Pharaoh: "После концерта выпиваю 3-4 стакана водки и иду спать"

Конец футбольной карьеры и покупка первого рэп-альбома, вред от вирусного хита "Black Siemens" и потребность в депрессии — об этом и многом другом можно прочитать в интервью артиста Глеба "Pharaoh" Голубина для Rolling Stone. Полностью — по ссылке, избранные фрагменты — ниже.


О ФОРМИРОВАНИИ МУЗЫКАЛЬНЫХ ВКУСОВ

"Когда мне было 7-8 лет, двоюродный брат показал мне кассету Rammstein, — рассказывает Глеб о своем становлении в роли борца с современной действительностью. — Альбом, по-моему, назывался "Mutter". После того, как Rammstein услышал, пошел на немецкий. Но через месяц понял, что этот язык полное говно и ушел с курсов". Фараон вспоминает, что постоянно ходил в наушниках и параллельно с Rammstein слушал Снуп Догга. "Мне нравилось, что из себя представляет сам персонаж, меня цеплял голос, цепляли биты, на которые он читает, и то, про что он читает, — продолжает музыкант. — Я был в четвертом классе, когда вышел альбом "Tha Blue Carpet Treatment". Помню, никогда из дома один не выходил, а тут впервые отпросился у мамы дойти до торгового центра, который был километрах в двух от дома, чтобы купить этот альбом. На улице зима, меня сметает. Купил себе альбом — и так счастлив был. Затер я его потом, конечно. Тогда и началось все это с музыкой — по накатанной пошло". Вкусы Глеба Голубина в школе особой поддержки не имели. Большинство одноклассников слушали Эминема и Фифти Сента, так что Глеб оказался в зоне отчуждения. "У меня Снуп был на первом месте и еще Ти-Ай, — говорит он. — Хотя Фифтика и Эминема я тоже слушал. По музыкальным вкусам никого похожего не было в школе — только одного человека такого обрел, с ним и общаюсь по сей день".


О НАЧАЛЕ СПОРТИВНОЙ КАРЬЕРЫ

"Я с 6 до 13 лет в футбол играл профессионально, — рассказывает сын спортивного функционера, свидетельства о карьере которого при желании можно найти в интернете (включая интересный юношеский опыт слушателя в тренерской школе). — И в то время, когда мои сверстники в первый раз накидывались в пятом классе, я собирал вещи и ехал на тренировку. Возвращался, делал домашнее задание и ложился спать. Слушал перед сном музыку, играл во второй Playstation. И так продолжалось шесть лет моей жизни. По выходным, когда все шли куда-нибудь тусоваться, у меня были свои дела. Надо было ехать на игру".


О ЗАКАТЕ СПОРТИВНОЙ КАРЬЕРЫ

Голубин начал выступать за "Локомотив", потом, когда стало понятно, что отношения с тренером не складываются, перешел в ЦСКА ("приходилось ежедневно ездить из Измайлово на "Аэропорт", а маме, беременной моим братом, приходилось возить меня на тренировки"). Из ЦСКА Глеб перешел в "Динамо" и "уже сам стал ездить на метрохе". Рэпер вспоминает, что было много моментов для эмоционального слома, но музыка тащила его вперед. "Когда я понял, что вряд ли сыграю на мировом уровне, все закончилось, я просто забил, — констатирует Глеб. — Пошел учиться, понимал, что у меня три года до поступления, и если я не хочу дальше все просрать, надо что-то делать со своим мозгом". Он отлично помнит тот день: "Мы с отцом ехали с какой-то игры, мы кому-то всосали там". Тогда отец будущего рэпера и выразил сомнение в том, что спортивная карьера — лучший выбор для его сына. Эта мысль сильно подействовала на Глеба.


О ПЕРВОЙ ПЕСНЕ НА БИТ MUROVEI И ПОЕЗДКЕ В ШТАТЫ

Поиски братьев по оружию привели Фараона к белорусскому рэперу Муровью, который продал Глебу нужный бит. "Пришлось просить двоюродного брата сделать денежный перевод, так как мне не было 18 лет, — говорит он. — Я же не мог попросить родителей, потому что они сказали: "Что за ерундой ты занимаешься?" Я понимал, что у меня нет денег, ничего под жопой, никаких связей, в общем, никого". После записи первого трека "Пустыня" Глеб Голубин уехал в Америку, где его ждало немало открытий в плане того, чем он собирался заниматься в дальнейшем. С использованием наработок русского рэпа было покончено, и по приезде обратно в Россию Глеб и его друзья, которых он постепенно набирал в команду, уже читали под трэп. "Тогда никаких трэп-вечеринок и в помине не было, — вспоминает он. — Единственная проблема состояла в том, что нам было по 16 — никто не будет верить. Но все равно нас слушали. Никому в этом не признавались, но слушали".


ОБ УСПЕХЕ ПЕСНИ "BLACK SIEMENS" И ПРИТОКЕ НЕНУЖНОЙ АУДИТОРИИ

Мимо техникумов мне ходить нельзя, — сообщает Глеб Голубин, обозначая свою "мусорную" аудиторию, когда мы отправляемся в курилку, переступая через едоков бизнес-ланча. — Сразу начинают мне вслед орать: "Скр, скр, скр". Это я в свое время у Ту Чейнза подцепил — читал на Rap Genius объяснения и аннотации к его строчкам. Я решил, что это прикольная тема, и заюзал ее. Проснулся с утра у своей бывшей телки и подумал, что хочу записать какой-нибудь прикольный трек, попросил пацанов скинуть бит. Ходил, ходил, написал эту хрень "Black Siemens". И все, это была поздняя осень 2014 года". — "Мы в Питер как раз поехали и ты в первый раз его тогда там зачитывал», — подхватывает Даниель. "Я бы ни разу не расстроился, если бы не было этого "Сименса" и шести миллионов просмотров на YouTube, — говорит Глеб. — Как правило, самые массовые треки — это самые дебильные. Аудитория прирастает, но это идет за счет тех людей, которые нам абсолютно не нужны. Я недавно видел ролик, где ученики на уроке музыки пели этот трек под фортепиано. Тут ты, конечно, думаешь: "Что я создал?".


О ТОМ, ЧТО ОБЫЧНО ПРОИСХОДИТ ПОСЛЕ КОНЦЕРТОВ

Глеб Голубин говорит, что после концерта он идет в гримерку, пьет воду и ощущает полное опустошение. "Затем выпиваю 3-4 стакана водки и иду спать <...> Я все яснее понимаю, что концерты — это некий спорт, так что надо себя в руках держать, — продолжает Глеб. — Не стоит мозги плавить, нужно уметь отдыхать, просто глядя в потолок. Иначе можно свихнуться на хрен". Голубин лениво подхватывает картофельную дольку и говорит, что с презрением относится к тому, что его, 20-летнего бывшего футболиста и сына спортивного функционера, называют наркоманом. "У нас не бывает так — выступили, упоролись, потрахали кого-то и уехали. А потом с утра друг на друга смотрим, улыбаемся и даем друг другу пять". По мнению музыкантов, гораздо важнее сохранять настроение творческой депрессии, которое поддерживать очень сложно — нужно все время находиться где-то между эйфорией и полным дном.



Тур артиста, озаглавленный "Rock Is Dead", — в самом разгаре. Ищи свой город в графике выступлений здесь.