Куда пропадал Вадяра Блюз? Узнай из его большого интервью

Вадяра Блюз записывал альбом в небольшой студии-мансарде на "Газгольдере". Иногда он ночевал здесь. "Снов снится — как будто фильмов насмотрелся. Может, из-за того, что место тусовочное".

В последние годы Вадяра редко давал концерты и лишь иногда выкладывая новые треки. Но когда-то все было иначе. Начав десятилетие альбомами "Перекатиполинск" (2011) и "Профнепригоден" (2012), рэпер из поволжского городка Барыш очень скоро заставил качать свои треки многих, кто тогда следил за русским рэпом.

Во-первых, голос — сложно было поверить, что таким хриплым басом пел молодой худенький парень. Во-вторых, стилистическое разнообразие материала — песни под гитару, регги, прифанкованный рэп его группы Bulletgrims (куда входил друг детства из Барыша, Артем Dendy).

В-третьих, даже беглого прослушивания хватало, чтобы понять: перед нами самородок. Вадяра одинаково хорошо раскрывался и как бытописатель, и как лирик: мог выдать что-то очень щемящее, вроде песни "Омут", а мог зачитать веселый рэпак о том, как ездить в электричке зайцем. Точный и внимательный поэт, он как будто обживал свои песни — те наполнялись теплотой и незаметными на первый взгляд, но обнаруживающимися после повторных прослушиваний деталями.






Он долгое время находился в статусе "любимого рэпера твоего любимого рэпера". "Непостижимо", — так коротко отрецензировал его песни Влади. С ним записал совместный EP "Элементарные частицы" Луперкаль. Он знал всех, а все знали его. Но когда надо было выходить на другой уровень популярности, Вадяра вдруг уехал обратно в Барыш.

И свел музыкальную активность до минимума.

Два года назад стало известно, что Вадяра обосновался на Газгольдере. "Это мегагениальный чувак, русский необлюз, — цитата Василия Вакуленко. — Хочется, чтобы у него был успех и признание. Но это сложная работа. У него сложная лирика — хочется завернуть ее в такую обертку, чтобы выйти за рамки жанра".

Альбом "Жив" — уже даже названием иронизирующий над тем, что происходило с Вадярой за эти годы — вышел на "Газе" в конце 2019-го года. Он получился разнородным: старые поклонники могли найти подходящие для себя треки, но удивлялись, когда слышали песню "Есть как есть" в саундтреке сериала "Жуки" на ТНТ.

Как сейчас чувствует себя 30-летний артист, переживший пару эпох в русском рэпе? "Как фрешмен" — скажет он в этом интервью. Поза? Нет, есть ощущение, что сейчас Вадяра и правда начинает все с чистого листа.

— Помнишь, когда начал играть на гитаре?

— Самый первый раз она попала мне в руки в 13 лет. А намерение научиться играть появилось в армии. Заниматься гитарой я начал в декабре 2018-го , когда сдал альбом "Жив". И понял, что теперь надо учиться играть это все вживую. Альбом был готов больше года назад.



— Почему тогда так долго лежал?

— Были заплеты с клипами, вся эта релизная цепочка — она была с ними связана. Ну и по звучанию надо было дожать. В итоге все позатягивалось.



— С какими мыслями писал альбом?

— Без какой-то единой мысли. Просто писал треки, по-разному, с разным подходом. Написал штук 40 нормальных, из них что-то повыбирали.



— Баста говорил, что задача лейбла — показать тебя не рэп-аудитории, а более широкой. Сам чувствовал такую необходимость?

— Да, у меня еще до Газа это в голове сидело. Я же нормально такого рэперского рэпчика написал — может быть, в другую сторону пора развиваться. На Газе мне никто не говорил, что "твоя задача такая-то".

Как вообще было? Я пригнал сюда, у меня была пара демок и штук 10 песен под гитару. Мы с Купэ сели в студии, я набрасывал гитару, он стучал бит. Я оставил все это, уехал, потом мне говорят: "Пригоняй, из этого можно что-то слепить".



— Какая песня любимая?

— По ощущениям, во мне отзываются те треки, которые последними нарисовались. Вот трек "Дорожная". Нравится "Удав", у меня было 65 версий его — и когда уже отдали альбом на сведение, я подумал: "Он хуевый, надо переделывать". В итоге он совсем по-другому зазвучал. "Уешечка" прикольная.







