Пасош: панк-рок с песнями о том, легко ли быть молодым

"Новый флоу" — это партнерский спецпроект нашего сайта и re:Store, где мы все лето будем рассказывать о молодых артистах, которые меняют отечественную музыку прямо сейчас.






пасош — московская панк-группа, записывающая гимны то ли грусти по потерянному детству, то ли радости из-за того, что это детство никогда не закончится. Фронтмен группы – Петар Мартич, его вы можете знать по проекту Прыгай киска, чьи песни пару лет назад оседали на стенах пользовательниц Вконтакте.

Но за последний год он, вместе с другом детства Кириллом и барабанщиком Гришей, променял шуточный скабрезный рэп на панк-рок, основав группу пасош (в переводе с сербского "паспорт", пишется с маленькой буквы). На их счету уже два альбома. Простой и наивный “Нам никогда не будет скучно” и чуть более взрослый “21”, выпущенный в марте этого года. Сейчас группа активно набирает концертные обороты, откатав несколько небольших туров, осенью они замахнутся сразу на 20 городов. А уже в эти выходные пасош выступит на московском фестивале "Боль".



О МУЗЫКАЛЬНОМ ОБРАЗОВАНИИ

Петар: Я ещё в детстве ходил к музыкальную школу, которая изнутри развила во мне интерес к музыке. Учился играть на аккордеоне. И вот, начиная со средней я школы я занимался разными музыкальными проектами, которые поочерёдно привели мне к группе пасош.

Кирилл: Я решил лет в 15-16, что я хочу играть на гитаре. И вот я начал на ней играть, а потом на пару лет бросил. Стал записывать много разной электроники, которая так не вышла и уже никогда и не выйдет в свет. Ничего особо интересного. Sonic Youth, прочая херня.

Гриша: Как и Петя, я заканчивал музыкальную школу. Правда, по фортепиано. И в результате Петя играет на басу, а я играю на барабанах. Мне кажется, всё логично и на своих местах.




О ЗНАКОМСТВЕ

Кирилл: Мы познакомились классе в 5 и уже тогда стали близко общаться. А работать вместе стали года 3-4 назад.

Петар: У нас в разное время были разные музыкальные предпочтения. И Кирилл несколько позже начал относиться к занятию музыкой серьёзно. Я изначально пытался что-то делать, а Кирилл как-то со стороны на это смотрел.

Кирилл: У Пети была группа в школе, а у меня — нет. Я уже после неё стал всем этим заниматься. У меня первые музыкальные попытки пришлись на первый курс учёбы в университете.




ОБ УЧЁБЕ

Петар: Я в Англии учился, менеджмент и организация мероприятий.

Кирилл: Меня взяли без экзаменов в ВШЭ, откуда я с треском вылетел через полтора года и как-то хитро перевёлся во ВГИК. И должен был написать диплом ещё год назад, но до сих пор этого не сделал.

Гриша: Заканчиваю колледж, вот, заливаю диплом на диск. Через два дня у меня защита. Диплом я написал за один тур. Я с собой везде таскал ноутбук, и пока все пили, я писал диплом.

Кирилл: При этом, он писал диплому на тему “Технология записи альбома рок-группы”. И не показал нам ни строчки. Как только мы пытались подглядывать, он тут же закрывал ноут.







О САМОИДЕНТИФИКАЦИИ

Петар: Я родился в Сербии, года в четыре переехал в Сочи, потом вернулся в Сербию, пошёл там в школу и проучился до девяти лет, переехал в Москву. Там я закончил школу и уехал учиться в Англию в университет. И два года назад вернулся в Москву.

Эта культурная солянка часто является темой для вдохновения. Песня “Я скучаю” как раз посвящена этой солянке и последствиям такого образа жизни. Ну и естественно это сильно влияет на тебя в плане личности. Проблема самоидентификации. Мы с Кириллом говорили об этом: в какой-то момент я начинаю чувствовать себя разными людьми. Сейчас это немного изменилось, потому что я давно здесь нахожусь. Но когда я жил в Англии, то несколько месяцев проводил там, потом на месяц ехал в Россию, потом — в Сербию. И начинал путаться в том, кто я такой и что происходит вокруг. Но это скорее плюс, чем минус.

