На подъеме: DXN BNLVDN
Его зовут Жак-Энтони Меньшиков, он живет в Петербурге и делает очень своеобразный рэп: грязный, злой, но по-питерски мистический.
The Flow встретился с Жаком и попросил его рассказать о себе.
Мы с Лигой и мамой жили в Конго, поехали туда все вместе. Потом началась война, я с ним уехал обратно в Москву, а мама там осталась. Был период, когда мы жили исключительно с ним вдвоем, но я его вообще не помню. То время просто вывалилось у меня из головы.
Я рос на П-13. Это те самые “блудные” времена, когда я жил с Лигой в Медведково. Они тусовались постоянно, приезжали туда, зависали у нас на хате по неделе, по две. Начитывали свои невыпущенные треки. Но я тогда был совсем малой, лет 7. Такой зачаточный период, в котором только формировалось представление о том, что такое музыка.
А если уже брать рэп, с которым я гонял в наушниках – это саундтрек “Такси 3”. Я думаю, что не один такой в России — очень много людей подсело на рэп после выхода этого фильма. Тогда очень популярны были этот саундтрек, ну я и гонял с ним в ушах. И даже читать я начал впервые на французском. Мне было 11 лет, я выучил весь этот сборник вдоль и поперек. И в “Олимпийском” проходил фестиваль “Слияние” — что-то типа “Сникерс Урбании”. Я пришел туда, а там была площадка с открытым микрофоном. Я вылез на сцену, включил трек из “Такси 3” и начитал его в микрофон. Народу было много, все покачали, поугорали: маленький черный пацан с микрофоном на сцене!
Помню, что MDMC Павлов докапывался до меня, типа надо работать вместе, делать что-то. Тогда же Децл стрелял, он, наверное, подумал, что черный малолетка — это было бы еще более прикольно. Но благодаря маме моей это все сошло на “нет”. В то время она очень сильно напрягалась по поводу всех этих тем с контрактами и шоу-бизом, потому что один раз уже наступили на грабли с Толмацким. Решила, что будет яростно меня защищать от этого всего. Короче, дала ему от ворот поворот.
Музыка, которую мама делала, группа D.O.B – это было так рядом, что я всегда ее как должное принимал. Единственное, что меня цепануло из их совместного творчества – это трек, который был посвящен Грюндику. Лонгмикс большой, где они все зачитывали. Он очень искренний был, потому что они все на свежих эмоциях ее выдавали. Доходило до того, что мама во время записи плакала. очень круто все звучит, жирно, цепляет. По технике, конечно, я много чего могу им предъявить. Там Sir-J изгалялся как мог, читал мимо бита. До сих пор понять не могу, специально он это делал или нет, потому что когда мы встречались на поминках Грюндика в прошлом году, он мне ставил свой новый материал. И ничего не изменилось, все так же мимо бита!
Я ничего про него не хочу плохого говорить, потому что как-никак близкие люди. Sir-J отрицает всю новую школу, он говорит, что мы предали корни, что мы ублюдки конченные, что мы обосрали понятие рэпа в целом. А Jeeep наоборот защищал меня: “Чо ты докопался до малого? Отвали, нормальную тему же делает”. В общем, такой конфликт поколений получается.
С мамой я вообще никогда не ходил по студиям. Мне в принципе далека была ее движуха, потому что мама — она больше арт-персонаж. У нее вокальные темы, проекты с джазовыми музыкантами. Я пару раз ходил на студию с Лигой и, совсем еще в детстве, был на съемках “Пачки Сигарет”. Ничего не помню оттуда, помню, что там стояла эта тачка, в которой они ехали. Но она, естественно, не ехала. Помню малого Децла, Толмацкого. И припев постоянно крутился в голове. Короче, ничего из того периода вспомнить не могу. Кроме того, что однажды мы ходили на концерт-презентацию этого трека — и у Лиги тогда была такая заморочка, что он постоянно снимал обручальное кольцо перед концертами. Ему так говорил Толмацкий, и из-за этого тоже были конфликты. Потом еще было тяжелое время, когда девочки-фанатки тусовались под дверью, чуть ли не плакали в подъездах. Короче, когда Толмацкий слепил из Лиги звезду всея Руси — и это был такой Юрий Шатунов, только в рэпе. Ну а я тогда в первый класс ходил.