— Твоя песня "Есть как есть" играет на радио. Ты сам слышал?

— Не слышал, но заебись, что она там играет. Еще прикольная история, что песня залетела на саундтрек. Кто-то из продюсеров ТНТ общался с лейблом: "Ну покажите, что у вас есть". Ему показали, он: "О, вот эта песня подойдет".

Мне потом много друзей писало: "Смотрим сериал, там знакомый голос". Песня удачная для саундтрека, мне кажется, потому что в ней куча разных частей. Можно эту поставить, можно другую.



— Почему ты часто переезжал в детстве?

В силу обстоятельства, с которыми родители сталкивались. Отец был военным. Первый переезд наш — из Андижана в Ташкент. Потом у отца возникли другие обстоятельства, которые вынудили съебаться в Россию.

Сейчас я понял, что ничего хорошего-то в этом нет. Я ощущал себя человеком без основания, что ли. И очень многие люди находятся в таком положении. У меня было два момента в жизни, когда я жил и оброс связями, когда появились друзья — в Ташкенте и в Барыше. Сейчас мне не хватает старых друзей. Корней нет!



— Где работал, когда перебрался в Москву?

— Рассовывали листовки по подъездам. Я сразу почувствовал, что мы так в карму себе засовываем минусы! Потом на заправке картриджей. Ездил, заправлял. Большую часть времени находишься в пути, голова свободная — мне это нравилось. Потом я был курьером — показывал людям ткани для их будущих диванов.

Жили в Сабурово большой компанией, в этой квартире я и записал альбом "Профнепригоден". Там же был снят клип "Тру".







— Вы сами снимали все первые клипы?

— Первые нам друзья снимали, монтировал их Тема. А "Зиму" снял нам Рустам Романов (режиссер, работавший с L’One, Тимати, Коржом, Мотом — прим. The Flow). У нас только-только что-то начало проклевываться, а он уже тогда имел имя. Набирает нам: "О, пацаны, давайте я приеду и сниму вам клип". Сам приехал к нам, нашел локации, снял домик в аренду и смонтировал, пока ехал в поезде до Москвы. И приятно было, и полезно. Это он чисто по-землячески помочь решил, мы же с одного региона.






— Давай повспоминаем ваши гастроли с группой Bulletgrims.

— Самый веселый заезд у нас был на Украину. Мне написал пацык из Днепропетровска, он устроил нам тур, и везде с приключениями. Мы съездили в минус, я свои бабки вкидывал, чтобы уехать оттуда. Приехали в Симферополь, приходим к клубу, а нам говорят: "Какой концерт? Мы ничего не знаем". А там уже подтянулись зрители. Нас выручил местный пацык, у знакомого которого был клуб.

В Челябу интересно съездили. После концерта пацаны местные говорят: "Поехали в соседний город, мы покажем вам Разрез". Это каньон, где выгребают ископаемые. Приезжаем, заходим в ушатанный дом. И это блатхата, набитая братвой. Там фактурный был тип: лежит на кушетке, по нему ручная крыса бегает. Они из Казахстана перегоняли водку. Короче, все на блатной педали. Чувак, который жил в этом доме, нам намекает, что мы не в самый удачный момент заглянули, а у самого пол-ебала разбито.

И пацык, который нас туда затащил, не нашел общего языка с ребятами. Съебался домой. Мы с Темой остались бухать с этими пацанами. Гудели всю ночь! На следующий день все-таки съездили на Разрез.



— Очень много песен на альбоме — про женщину, с которой герой налаживает быт. Они про твою жену?

— Да. У нас с ней отношения лет с 17. Был момент, когда мы разбегались и пару лет побыли в свободном плавании. Ничего хорошего ни у кого не получились. А потом мы пересеклись и решили попробовать снова. Уже по-серьезному — сразу же начали жить вместе.

Сколько же мне было лет? Как раз тогда рэп начался, вся движуха с альбомом "Профнепригоден". Года 22-23.



— Клип и песня "Астауело". Они про то, как ты ссоришься с женщиной. Ты конфликтный человек?

