, который мама сама нарисовала. Она там поет на народных языках, и это не хип-хоп совершенно. Этническая музыка. А так в свое время первая песня, которая мне залетела от мамы — это песня “Время”. Но в той вариации, в которой я ее слушал, я не могу ее найти в интернете.



Мама поддерживает твое творчество? Критикует?

Да, когда что-то новое появляется, она звонит мне комментирует, говорит, что нравится, а что нет. Если критикует, то объективно. Это всегда очень искреннее мнение. “Это нравится, потому что. То не нравится, потому что”. У нас с ней очень похожие мнения о творчестве — ей не нравится то, что не нравится мне. Но то, что больше всего заходит в массы (смеется). Это, скорее всего, связано с тем, что мы с мамой черные и воспринимаем музыку по-черному. А слушатели белые. Ты же не будешь спорить с тем, что самый популярный мой трек — это “Делай как надо”?



Я всегда был уверен, что “Бездыханным”.

Когда меня люди узнают на улицах, то всегда говорят: “О, делай как надо. и все будет как надо”. Можно даже по видео посмотреть: “Делай как надо” — первое мое видео-миллионник. “Падший” уже сейчас его обгоняет по популярности, конечно. Но у нас с мамой это был самый нелюбимый трек. Я его вообще терпеть не могу, но вынужден его исполнять на концертах. Это для меня самое примитивное, что я делал когда-либо.




Когда ты одновременно рэпер и молодой отец — это проблемно?

Нет, очень забавно — моя дочка уже знает наизусть трек “Падший”. Услышав любой рэп — не важно, мой, не мой, русский, не русский — она спрашивает: “Пап, это ты поешь?”. Я, на самом деле, дома бываю гораздо реже, чем на студии. Поэтому когда я говорю: “Я поехал домой”, она сразу задает вопрос: “Домой — домой? Или домой — на студию?”.



Тебе комфортно жить в Питере?

Да, для моего ритма жизни это очень удобный город. Я обычно сижу на одном месте очень долго. Я приехал на студию, могу там сидеть неделю, потому что мне не хочется никуда больше ехать. Максимум — до столовой сгонять поесть. Сижу дома — то же самое, могу там неделю сидеть. Сижу у друга, пишем треки, курим — там тоже могу несколько дней просидеть. Такой у меня, размеренный темп жизни. А в Питере все такие, поэтому очень удобно. В других городах постоянно бегаешь: студия на одном конце города, живешь на другом, постоянно приходится туда-сюда носиться.



Приходилось в жизни сталкиваться с расизмом?

Конечно! И со следами его на моем теле тоже (смеется). Это период с 2004 по 2010 годы — мне кажется, тогда с этими проявлениями встречались не только те, у кого кожа была другого цвета, но и все рэперы вообще. Каждые выходные — ты выходишь из клуба, тебя ждет облава правых бритоголовых пацанов. У меня во дворе чернокожему парню прострелили из дробовика живот, он скончался на месте. Это было все близко и рядом. Меня лично это касалось ну так только, если мелкими потасовками. Последнее, что было — это как раз перед выходом “Созвездия Монстра”, бытовая драка с моряками. Но тут я сам нарвался, это не в свет. А так, маму резали в Москве, в грудь ей прилетело. Чуть не скончалась она, но все обошлось.

В ту пору, когда она была молодой, был совсем беспредел, конечно. Она рассказывала, что после концерта Public Enemy в начале двухтысячных на какой-то станции метро весь поезд остановила группа правых. Они держали дверь. забежали туда, закидали шашками, порезали всех, кого успели. И выбежали. На следующей станции это был вагон из кусков мяса. Но честно, меня эта тема не так беспокоит сейчас. Я сторонник того, что в первую очередь надо быть человеком, а все остальное, что происходит вокруг, оно тебя либо догонит, либо нет. Догонит — ну и догонит. Не догонит — значит, ты все правильно делаешь.