Я пошел в такую школу, где все дети были детьми кого-то. У меня в классе учился сын Григория Остера — ну, “Вредные советы” который написал. Нина Андронаки — помнишь “Ночной Дозор”, там была девочка-вампирша, которая преследовала пацана? Вот ее дочка. Дети известных банкиров, актеров, музыкантов. “Школа Казарновского” это называлось, и все для всех были обычными людьми. Там позволяли самовыражаться максимально. Хочешь придти в школу голым — можешь придти, если ты объяснишь, зачем это сделал. Преподавали актерское мастерство, джаз, блюз. Язык у нас с первого класса вели иностранки, которые вообще не разговаривали по-русски. Короче, очень креативно все было. Через год, правда, я оттуда слинял.
В Питере оказался в 2004 году. И тут в школе было совсем по-другому. Бесконечные танцевальные баттлы. Мне было 14 лет, я днем профессионально занимался карате-до, а по ночам — танцами. Там же я начал читать рэп, мы выступали во всех гадюшниках с какой-то херней типа “Жизнь так свирепа, никого не щадит”. Вся эта тусовка, естественно, была полна гашиша, алкогольного угара, каких-то непонятных шкур подзаборных — самая настоящая грязь. Грязный мерзкий андеграунд.
Когда мне было 15, я снова уехал в Африку. В этот раз плотно, пошел там в школу. Потому что моя мать настояла на этом. Я тогда попал в очень дурной круг — и это был такой своего рода домашний арест. Наказание. И это было самое охуенное наказание в моей жизни: мне просто купили билет, дали денег и отправили в жало на самолете. Там я жил у тети, и это был очень хороший год. Именно в Африке я загорелся понятием “красивой жизни”. Мой дядя — генеральный директор нефтяной компании. А это машины, хороший дом, прислуга, элитные школы, званые ужины, Совсем другая реальность. Тогда я ощутил, что человек может все. Потому что этот чувак, перед тем, как стать директором, лет 10 играл на саксофоне по барам со своим джаз-бендом.
Я быстрее всех забил на школу: до десятого класса я был отличником. Круглым. Ни троек, ни четверок не допускалось дома. А в 11-м начал писать серьезно, на мой тогдашний взгляд. С горем пополам сдал ЕГЭ и на почве конфликта с мамой уехал из дома. Вернулся опять в Москву. Поступил в универ, учился на кафедре политических наук. Там с одногруппниками тоже были проблемные отношения — мне казалось, что я во всем лучше их. Не появлялся в универе, ничего не учил, при этом были хорошие оценки. Ты приходишь на экзамен и выезжаешь на своем обаянии. Надо что-то по философии рассказать? Просто фристайлом им наплел какую-то чушь!
Я игнорировал учебу жестко — даже не в пользу музыки, а в пользу глобального рассоса праздного. Очень много было косяков, опасных ситуаций, когда я мог присесть, влететь на бабки большие, убить меня могли. В итоге я настолько от всего этого отморозился, что решил и с учебой завязать, и со всяким блудом — собрался в армию. Годик потусовался, служил в Иваново, в ракетных войсках стратегического назначения. Но там все тоже скучно и прозаично. Уволился в звании ефрейтора, уехал домой. Вернулся — а вокруг уже было много молодых ребят, которые преуспели в музыке и чего-то уже добились. Я думаю: “Твою мать! На что я потратил 18 лет жизни?!”. Решил, что надо догонять.
Взять того же Yung Trappa. Я с ним был знаком, когда ему было 11 лет. Он на Сенной продавал гашиш, приходил туда утром — уходил вечером. Гонял лысый в Wu-Wear. Хейтил меня за то, что я слушал Lil Wayne и говорил, что надо слушать Method Man и Onyx, вот они тру.
Вернулся — а он вовсю лабает свои микстейпы, у него уже 350 треков Вконтакте. И вот именно он для меня послужил вдохновителем — в плане своей самобытности и похуизма. Ему было плевать, что о нем подумают, делал как делает. Но я не думал, что он будет уходить глубже и глубже в свой фрик-изъеб. Я этого не осуждаю. Это то, что можно назвать “тру”: человек совсем не идет на поводу у публики, продолжает гнуть свою линию. Он забил на все хуй — самые главные революционеры в музыке так и делали.