— Не конфликтный. Насколько можно приходить к каким-то решениям ровно и бескровно, настолько я и стараюсь.

В отношениях, понятно, всякое бывает. Клип не прямо-таки про мою историю снят. Все-таки в каждой песне есть что-то лично от себя, а что-то — из жизни людей вообще. Жена у меня эмоциональная моментами, но в целом разумная и понимает место женщины в этом балансе отношений.






— Она легко смирилась с образом жизни музыканта?

— У меня лютого рок-н-ролла не было. В 2016-м у нас появился ребенок, а с финансами... Рэп это же шутка нестабильная. Лотерея ебучая.

После рождения дочки — а это было лето, концертов нет — я съебал на вахту. Потому что стабильный доход был очень важен.



— Что делал?

— Это были рыболовные пруды, по совместительству — база отдыха Метростроя. Я три месяца охранял, а потом администраторы забухали, их уволили, взяли меня. Год там проработал, понял, что это тупик — я неделями дома не бываю, с музыкой ничего не происходит. Дочь не узнает — типа дядька приехал какой-то.

Я пошел работать торговым представителем. Залез продавать "сникерсы" в Барыше, не подумав. У людей стоит вопрос хлеба, насущных вещей — а я "сникерсы". Поубивал машину, время, понял, что ухожу в минуса по финансам. Нужно срочно было что-то менять! Уехал в Москву, там было место в охране. Сижу там, понимаю, что мне уже под тридцулю, а я не то что на ногах не стою, а на колени встать не могу! И тут меня кореш зовет в Сочи холодильниками заниматься. Терять нечего.

Уже собрался выезжать, мне звонит товарищ с Ростова. "Ты ебнулся? Какие холодильники? Тебе музыкой надо заниматься! Давай на “Газгольдер!". А он умеет убеждать.

Чтоб ты понимал, у меня музыки к тому времени уже не было в проектах. А тут Газгольдер!



— Что тебе дает Газ?

— Если бы не Газ, я бы что-то выпускал, но как хобби. У меня амбиций нет, я децл хайпанул еще в начале — галочка стоит. Газ дал мне время, которое я трачу на музыку, на прокачку скиллов. Много репетирую — хочу играть, петь, чтобы все было красиво.



— Ты тепло вспоминаешь первую половину 2010-х?

— Таак... Да не, не с теплотой.



— Я о чем: у ряда слушателей принято ностальгировать по началу "десятых": вот у нас был классный трушный рэп, все со всеми дружили.

— А, я думал, ты про мою личную историю. Блин, мне тогда очень нравился рэп. Я прямо кайфовал. Я услышал ТГК, я охуел просто. В какие-то моменты это поднаправило, я сидел: "Оу-оу, а так что, можно было?". Когда the Chemodan появились, когда ОУ74 взорвали. Мне кажется, тогда ушла старая волна — Лига, Bad B — потом ямка, а потом поперли новые ребята.



— Сейчас молодой артист сразу планирует, сколько денег, стримов, подписчиков принесет ему релиз. А у вас это было?

— Нет, конечно. Когда я понял, что у меня появляется какой-то стилек, было желание просто сделать охуительно. Амбиции, конечно, были — мы же не делали рэп в стол. Но это было просто желание чтоб тебя послушали. И особенно мне было важно, с какой музыкой я стрельну.

Я и сейчас фрешмен, мне кажется! Хотя иногда чувствую себя как старик — большую часть того, что происходит в музыке не понимаю и какие-то моменты не могу воспринимать как раньше. Меня знают, как мне кажется, в рэперских кругах. Все рэперы хорошо отзывались тогда — но тогда это была очень субкультурная вещь. На концертах народу было немного.



— Я, как и многие первые твои слушатели, узнал про тебя от Луперкаля.

— Да, какая-то часть аудитории от него пришла. И та аудитория, мне кажется, до сих пор воспринимает только наш совместный релиз, а про другие пишет, что это говно.

Когда наш коннект случился, я был в армии. Леха же дизайнер — и он в своей группе сделал конкурс треков, а в качестве приза рисовал обложку победителю. Я тот конкурс выиграл, потом мы несколько раз встретились в Москве, ну и решили выпустить ипишку.



— Каким тебе запомнился Луперкаль?

