Тексты

"Кино, в котором бармены травят байки. А это уже хорошо", — Аладьин о фильме "Осколки"

Каким получился режиссерский дебют дочери Геннадия Хазанова.

Режиссёрский дебют дочери Геннадия Хазанова. В котором у неё главная роль. Который — вольная интерпретация классики сюрреализма "В прошлом году в Мариенбаде". И на английском языке. И странности ещё даже не начались.

Пустой ресторан. Мужчина слегка раздражён, дама откровенно устала от его дерьма. Когда первый уходит, подсаживается незнакомец, утверждающий, что с дружит героиней, хотя та уверена в обратном. Спустя несколько неловких реплик диалог заканчивается, а незваный гость идёт слушать байки бармена.

Почти та же сцена повторяется в том же заведении, где уже чуть более людно. Меняются детали, построение фраз, рассказанные истории, нюансы обстановки. Но пара так же ведёт вялотекущую ссору, мужчина уходит, его место занимает другой.

Почти та же сцена с заполненном до отказа ресторане...

То есть, во-первых, это кино, в котором бармены травят байки. А это уже хорошо. Во-вторых "Осколки" — в значительной мере сюр. И поддаётся трактовкам на том уровне, на котором сам зритель захочет. Можно вообще никак не декодировать спиралевидность повествования, а воспринимать всё на уровне визуала и ощущений. Не возбраняется ухватить трактовки, какими критики наполняли фильм-первоисточник — за прошедшие полвека интерпретаций накопилось. Легко различить в происходящем попытку в гипнагогии вспомнить давнюю историю, давно не изымавшуюся из склада в голове. Можно вспомнить недавний сериал "Любовники" или другие произведения, построенные на ненадёжном рассказчике или повествователе с истерические фантазмами, и копать в эту сторону.

В общем, лишь не опускаться до реплики: "Что хотел сказать автор", – и не настаивать на единственно верном толковании.

С усложнением сцен "Осколков" и их постановка взлетает из заурядной до вполне выдающейся. В некоторой степени фильм – демонстрация, насколько по-разному можно снять отрывок с очерченным в общих словах содержанием. Что не самая насыщенная смыслами беседа в разных постановках окажется и бледный эпизодом, и ураганным приключением.

При том что автор играет не по общим правилам, что, казалось бы, снимает упрёки, какие можно высказать классическому фильму, всё равно видны неидеальности и шероховатости. Но несмотря на отдельные скрипящие шестерёнки, наблюдать работу всего механизма занимательно. Результат коалесценции обрывков об одном и том же даёт законченное высказывание. А само кино кажется аналогом поэзии в том уголке семиосферы, где обитают кино- и драматургические языки.

В целом, по паре-тройке хороших фильмов в РФ, снимали если не всю дорогу, то достаточно давно. И ситуация не особенно изменилась, но сейчас же им стали уделять больше внимания. Потому что российских фильмов в сетках кинотеатров тупо стало ощутимо больше. Количественно от киноиндустрии РФ уже не отмахнуться, качественно же подавляющее большинство из продуктов — угнетающий отстой. И, чтобы не взгрустнуть так, что потом не отпустит, нужно искать что-то светлое и интересное. Например, "Осколки".

Возможно, такое кино в принципе предназначено больше для его создателей, чем для зрителя — экспериментальный формат; видно без усилий, что процесс работы над ним был не менее увлекателен, чем результат. И это редкий для российского кино случай, когда снимать интереснее не потому, что мучительно смотреть. Сколько-то стабильно у нас фильмы, просмотр которых не превращается в пытку и заслуживают внимания, делают с полдюжины человек. И Алиса Хазанова — теперь в этом списке.

"Намечали артистам стрелы, типа напугать", убеждали подписать контракт не читая, не возвращают права на песни Тимы Белорусских и подсовывали Фейсу договор, пока он был пьяный — такие истории попали в интернет после того, как Моргенштерн объявил войну паблику Рифмы и Панчи и их лейблу
Обвинил паблик в нацизме и в том, что его лейбл "душит" музыкантов. Хочет добиться "правосудия"