У нас детство было атмосферное. Если брать фильмы про Бруклин, про негритят в гетто — вот наша жизнь не сильно от них отличалась. Разве что было меньше пальбы из огнестрела: у нас же скорее тебя ножом запыряют, чем будут стрелять на улице. Постоянные передряги из-за наркоты, но такие, мелкие. Кто-то взял в релиз 30 граммов, проебал их — его прессуют в подъезде. Пацан достал нож, набирает в кармане маму, мать выбегает с бейсбольной битой, раскидывает всех. Очень веселые были деньки — в мусарне постоянно тусовались! У меня корешей тогда посадили за киднэппинг: они украли типа, который был им должен, и требовали у его дедушки выкуп. Вот всякие ублюдки говорят: “Да что ты знаешь про улицу? Да ты сынок Лигалайза!”, но это такой шаблон вообще, пиздец! Да, было время, когда я жил с Лигой, но это был самый спокойный период моей жизни — и в 9 лет он закончился.
Проект DXN BNLVDN появился в ноябре прошлого года. Весь свой негатив я туда выливал, все говно, о котором хотелось сказать. Вышло так, что это получило какой-то отклик у общественности — я такого даже не ожидал. Сейчас я занимаюсь продолжением всей этой эпопеи. Есть определенное количество старого хлама, не очень приятного для меня материала, но это все равно проделанная работа, так что лучше я ее сейчас солью. Чтобы потом показать более серьезный материал — для людей, опять же, это будет свидетельством роста. В середине апреля выйдет микстейп из этих зарисовок — я уверен, что после этого от меня отпишется половина подписчиков. На мой взгляд, полное дерьмо, но это начало пути, поиски себя.
Единственная моя проблема пока — я не смог выработать для себя четкого стиля, но уже забил на это, решил, что это и есть мой стиль. Вот я сегодня разговариваю таким голосом, а вчера у меня был совершенно другой — и я сам не знаю, от чего это зависит.
Хотел сделать совместный трек с Егором Кридом, но там все вообще жестко — ему вообще не дают писать фиты. Даже группе “Серебро” дали заднюю. Думаю, что сейчас Black Star с ним что-то секретное готовит. Пока что мне не ясно, как все будет развиваться дальше. Даже планировать что-то я перестал, потому что это бесполезно. На какой-то трек делаешь ставки — он проваливается. Другой считаешь абсолютно бездарным высером — он стреляет. Единственное, что мы можем — систематически производить этот контент. У меня есть проблемы с перепроизводством: бывает дефицит битов, мои битмейкеры не успевают ничего писать. Я, бывало, за день шесть треков делал.
Я уверен, что сейчас у новичков есть возможность поменять индустрию в корне. В ситуации, когда потребитель сам не знает, что ему нужно, можно сделать так, чтобы предложение начало диктовать спрос. При том, что у нас самая извращенная система шоу-бизнеса в мире: где это видано, чтобы артист платил деньги за то, чтобы его ротировали на радио?!
инстаграм Жака — @jacques_anthony
Молодняк, который сейчас себя ищет, мне кажется, и приведет русский рэп к свое зрелости. Вот нас обвиняют в том, что тексты у нас тупые, что нет посыла — но русский рэп во-многом и не стал частью шоу-бизнеса из-за того, что он зациклен на сложности текстов. Они думают, что мы не можем ни о чем глубоком поговорить! Да кто угодно может — сейчас вот сядет Yung Trappa и такую тебе глубокую философию напишет! Но с этим хайпа не сделаешь. По радио никогда не будут ротировать трек, где ты максимально глубоко вывернул мысли. Чем меньше в треке слов, тем лучше.
У нас препод по философии в универе говорил: “Если хочешь что-то донести до народа, не надо вещать свысока”. А вся эта хуйня типа “Так тяжело жить на этом свете”... Я уже альбома три написал в таком ключе, просто я их не выкидываю. Сейчас мне нужно нахайпить, нужно построить себя как персонажа.
Лига слышал мою музыку. Мы с ним виделись не так давно, он был в приятном шоке. Качнулся. Сказал мне много лестных фраз, я даже несколько удивился такой реакции. Так что даже разглашать ее не буду. Панс тоже поражается: "Вот вы молодые делаете!". Я ему: "Вам, старикам, все, хана уже!". А он говорит: "Нет, мы еще вернемся!".