— А я тогда еще не знал, что Катберт, который дизайнер, и человек из Проекта Увечье — это один и тот же человек. Мы переписывались с Катбертом, он пишет: "У меня есть пацык знакомый, читает рэп". И присылает мне треки Луперкаля.

Первый раз, когда мы встречались в Москве, то договаривались о встрече с Катбертом. Он писал: "Ну вот, должен еще Луперкаль подъехать". И уже при встрече он рассказал, что это типа два в одном.

Как человек он мне показался очень гармонирующим со своей музыкой. Задумывающимся.



— Пару лет назад Луперкаль написал, что предложил тебе фит, а ты ответил: "У нас разные творческие ипостаси". Почему?

— Это важный момент, да, надо его пояснить. А то люди думают, что я охуевший тип.

Я как раз на прудах работал, про рэп не сильно думал. Мне пишет Леха: "Давай бахнем фит", присылает бит. Я пару дней хожу с этой мыслью, изнутри себя щупаю — и как будто бы не все так однозначно. Той русской тоски, которая была у нас на релизе, я не находил. На тот момент я принял решение исключительно из того настроения, в каком я себя чувствовал. Решил быть честным, не делать трек, только потому что уважаю Леху. И еще имел неосторожность выразиться вот так. Люди и подумали: "Тип зазнался!"

К Лехе, я естественно, очень хорошо отношусь. Последнее, что у него слушал — "Зимородок". Текста охуенные, это как раз то, чего не хватает сейчас. Но музыкально немножко не мое.

Еще один момент — столько сейчас, сука, этой музыки выходит! И столько дел, которые надо сделать! Нехватка времени и эта засранность информационного пространства, ну ты понимаешь! Увидел альбом — "о, надо послушать". Прошел день, и он улетел в бездну.



— Кого-то крутого удавалось в этой бездне выловить?

— Хаски! Я его не так давно расслушал, хотя он тоже уже почти старичок. Время ускоряется, пиздец! У T-Fest крайний альбом по музлу крутой. Кто еще? Знаешь, если бы кто-то попался, я бы, наверное, вспомнил сразу.

Я стал за собой такое замечать, что музыка как будто меня меньше стала радовать. Нахожу старье — оно меня вставляет. То ли меньше музыки крутой вокруг, то ли ты загружен чем-то. Может быть, это мой поломанный мир, а вокруг полно талантливых ребят.



— "Русский Эверласт" — так часто про тебя пишут. Симпатичен ли тебе этот артист?

— Эверласту, конечно, симпатизирую. Сравнения никак меня не задевают — понятно, что это первое, с чем можно сравнить. Особенно сейчас, раньше-то еще был совсем рэперский музон: биты, сэмплы. Но в последнее время стало больше появляться других оттенков помимо блюзовых. русских, что ли. Не в смысле, славянских, но что-то чего больше в нашей музыке, а у Эверласта — меньше.

Со временем это уйдет. Про Матранга тоже говорили: "Цой", а сейчас уже про это никто не вспоминает.






— Ты совсем не активен в медиапространстве. Не даешь интервью, соцсети почти не ведешь. Почему?

— Не хочу! Раньше я вообще в соцсетях отсутствовал. Для меня что-то на камеру сказать — целая история. У меня еще и проблемы со вниманием. Я пишу музыку, отвлекся, чтобы написать пост, потом отвлекся еще на что-то, в итоге я опять пишу музло, потом вспоминаю, что не закончил пост.



— Чего бы хотелось в 2020 году?

— Концертов — раз. Собственно, и все. Чтобы эта машина уже заработала. Хочется заебись выступать, я много репаю, но пока мне не нравится. Наверное, потому что планка у меня задрана.



— В 2019 году все подводили итоги десятилетия. Как сам считаешь, что самое важное случилось с тобой в "десятые"?

— Со мной? Дети. Недавно вот сын родился. Семь месяцев ему сейчас.



— Они твою музыку слушают?

— Дочка сейчас в том возрасте, когда уже может ретранслировать попадающую в нее информацию. Смотрю, она напевает: "Я спокоен, как удав", а это ей моя песня понравилась! "Включи, пожалуйста, папа". Они все это слышат, потому что я дома репетирую, играю это все. Так что дома мой альбом прожит на сто процентов.