Сербия — это мой дом. У меня там семья, есть друзья. Мне приятно там находиться. Но в Москве всё по-другому. Я чувствую себя частью всего происходящего вокруг. Чувствую себя частью этого города, а он — часть меня. А в Сербии, как бы хорошо я там себя не чувствовал, справятся и без меня.






ОБ УСТРОЙСТВЕ ГРУППЫ

Петар: Сейчас будет такой интересный момент. Мы с Кириллом не работали вдвоём. Мой предыдущий проект был скорее сольным. Но многие воспринимали его как наш duo.

Гриша: Они были как ЛСП, только Кирилл не писал музыку.

Петар: Мне было сложно перестраиваться на работу в группе, потому что я привык всё делать один: песня будет звучать так, как мне хочется и так, как я в итоге сделаю. Но на самом деле, мы с Кириллом записывали демки пасоша ещё года три назад.

Гриша: Ребята просто не привыкли, что у драм-машины есть своё мнение.

Кирилл: Тут всё дело не в количестве людей и не в демократии самого процесса, а именно в логистике. Мы с Петей привыкли писать песни дома. А здесь мы перестроились с этого режима на то, чтобы писать песни живьём. Творческий процесс сместился из одного места в другое и за этот счёт стал длиннее и сложнее.







О ТВОРЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ

Петар: Процесс написания песен, репетиции, запись, сведение — над первым альбомом мы работали где-то полгода. И второй альбом был примерно таким же по срокам. И для нас, всегда занимавшихся домашней компьютерной музыкой, это был небольшой шок.

Кирилл: Тут надо понимать, что над первым альбомом мы работали полгода, потому что были криворукими. А над вторым работали полгода, потому что у нас уже были дела и мы начали выступать. Петя сейчас перечислил элементы творческого процесса. И относительно того, чем мы сейчас занимаемся, это не раздельные вещи. Это одна большая херня. Нет такого, что ты придумал песню, принёс её, разобрался с ней, а потом записал и свёл. Это более монолитный процесс. Я приношу какой-то фрагмент, и от него начинает идти какая-то работа. Которая долго длится, а в итоге записывается песня. Но это один долгий, а не раздельный процесс.








О ПРОБЛЕМЕ АВАНСОВ И ОЖИДАНИЙ

Петар: Когда мы выпустили первый альбом, создалось впечатление, что мы очень многое получили авансом. У нас сразу всё пошло в гору. Мне запомнился комментарий в одном из пабликов под анонсом нашего концерта: ”Вот, ребята сперва сделали бизнес-план, а только потом занялись музыкой”. Это очень забавно. У меня есть куча возмущённых высказываний на эту тему.

Хотя и у меня самого появлялась мысль, что нам дали аванс и фору. Мы их сейчас отрабатываем. У нас в сентябре будет большой тур, мы хотим заехать во все места, где мы были и не были, отыграем в 20 городах. Мы сейчас активно к нему готовимся. Он должен проверить нас на прочность. И желательно доказать кому-то, что мы того стоим и не собираемся никого подводить.

Мне опыт предыдущего проекта очень помог в организации и знакомствах с арт-директорами клубов, журналистами и так далее. Но очень многие люди говорят: “Вот, у группы пасош всё легко получилось, у них всё было на блюдечке благодаря прыгай киске”. Извините, а кто делал киску? Это делали другие люди? Почему там ничего не приносили на блюдечке? Я ничего не воспринимаю как должное и не считаю, что у нас что-то легко получилось.

Гриша: Я думаю, дело не в этом, Петя. А в том, что ты писал до этого, предположим, электронику, а тут решил попробовать в панк-рок. Со стороны других людей это выглядит именно так. Первый альбом пасоша звучит очень сыро, там относительные простые партии и нет ничего техничного. А нас тут же назвали панк-роком. И фанаты этой музыки сразу негативно настроились: “Вот, вы не тру, позеры” и так далее. Их можно понять, но они очень ограниченно понимают слово “панк”.

Кирилл: Нам ничего не далось даром. С моей точки зрения, лучший комплимент для нас — это то, что мы много работаем.

Петар: Медийная поддержка появилась у нас совсем недавно. Да и менеджер появился пару недель назад, потому что у нас уже рук не хватает на всё. До этого мы всё делали сами. И с этим проектом, и с другим. И когда люди начинают говорить, что мы “не тру” и так далее, я готов поспорить с любым человеком: мы трушнее любой другой группы.

Кирилл: Мы настолько DIY, насколько это вообще возможно.



О РАСПРЕДЕЛЕНИИ РОЛЕЙ В ГРУППЕ

Кирилл: Гриша чуть меньше занимается организационными вопросами, потому что у него есть работа, в отличие от нас. Обычно мы пишем песни так: я что-то приношу, мы это джемим, появляются наработки. Вырабатывается структура, построение. Петя пишет текст, мы вносим в него свои правки. Гриша доделывает свои партии.

Петар: Да, первый шаг в создании песни начинается с Кирилла. Он придумывает последовательности, своё видение той или иной песни.

Кирилл: В итоге оно пересекается с нарративом, который вносит Петя. Гриша всё ещё играет на барабанах, но делает это очень и очень хорошо.







О ГЛАВНОМ, ЧТО ГРИША ПРИВНЁС В ГРУППУ

Петар: Своё сладкое ебало.

Кирилл: И свою сладкую жопу. Ты себе не представляешь, какая у него жопа. Когда мы едем в плацкарте и ты отворачиваешься лицом к стенке…

Гриша: Пожалуйста, это выйдет на The Flow. Я не хочу, чтобы мои друзья читали это.

Кирилл: Ни один человек в здравом уме это не вставит в текст.

Петар: Вот это ты зря сказал. Вызов, кажется, принят.



О ВАЖНОСТИ ЖИВОГО ЗВУКА

Гриша: Если серьёзно, то можно просто послушать старые демки. Многие люди до сих пор уверены, что мы продолжаем играть демки, вроде “Ебанутая женщина” или “Я очень устал”. На самом деле наши песни живьём звучат кардинально по-другому. И по энергетике, и по партиям. Почти всё мы играем в половину раз быстрее. Нас в первый раз лучше слушать живьём, чем в записи.

Кирилл: Мы очень любим играться с тем, как мы играем живьём, да. На сегодняшний момент я считаю, что мы в первую очередь живая группа. Я не хочу сказать, что живьём мы звучим лучше, совсем нет. Просто намного важнее то, как мы звучим живьём. Грубо говоря, запись — это фиксирование момента. Но песни продолжают жить дальше.




О КОНЦЕРТАХ

Петар: Последний тур прошёл идеально и в плане организации, и в плане нашей подготовки. Везде были хорошие концерты, хорошая посещаемость. Нигде не было косяков. Мы можем уверено сказать, что готовы к большим турам. Никто не пожалеет и не будет разочарован нашими концертами. Потому что у нас уже выработались навыки всего этого.

Гриша: Всё зависит от атмосферы. На концерте может быть много людей, но мы можем плохо сыграть. Или мы можем идеально сыграть перед малым количеством людей. А может быть идеальное количество людей и идеальное выступление с нашей стороны.

Кирилл: Зал возвращает тебе эмоции. Это какое-то тонкое совпадение многих моментов.

Петар: Были концерты, когда приходило огромное количество людей, но это не работало. А были концерты перед 50 людьми, и вот они нам запомнились как что-то грандиозное. Это всегда совпадение разных величин. Мы недавно играли на фестивале Motherland. Там было больше 1000 человек. Как правило, при таких больших выступлениях мы о многом волнуемся: а вдруг то, а вдруг сё, надо всё контролировать. А там мы были абсолютно спокойны и ни о чём не думали. Мы отыграли хороший концерт, атмосфера была шикарная и, судя по отзывам, все остались довольны. Количество — не ключевой момент.






О СВОЁМ СЛУШАТЕЛЕ

Гриша: Я думаю, это человек, который закончил школу, но ещё не поступил в университет.

Петар: Хочу сказать на эту тему. В Киеве у нас был показательный концерт, мы в первый раз туда приехали. Там была настолько разношёрстная публика, что ты понимаешь, насколько не знаешь своего слушателя. Там были школьники, панки-фанаты Sonic Death. Были модники, была куча скинов, которые кидали зиги. Были говнари. Были совершенно обычные ребята, которые как будто пошли на “Пика-пика”. Чем больше тебе кажется, что ты знаешь своего слушателя, тем дальше ты от него на самом деле. Далеко не все слушатели наверху этой массы.

Кирилл: Можно никогда и не встретить своего идеального слушателя. Он никогда не подойдёт к тебе, никогда ничего не скажет, никогда не окажется в первом ряду. Это всё очень условно.




О КРИТИКЕ СО СТОРОНЫ МУЗЫКАНТОВ

Гриша: Ты не можешь знать заранее своего слушателя. Но ты знаешь других музыкантов. И если музыканту нравится то, что делаешь ты, мне очень приятно это слышать.

Петар: Особенно, когда это человек, от которого ты ничего не ожидал. Например, Арсений Морозов из Sonic Death, который вообще никого не любит. Мы с ним встретились, долго общались и он очень позитивно о нас отзывался.

Кирилл: Другой музыкант — человек, от которого ты можешь ожидать сформулированного критического мнения. А это всегда интересно.





О СВЯЗИ МЕЖДУ АЛЬБОМАМИ

Петар: Между ними существует очень важная параллель. Я насчитал больше 10 пунктов отсылок одного альбома к другому и наоборот. Лирические, тематические, музыкальные отсылки. Я во многом воспринимаю эти два альбома как одно целое.

А что касается тематики, то второй альбом гораздо позитивнее, чем может показаться. Он не является отчаянием или разочарованием. Это скорее смирение и принятия некой данности. Всё не так уж и плохо. На самом деле мы стареем, похмелье у нас тоже будет. Но всё будет нормально.




О МЕМАХ

Петар: Мне кажется, мы начинаем перерастать мемы о нас. И это главная проверка группы на долговечность. Если группа продолжает существовать так же успешно, когда мем о ней уже истощился, значит, эта группа больше, чем мем. И я хочу заметить, что все паблики и мемчики про новую русскую волну — там не было мемов про нас, потому что мы это уже переросли. Про предыдущую группу было большое количество всяких прикольчиков, но сейчас их нет.

Кирилл: Огонь, вода и медные мемы. Меметичность — это не хорошо и не плохо. Это просто не про художественную деятельность, а про поп-культуру.




О ПРОЕКТЕ ПРЫГАЙ КИСКА

Петар: Я не хочу, чтобы казалось, будто я чего-то стыжусь или отрекаюсь от этого. Это не так. Я совершенно шикарно отношусь ко всему, что делал. Это всё часть меня, точно такая же, как и группа пасош. Просто из какой-то другой области. Мне кажется очень нездоровым, когда что-то одно живёт за счёт другого и паразитирует на этом. В плане аудитории или чего-то ещё.

Мы долго работали, чтобы эта ассоциация урезалась. Чтобы на нас не смотрели, как на ребят, которые делали вот то, а сейчас занимаются этим. Изначально это был сильный толчок для нас в качестве аудитории, но сейчас я считаю, что этот проект живёт своей самостоятельной жизнью. И нам бы не хотелось это гадить. Потому что мы очень долго работали над нынешним проектом.






О РУССКОМ РОКЕ

Кирилл: Я согласен с утверждением, что после застоя нулевых в последние годы всё задвигалось. При этом я не могу сказать, что мне эстетически что-то нравится. Мы любим ругаться на плохой русский гаражный рок и на плохой русский пост-панк. Но то, что какие-то вещи происходят — это очевидно. И достойно внимания и уважения.

Гриша: Кирилл с каждым интервью проходит новые стадии. Вот, прошла стадия отрицания, теперь идёт принятие. Раньше он просто говорил: “Пост-панк говно”. Дальше — больше.



О МЕСТЕ ВНУТРИ МУЗЫКАЛЬНОЙ ТУСОВКИ

Петар: До сих пор было так, что мы ни с одним своим проектом не были полноценной частью какой-то тусовки. С предыдущим проектом мы не были частью хип-хоп-сцены, к которой нас стали к концу относить. Были смежные проекты, где мы играли электронную музыку, но мы не были частью электронных тем.

Сейчас это немного поменялось, но изначально мы чувствовали себя белыми воронами среди русской гитарной музыки. И я был убеждён, что к нам относятся соответствующе. Но сейчас мы хорошо общаемся со многими группами. Нас больше не воспринимают как чёрных овец, наверное, мы уже прижились. И это важно, потому что мы чувствуем себя намного свободнее.




О ПЛАНАХ

Кирилл: Чтобы третий альбом не был похож на предыдущий.

Петар: Кирилл, у нас нет третьего альбома в планах.

Гриша: Это тур и развитие живых концертов. Мы больше о настоящем думаем. В будущем же всё нормально будет.